Когда отцветает... (Окончание)

И однажды громким надрывным плачем огласилась квартира Блиновых: погиб смертью храбрых муж и отец Блинов Никита Григорьевич. Кроме похоронки в конверте находилось удостоверение к медали и сама медаль «За отвагу». И после этого Рита, завидев издали почтальона, не могла унять бьющееся сердце: добрая весть от Тимоши или, не дай бог, похоронка. Она, ранее никогда не молившаяся, по вечерам становилась на колени рядом со свекровью, и просила бога сохранить жизнь её мужу, отцу мальчишек.
- Господи, сохрани и помилуй раба твоего Тимофея, что бы там с ним не случилось, всё равно пусть останется в живых и вернётся домой. – Шептала молодая женщина, вкладывая в эти слова всю надежду, обращаясь к скорбному лику иконы.

То ли молитвы помогали, хоть редко, но приходили весточки от мужа о том, что скоро войне конец, немцы отчаянно сопротивляются, но деваться фашистам некуда, гонят они ненавистного врага, уже отогнали к государственной границе. От таких вестей радостно билось сердце в предчувствии скорой встречи. Каждый вечер перечитывала строки, согревающие надеждой сердце, Рита как будто сглазила своё счастье: перестали идти скупые солдатские весточки с фронта. Рита извелась от неведения и ещё усердней обращалась с просьбами к Высшим Силам небесным, теперешним вершителям жизни на земле. Но молитвы не помогали: не отвечал Тимофей ни единым словечком на её еженедельные о домашних делах письма-отчёты. Прошло несколько месяцев полных тревоги и ожидания, когда, наконец, пришёл долгожданный треугольник, надписанный чужой рукою. Подбежавшие мальчики обступили её, дергая за подол, наперебой спрашивали от кого письмо, от папки? Дрожащими руками Рита раскрыла треугольник, чужая рука на листке бумаги лишила сил, и женщина, почти упала на табурет. Первые строки обнадёжили молодую женщину: живой и то, слава Богу

- От папки, дети, подождите, сейчас прочитаю. Мама, живой наш Тимоша! Живой, только очень тяжело ранен.- И она начала читать письмо вслух. – Дорогие мои, был тяжёлый бой, и ему повезло, доставили в медсанбат во время, так что после нескольких операций дело идёт на поправку и скоро он, Тимофей, сам сможет писать, а сейчас пока диктует.- Заканчивалось письмо приветами и поклонами, как обычно заканчивались все Тимофеевы письма.

Любая добрая весточка с фронта сушила слёзы в глазах женщин. Но на посланное Ритой письмо, снова почему – то долго не было ответа. Как тягостно тянется время в ожидании долгожданной весточки. Не выдержав непредвиденного молчания мужа, Рита написала начальнику госпиталя письмо с просьбой сообщить ей по указанному адресу: куда направлен после выписки Блинов Тимофей Никитич, так как от него нет известий. Неожиданно по тем временам, ответ пришёл довольно быстро, что «Блинов Т.Н. после излечения находится в данном госпитале. Признан врачебной комиссией не годным к несению службы. Служит при госпитале санитаром».

Рита снова и снова посылала на имя мужа письма полные скорби и печали, но все Ритины письма оставались, как и прежде без ответа. Мать и жена не знали что и думать…

Как – то в холодный осенний вечер, сидя за ужином, Рита сказала свекрови и золовке, что она отпросилась на работе, чтобы поехать в госпиталь к Тимофею. Что – то же случилось, раз не отвечает, вдруг у него там какая – нибудь краля объявилась, а она тут в тоске о нём изводится. Никто не стал возражать. Собралась Рита в путь – дорогу дальнюю, набрала продуктов, попрощалась с провожающими, и помчал паровоз её под мерный стук колёс навстречу к неверному мужу. Она представляла и не могла представить эту встречу. После недельной вагонной жизни вояж закончился, Рита приехала в нужное место.

Долго разыскивать госпиталь не довелось. Машина с раненными солдатами как раз ехала туда, и водитель рассказал как пройти, когда она показала письмо начальника госпиталя: сначала прямо, а потом повернуть направо за первым углом и там сама увидит. Когда Рита вошла во двор госпиталя, кишащий людьми, растерялась. Не зная к кому и обратиться, дёрнула за рукав проходившего военного в белом халате, надетом поверху шинели, который руководил разгрузкой раненных сразу с нескольких машин:

- Скажите, а как мне найти начальника госпиталя?- И показала измятый треугольник, давно полученного и потёртого на сгибах письма.

- Тётка, ты в своём уме? Не видишь, раненых везут? В операционной он, жди здесь, не толкись под ногами. – Отмахнулся от неё не то врач, не то фельдшер, продолжая зычным голосом распоряжаться.

- Сам ты тётка, - рассердилась Рита на проявленную нелюбезность человека в форме.- Я за мужем приехала, он у вас тут находится, списанный под чистую. И где его сыскать не знаю, вот и ищу главного начальника, - почти что бежала след в след и выкрикивала причину своего приезда этому грубияну.

- Куда этого? Несите сразу в операционную, пусть Фёдор Степанович его подготовит. Как фамилия мужа? – Резким голосом, повернувшись к Рите вполоборота и держа весь двор под контролем, спросил «грубиян».

- Блинов. Блинов Тимофей Никитич из города Полевского Свердловской области. Читали про малахитовую шкатулку Бажова, так это оттуда.

