Формула счастья. Часть 27. Успехи юного флориста

Продолжение.
 
Начало: Часть 1, Часть 2, Часть 3, Часть 4, Часть 5, Часть 6, Часть 7, Часть 8, Часть 9, Часть 10, Часть 11, Часть 12. Часть 13 Часть 14 Часть 15, Часть 16, Часть 17, Часть 18, Часть 19, Часть 20, Часть 21, Часть 22, Часть 23, Часть 24, Часть 25, Часть 26
 
Маша успешно окончила первый курс, и законно отдыхала. Это несколько доставало, потому что днем она спала, а ближе к ночи ее пробивало то на "романтику" то на разговоры... Причем, как у Губермана: "Такая ни за что с тобой не ляжет, покуда теребя застежки платья, вчерашнее кино не перескажет". Отпуска мне из-за моих прошлых и предстоящих больничных не давали, и чтобы после работы иметь возможность отдохнуть и выспаться, я решил Машу чем-нибудь занять. Хотела же она научиться петь! Ну, показал я ей несколько аккордов на гитаре, расписал пару туристических песенок (тех, что она знала наизусть) на эти аккорды: "Вот, сиди и тренируйся, пока пальцы не научишься быстро переставлять". Увы, обучение закончилось тем, что Маша освоила три аккорда и одну песенку... но так, что лучше бы не надо! Шуточная походная песенка звучала в ее исполнении трагично, замучено и заунывно, как песнь плененной девы, прикованной к скале где-то в диком месте...
 
- Доло-о-ой, доло-о-ой туристов - бродя-а-а-аг, авантюристов, - тянула Маша в три раза медленнее, чем задумано, и так и виделись эти несчастные бродя-а-аги, бредущие в лохмотьях по пустынному берегу, сгибающиеся под ударами злого пронизывающего ветра...
 
М-да, вряд ли такое исполнение поможет ей стать "душой компании". А главное, мне никак не получалось объяснить, что для того, чтобы народ веселился, надо прежде всего веселиться самой, заражать настроением. А она чем заражает? Повеситься хочется от такой песенки! Нет, заводила и "девочка с огоньком" из нас точно не получится... Может, что-нибудь лирическое? Маша выучила протяжную песню о любви... но вот парадокс: если веселая песенка в ее исполнении навевала тоску, то грустная, исполненная абсолютно в той же манере, вызывала приступы хохота! Это была настоящая пародия на плохую актрису, исполняющую трагическую роль...
 
Тогда мы решили взяться за рисование. Маша добросовестно просиживала по часу за мольбертом, пытаясь изобразить кубик и шарик... Но даже прямая линия получалась с большим трудом. С живописью дела обстояли не лучше. Предложение заняться чем-нибудь креативным, каким-нибудь импрессионизмом или инсталляциями вообще вогнали Машу в ступор - понятия "Маша" и "творчество" оказались несовместимы. Прикладные вещи вроде вышивки крестиком или плетения кружев Маше тоже не давались. Наконец, она, несмело предположила
 
- Может, мне начать заниматься цветами? Я цветы люблю. Есть такая профессия?
 
- Флористом, что ли? Ну да, есть, конечно. Только я тебе тут ничем помочь не смогу. Я сам в этом ничего не смыслю. Но есть какие-нибудь курсы. Сейчас у нас с деньгами напряженка, поэтому отложим это дело на потом. Я тебе пока какие-нибудь книжки куплю по флористике - для начала попробуй сама как-то... ознакомиться хотя бы. А вот когда с операциями моими будет покончено, мы тебя отправим на курсы флориста. И материалы необходимые можно будет купить, сколько нужно. Потом посмотрим, может, окажется, что это - твое призвание! Вон, учить латынь и фармакологию тебя заставлять приходится, а про цветы тебе, может, интереснее будет.
 
Машенька задумалась... и вдруг:
 
- Если не хватает денег, может, я работать пойду?
 
Я был тронут, но воспринял настороженно. Как-то все Машины инициативы заканчивались очередной головной болью.
 
- Но кем же ты пойдешь работать?
 
