Ночь музеев 2018. Часть 4. Нарвские ворота

Так получилось, что я до сих пор ни разу не был в музейном комплексе "Нарвские триумфальные ворота". И даже не предполагал, что там внутри может что-то быть... То есть, о существовании музейного комплекса знал, он не впервые участвует в "Ночи музеев", но поскольку в программе всегда были указаны мероприятия под открытым небом, то я думал, что экскурсия по самому комплексу представляет собой торжественный обход вокруг триумфальной арки и рассказ о ее истории и архитектуре . Что можно рассказать, кроме того, что арка построена в тридцатые годы девятнадцатого века в честь победы над Наполеоном по проекту архитектора Стасова, и что во время Великой отечественной войны она была одним из рубежей обороны Ленинграда?

Иногда замечал небольшую дверцу внутри одной из опор, но полагал, что за ней ничего не поместится, кроме маленькой кладовки, где, может быть, хранится оборудование для уличных концертов или что-то в этом роде.

И вот я здесь.



Меня тут же приглашают в эту самую дверцу, которая сегодня открыта. За ней - небольшой чистенький вестибюль, из которого вверх ведет винтовая лестница!



Подниматься долго. Но не скучно, ведь на каждой десятой (или какой там?) ступени написана строчка из стихотворения Маяковского . Вот так поднимаешься, и узнаешь для себя что-то новое... Вернее, мы-то это стихотворение со школы помним, а пионерам, поднимавшимся по лестнице сразу после ее постройки, может, и в новинку было.















Как нам потом рассказали, лестница эта построена еще при Сталине, до войны. И сохранилась в нетронутом виде. В то время как наружные украшения арки сильно пострадали во время обороны Ленинграда и восстанавливались. Ведь они оказались совсем рядом с линией фронта. На крыше арки стояли пулеметы. Поэтому ворота, разумеется, прицельно обстреливались из артиллерийских орудий. Лестницы из верхнего помещения на крышу не предусмотрено, поэтому туда вылезали через окно, забирались по архитектурным конструкциям, таща на себе пулемет. Все это - под огнем противника. Единственной защитой от снарядов и осколков служили выступающие детали ворот и скульптуры.

Под самой крышей ворот - помещение музея. Здесь представлены фотографии, макеты основных построек Нарвского района и плакаты тридцатых годов. А экскурсию ведет "Путиловский рабочий" первых лет советской власти!





Оказывается, Нарвский район был в свое время последним словом архитектуры и технической мысли. Из рабочей окраины, состоящей из гнилых бараков, его в считанные годы превратили в настоящий "город солнца". По тем временам железобетон был самым современным материалом. Из него и строили. При этом здания еще сохраняли высоту этажей "старого фонда", нормы жилплощади были не в пример нынешним - кухни и прихожие просторные, в комнате по два-три окна. Кстати, именно здесь впервые начали строить школы с современной нормой инсоляции - три окна в классе. Так как было вычислено, что это - наиболее рационально для правильной освещенности помещения, предназначенного для занятий. Каждая квартира была снабжена туалетом и ванной - неслыханная роскошь! До сих пор такое было лишь в квартирах, отобранных у богачей (и превращенных в огромные коммуналки), а в доходных домах санузел устанавливался в лучшем случае один на этаж и располагался на лестничной площадке. Ванны не было вовсе, жильцы ходили в баню. Многие дома были снабжены центральным водяным отоплением (в отличие от печного, на котором оставалась бОльшая часть города). В общем, здесь впервые появились те самые "сталинские" квартиры, которые и сейчас по стоимости на втором месте после новейших домов "бизнес-класса", построенных с привлечением зарубежных строительных компаний.