- То-то чувствуется Катеринина хватка. А кем Блинову будете?

- Жена я его, Блинова Рита Ивановна.- На ходу пыталась поправить сбившийся платок Рита.

- Занят сейчас ваш муж, как освободится, подойдёт к вам. Ждите его вон там на скамейке. – И отвернулся, отдавая новые распоряжения.

- Чего я буду сидеть просто так себе, скажите, что нужно делать.

-А, чёрт - Выругался он. - Есть хотите? Идите на кухню, там скажут, что нужно будет делать, скажите, что Дивеев прислал, там Блинова и ожидайте. Сам вас найдёт.- И махнул рукою в сторону пищеблока.- Пищеблок в той стороне, мимо не пройдёте, по запаху найдёте.

Рита ещё только была на подходе к пищеблоку, когда дверь неожиданно распахнулась, и оттуда вышел Тимофей. На нём, как и на «грубияне» поверх обмундирования был надет белый халат, завязанный сзади на тесёмки и подпоясанным в талии поясом, в руках он нёс каких – то два железных округлых ящика.

С криком «Тима» Рита кинулась мужу наперерез. Тимофей вздрогнул и повернул голову на женский крик. На его лице отразилось недоумение. В похудевшей, с измождённым лицом, с выбившейся прядью волос, из - под по-монашески завязанном тёплом платке, он не узнал Риту. Да и времени на это у него не было: Рита почти висела на нём, содрогаясь от рыданий, и стараясь обцеловать лицо мужа.

- Рита, это ты что ли?- У Тимофея в руках были термосы с едой, и повисшая на нём Рита не давала поставить их на землю. – Рита, дай я тебя хоть обниму.- Враз охрипшим от волнения голосом не то промычал, не то простонал Тимофей.

Она едва расслышала, что ей говорил Тимофей. Опомнившись, на какое – то время отпустила свои объятия, муж поставил термосы на землю, и обнял неизвестно откуда свалившуюся жену. В тот вечер они о много переговорили, и под конец разговора, Тимофей тихим голосом, катая желваки, назвал истинную причину своего невозвращения домой и упорного молчания:

- Рита, я не могу тебе дать то, что положено природой. От меня не то что не будет детей, а и…- Тимофей сглотнул ком и продолжил охрипшим голосом.- Ты молодая и красивая, ещё выйдешь замуж. Зачем тебе такая обуза, как я?

- Нет, Тимоша, ты, видать, забыл, что я за тебя и в огонь и в воду. Как я детям скажу, что у отца клёпок в голове не хватает? Подумай, что ты говоришь, какая обуза? – Рита снова не смогла сдержать слёзы. – Как хочешь, а я без тебя не вернусь. Пусть там мать твоя с твоими детьми горе мыкает, пока у тебя совесть заговорит.

- Обещаю тебе, - проговорил тронутый Тимофей, обнимая худенькие плечи жены, - что ни одна слезинка больше упадёт с твоих глаз. Ты у меня святая. – Он гладил по жениной голове, по которой уже редко змеились серебряные нити свидетели печали.

Несмотря на большие трудности к неимоверной радости родных, Тимофей и Рита вернулись домой. Потихоньку жизнь стала входить в колею: выросли и вылетели из родного гнезда сыновья, вышла замуж и уехала Нюша в соседний городок Сысерть. А мать, Блинова Авдотья Федотовна, умерла ранним майским утром в канун Дня Победы, намного пережив своего мужа.

- Ну, что ужинать будем, Риточка? – Спросил её Тимофей и прошёл в ванную комнату.

Совсем недавно всему дому провели канализацию и подвели воду до второго этажа. Пришлось под ванную отгородить небольшую часть большой комнаты. На кухню донёсся запах валерьянки. Рита раскладывала еду по тарелкам и с тревогой взглянула в сторону двери, откуда должен был появиться Тимофей. В его возрасте, с его состоянием не следует уже таскаться с тяжёлой ношей, да ещё и подниматься на второй этаж, а теперь вот капли пьёт.

- Уже всё на столе, иди, будем праздник отмечать, хоть и рано ещё, но всё ж таки. – Позвала Рита Ивановна мужа.

Ужин у них в тот вечер не получился, через полчаса приехавшая скорая увезла Тимофея Никитича в кардиологию, и в приёмном покое врач дала распоряжение немедленно отправить больного в реанимационное отделение в палату интенсивной терапии с подозрением на инфаркт.

Рита Ивановна сидела в коридоре и страстно про себя молила Бога о продлении жизни рабу божьему Тимофею. Она не сразу поняла, что к ней обращается с каким – то вопросом, подошедшая соседка Клава, дежурившая сутки в отделении санитаркой.

- Рита, иди домой, всё будет хорошо, врач сказал, что состояние стабилизировалось. Прости меня, но хочу спросить, я никому не скажу: - она испытующе смотрела на Риту.- Как же ты жила все эти годы с мужем, который, одним словом, был неспособным ни на что? У него ведь и пописать – то толком нечем было.- Как бы запнулась в недоумении соседка.

- Почему был и почему неспособен? Вся наша жизнь прошла на ваших глазах. Жила и живу, дай бог каждой, счастливо. - Сделала она ударение на последнем слове. -Счастливо!

Начало здесь:http://www.myjulia.ru/article/709933/