- Я посмотрю. В газетах ведь есть объявления.
 
На следующий день мне радостно сообщили:
 
- Я пойду работать помощником воспитателя! Тут рядом... буду заниматься с детишками, играть с ними... это и приятно, и опыт в воспитании, и денег заработаю на курсы.
 
- Машенька... видишь ли, помощник воспитателя - это не совсем то, что показывают в фильме "Усатый нянь". Это - физическая работа. Надо мыть посуду, полы, двигать кровати, носить баки с водой... Как ты справишься?
 
Но Машенька упрашивала отпустить ее работать - очень уж ей не терпелось ей иметь свои законные деньги, которые она могла потратить, куда хочет, а не только карманную мелочь, дозируемую в соответствии с моими финансовыми возможностями и реальными потребностями Маши. Мы нашли, хотя и с трудом, место, где Машу согласились взять не на целый день, а на полставки - по очереди с другой девушкой, сменявшей ее во второй половине дня. Маша тут же посчитала, что за месяц она заработает на первый мастер-класс - для начинающих. Я немного опасался, как она справится физически, но с другой стороны, попробовать стоило. Во-первых, надо ее действительно чем-то занять, пока не учится, а во-вторых, пусть заодно попробует на своей шкуре, как денежки достаются. Может, это научит ее иначе относиться к материальным тратам.
 
Мы собрали все необходимые справки для устройства на работу в детское учреждение и порадовались, что не успели официально поставить Машу на учет в ПНД. Мы решили заняться более серьезным обследованием Маши где-то в середине лета - врач предупредил, что если у Маши будет подозрение на что-то органическое, придется понаблюдать ее стационарно, и Маша упросила дать ей "погулять на воле" хотя бы месяц. Особенных опасений у нас не было, потому что пообщавшись с Руфью, Иванов укрепился в убеждении, что большинство Машиных проблем связано с гиперопекой на фоне природной неуравновешенности и слабой нервной организации, а также влияния эксцентричного характера матери, которая сама не уверена в себе и поэтому не смогла привить уверенность дочери, отсюда и масса комплексов, и незрелые попытки борьбы с ними. Психиатр, к которому мы все же обратились по его рекомендации, подтвердил предположения коллеги, и мы решили, что ничего страшного не произойдет, если мы с дальнейшим обследованием повременим до августа.
 
Вскоре в доме начали появляться различные растения, из которых лепились всякие "икебаны". Лепились явно не исходя из собственной фантазии, а согласно каким-то неведомым мне правилам - все это было очень некрасиво, нелогично, не функционально, но как-то очень... закономерно! И поскольку это были не сплошные розы, а всякие довольно невразумительные хворостины, я предположил, что Маша пошла на курсы. Удивился, правда, как это ей удалось всего за две недели да еще работая по полдня заработать даже на первый этап обучения, но Маша показала объявление в газете - недорогие курсы, типа кружка "умелые руки", да еще и заплатить можно сначала только половину. Типа, если у человека не получится совсем уж, можно уйти с середины обучения. Я знал, что такие вещи практикуются всякими "кооперативщиками". Я не верил, что Машу чему-то там научат профессионально, но пусть ее, ходит... главное на улице не болтается.
 
Физическая работа Маше, похоже, не вредила. Она была весела и полна сил. Вот что значит человек занят и есть увлечение! Правда, не нравилась некоторая ее эмоциональная взвинченность, но Иванов уже давно объяснил мне, что у Маши - "циклоидный тип" и периодическая смена настроения под действием даже незначительных раздражителей - это для нее нормально.
 
Маша совершенно перестала "создавать проблемы" и "преподносить сюрпризы". Я даже немного расслабился и стал приглашать друзей - отчасти еще и для того, чтобы создать для Маши аудиторию, которая могла бы оценить ее творческие успехи. Поскольку ни я, ни кто из них флористикой вообще не занимался, успехи были оценены.
 