Конечно, и здесь не обошлось без обмана: давая трех-четырехкомнатную квартиру на семью, через некоторое время к ним кого-нибудь "подселяли". Однако, были способы избежать "подселения". Но для этого надо было иметь особые заслуги перед государством (быть ударником коммунистического труда, иметь блат по политической линии) и срочно нарожать побольше детей, причем непременно разнополых. А иначе через некоторое время после новоселья можно было получить соседа, а то и целую семью соседей. Когда экскурсовод задал вопрос: "Как вы думаете, в какой квартире лучше жить - в двух, трех или четырехкомнатной?", мало кто понял "каверзность" его вопроса. И ответили: "Чем больше, тем лучше". "Путиловец" вздохнул: "Вот и я так раньше думал... жил раньше с семьей в однокомнатной, полуподвальной в Коломне. Потом вселили нас в трехкомнатную - я сначала обрадовался! А через неделю мне сосед лампочку в коридоре выкрутил... соседка сковородку у жены позаимствовала... в однокомнатной-то ты своей семьей живешь, а тут - с чужими людьми!"

Меня, откровенно говоря, порадовала такая неосведомленность большинства молодежи - значит, все-таки, при упоминании о большой квартире, коммуналка - уже не первое, что приходит людям в голову.

Квартиры здесь предоставлялись в основном работникам Путиловского (ныне Кировского) завода.

Но больше всего меня поразила символичность архитектуры общественных зданий. Когда ходишь по улицам, это не видно, а на макете сразу понятно, на что похоже то или иное здание в плане или если смотреть на него под определенным углом. Так Дом культуры построен в форме рупора (а я-то все гадал, что за странная идея - построить дом в виде трапеции с закругленными основаниями, да еще какими-то "отростками" по бокам? Здание техникума представляет собой... паровоз! Да-да! Но понятно это лишь когда смотришь на макет и видишь все здание целиком. Институт - в виде книги. Школа - некое подобие письменного прибора с торчащим из "чернильницы" "пером" - маленькой двухступенчатой башенкой.





Вообще Нарвский район был по тем временам не только архитектурным, но и социальным проектом. Как бы сейчас сказали "район с автономной инфраструктурой". Тогда это было новым словом в градостроительстве. А "спальные" районы семидесятых, снабженные в лучшем случае детскими садами и школами, и вовсе стали шагом назад.

После экскурсии спускаемся вниз. На площадке перед воротами установлен шатер Общества "Долой неграмотность". Здесь каждый желающий может почувствовать себя учеником школы для рабочей молодежи тридцатых годов. Оказывается, первоначально школы в Советской России были в основном для взрослых, это потом уже детей начали учить (система церковно-приходских школ после революции развалилась и была уничтожена, как "рассадник культа"). А сперва основное внимание было на молодежь комсомольского возраста - именно взрослые должны были в первую очередь уметь читать и писать, чтобы воспринимать коммунистическую агитацию и пропаганду и способствовать ее распространению.



Нам предлагают написать упражнение. В арсенале школы - металлические перья, чернила, листки бумаги. Все - как тогда. "Учителя" сетуют, что трудно было найти в продаже перья нужной "аутентичной" модификации. И некоторым действительно достались перья современные, которыми ни "с нажимом" не напишешь, ни кляксу нормальную не поставишь . Но я все-таки постарался, и у меня получилось... в смысле, клякса получилась. А также обязательные ошибки и помарки (а как без них? Я же еще только "учусь грамоте"!).


"Учителю" мое творчество понравилось! После проверки работы мне выдали членский билет общества по борьбе с безграмотностью, а внутри - даже наклеенные марки о взносах, которые я, якобы, платил . Сказали, что билет - "настоящий". То есть, напечатанный по музейному образцу специально для сегодняшнего мероприятия. Но рассмотреть его я смог уже только дома, на следующий день (после ночных экскурсий глаза уже совсем отказались работать). Время моего обучения - 1930-1931 год...





Домой возвращаюсь сегодня рано - около пяти утра. Хотя многие музеи открыты еще целый час, но все они расположены далеко от Нарвских ворот, и я туда, к сожалению, уже не успеваю добраться... слишком увлекся чистописанием .

Традиционно ночь музеев завершается для меня прогулкой навстречу восходящему солнцу .



Не обещаю, но, возможно, это - еще не все. Потому что, как выяснилось, мой единый билет еще дает право до конца лета на посещение нескольких музеев бесплатно, а нескольких - с хорошей скидкой. Так что, если найду время, непременно воспользуюсь. И тогда, конечно, напишу еще один отчет.