По выходным мы продолжали иногда ездить на дачу к Коганам. Я помогал на огороде и строительстве, играл с Симой в теннис, купался и загорал. Маша собирала растения для своих очередных "гербариев". Вечером мы с Машей лежали на диване перед телевизором, а Руфь прыгала вокруг нас с пирожными и бутербродами: "Ребята, не вставайте! Я сама принесу... отдохните!" Ну просто идиллия. И меня от этой идиллии тошнило. Нет, я не мечтал о каких-то там приключениях и прочей лабуде! Наоборот, это вот сытое спокойное существование - было то самое, к чему я всегда стремился, и что казалось мне недостижимым. Но чего-то в нем определенно не хватало. Или что-то было лишним. Может... лишняя здесь Маша? Да нет... вроде, Маша вполне вписывается. Даже ведет себя хорошо.
 
Неужели, лишний здесь - я?
 
На вопрос друзей: "Как жизнь?" отвечал, мол: ничего, скучновато только.
 
- Да брось! У тебя же классно все! Полный "Хэппи-энд". Маша - она, конечно, со странностями. Но зато ее же построить можно в пять секунд... Ты ее подраспустил маленько, а если гайки закрутить - золото, а не жена!
 
- Так-то оно так... Но если бы я получал удовольствие от того, чтобы кого-то строить и вообще власть показывать, я бы лучше собаку завел. И расходов меньше, и ответственности. А от человека чего-то другого хочется.
 
- Чего?
 
- А, фиг его знает... Чтобы уважать себя научилась хотя бы.
 
- Так ведь... на березе яблочки не растут.
 
- Знаю. Но я надеялся, что мне хватит листьев.
 
- И что, не хватает?
 
Чего мне, в самом деле, не хватает? Наверное, собственной искренней заинтересованности в Маше. я испробовал все, что знал - предоставление свободы, строгость и поощрение, опеку и нотации, даже поиграл с ней в доверие и равноправие... к настоящему доверию и равноправию Маша ведь не готова. Отрицательный результат - тоже результат? Да, пожалуй.
 
Я вспомнил, как однажды в художке нам дали задание - писать с натуры городской пейзаж. Мне достался не очень удачный ракурс. Меня это не смутило, я даже придумал, как это можно оригинально скомпоновать... за счет освещения. Залитые ярким солнцем красно-золотые клены контрастировали с глубокой фиолетовой тенью на фасаде. А розово-кирпичная крыша казалась почти невесомой на фоне синего неба. Но... пока я делал построение и прокрывал поверхности, набежали тучи. Пропали яркие контрасты. Первоначальный замысел было уже не воплотить, и я начал на ходу переделывать цветовую гамму и тональное соотношение. Новая идея - серебристо-голубой туманный флер - тоже была неплоха. Но уже положенный на лист лимонный кадмий никак не хотел "гаситься" серым. Получалась грязь. Отчаявшись сделать из этого что-то путное, я понял, что надо все смыть и начать с нуля, оставив лишь контур. Я снял работу с планшета, прополоскал в канале, подсушил... И понял, что я теперь знаю, что из этого можно сделать, но что мне это уже неинтересно. Пропало вдохновение. Однако, задание надо было сдавать. И уже без всякого желания, стараясь просто не делать грубых ошибок, я сделал банальную "питерскую" акварельку , каких полно в лавках для туристов - серенько-перламутровую, "беспроигрышную", думая уже только об одном - поскорее закончить и отвязаться. Мне за нее поставили четыре с минусом. Это означало: придраться не к чему, но ты можешь лучше. Получив оценку, я разрезал этюд на палитры.
 
С человеком - тут все сложнее. Ответственность, блин... "Мы в ответе за тех, кого приручили" и прочее... На палитры не порежешь, в общем. Но чем больше набирали оборот мои собственные дела, чем больше я видел шансов на успешное решение собственных проблем, казавшихся ранее неразрешимыми, тем больше отходила "на задний план" Маша и все, что с ней связано. Как будто хотелось ее "быстрее как-нибудь доделать и сдать". И было досадно, что приходится тратить время и силы, чтобы просто дотянуть до "четверки с минусом". Приходили в голову кадры из "Обыкновенного чуда": "Хорошо или плохо, история должна быть закончена".
 
(Продолжение следует)