Поездочка в театр

Мысль о театре возникла спонтанно.  Но отказаться от неё не было никаких сил.  Собрались так быстро, что и к моменту выхода из дома движение воздуха в комнатах не успокоилось.
Было три проблемы. Во-первых, мы не имели билетов. Во-вторых, театр не близко. В-третьих, до начала спектакля оставался час.
 
Решить все эти трудности можно было, только увеличив скорость передвижения, поэтому решили ехать на машине.  Машина стояла прогретая – благо мужская половина семьи недавно возвратилась с соревнований по футболу и мирно отдыхала на диване.  В вечерних платьях и макияже мы с дочерью быстро прыгаем в форд. Трогаемся с места и обнаруживаем почти пустой бак. Господи! Ещё и на заправку надо заехать!  Едем на ближайшую. Народу – никого. Выскакиваю из машины, путаясь в подоле платья, спешу открыть крышку бензобака и бегу к кассе.  Мальчики-заправщики вдогонку кричат:
- Восьмая колонка, а какой бензин заливать?
- 95-й до полного!
 
Ну, как же мало времени! Выезжаю с заправки и по инерции поворачиваю на дорогу, по которой обычно езжу на работу.  Вот невезение! Ещё минут 10 потеряли!  Дочь включает магнитолу. Раздается: «По тёмным улицам летит ночной дозор».  Настроение – боевое. Нет, мы должны успеть!
 
Правда ещё одно затруднение – в театре «Ромен» мы раньше не были и чёткого представления об его расположении не имеем. Советуемся с картой. Выясняем, что надо пропустить один поворот, и, поехав прямо, развернуться на улицу Расковой. Но, как на грех, поворот появляется слишком быстро, перестроиться я не успеваю и выскакиваю на Ленинградский проспект, гораздо дальше, чем надо. Включаю аварийку, сверяюсь с картой. А, ничего страшного, сейчас стадион Динамо объедем и выедем к нужной улице.  Трогаемся, объезжаем стадион – развилка дорог, поворачиваю. Дочь кричит: мы опять едем как в прошлый раз! Не может быть! Нет, точно, вот и Ленинградский проспект, вот стадион Динамо, вот развилка.
 
Теперь поедем сюда. Тоннель какой-то…Указатель Улица Расковой. Ура! Едем, смотрим, дом № 32. Быстро паркуемся. А где театр? Господи, на Ленинградском проспекте! Едем до перекрестка, к удивлению, обнаружилось свободное место у ресторана Яръ, куда мы смогли втиснуть машину. Выходим не спеша. Уже ровно 18 часов. Опаздывать будем достойно. Заходим в театр. Народу никого. Кассу не видно. Спускаемся вниз и обнаруживаем женщину-контролёра.
- Ваши билетики?
- Не нашли кассу, торопились. Не поможете нам?
- Давайте так, вы покупаете у меня программки и кассеты, а я вас пропускаю в зал, на свободные места.
- Давайте.
 
Быстро покупаем то, что надо и спешим в зал. Сегодня «Отель Табор» – лирическая мелодрама.
Народу в зале не густо: свободных мест гораздо больше половины. Располагаемся с комфортом и погружаемся в действо.  На сцене – нищета и горе. Старая цыганка Дженни, давно потерявшая свою дочь и бывший знаменитый певец Алико, теперь с горбом и всеми забытый. В общем, всё плохо! Часа через полтора в отель приходит девушка, которая оказывается Патрин, пропавшей дочерью цыганки.
 
Начинается антракт.  Выходим погулять в фойе. Дочь быстро обнаруживает кафе. Встаём третьими в очередь. Минут через десять нас обслуживает буфетчица с томными глазами. Я быстро соображаю, что чай и кофе просить не буду – она их готовит очень долго. И прошу два любых сока. Вы думаете, нас быстро обслужили? Нет, минимум три минуты шло перечисление имевшихся в наличии соков и только потом с непередаваемым выражением на лице (смесь благотворительности и презрения) на прилавке материализовались просимые продукты и напитки. Причем пришлось всё сложить в сумку, так как антракт закончился.
 
Во втором действии всё начиналось хорошо. Но как закончилось! Патрин сгорела, её мать сошла с ума, Алико тоже обезумел от горя (он успел влюбиться). Вот зовут они громко:
-Патрин, Патрин! И занавес закрывается.
У нас щёки мокрые от слёз. Ничего себе – окончание!
Тут Занавес открывается, все начинают аплодировать, нести цветы. Звучит такая веселенькая музыка, актеры танцуют на сцене.
Выходим из театра. На улице вечер. Тихий, спокойный, освещённый неоновыми вывесками и фонарями.  Находим свою машину. Садимся. Включаем свет в салоне. Внимательно изучаем карту.
 
Через пару минут трогаемся. Сворачиваю с Ленинградского проспекта в сторону  Сущёвского вала и начинаю возмущаться:
- Ничего не вижу! Кошмар! Центр столицы! Кругом ремонтные работы, жёлтая разметка, которую в темноте не разглядишь!
Тут дочь говорит: - Мам, тормози! Ты, что не слышишь, нам милиционер свистит.
Останавливаюсь. Лихорадочно соображаю: документы в порядке, деньги на штраф есть…
Подходит молодой милиционер, козыряет. Я высовываюсь из окошка:
- Мы куда-то не туда заехали? Эта жёлтая разметка, её совсем не видно.
Страж порядка фыркает и говорит:
- Уже наступило тёмное время суток. Включите ближний свет!
Ближний свет! Как всё просто! Включаю. Ну, совсем другое дело. Видно же всё!
- Спасибо вам большое! – с чувством говорю я.
- Не за что, - бурчит он и уходит, даже не оштрафовав.
 
Проезжаю метров сто, догадываюсь выключить свет в салоне и обнаруживаю впереди, на второй полосе машину, мигающую аварийкой. Я еду по первой. И еду спокойно. Едва поравнялась с аварийной машиной, как та дёргается в мою сторону и начинает движение. Увиливаю по обочине, ругаюсь, перестраиваюсь в средний ряд. Дальше едем без приключений, под музыку цыганских романсов, купленных в театре.
 
Лишь свернули на нашу улицу, дочь резко убавила громкость: - Не будем раздражать соседей.
Паркуемся. Выходим из машины. С балкона машут руками наши мужчины.
- Ну, как  съездили? Мы волновались. Вы же по потёмкам не любите передвигаться.
- Мы отлично отдохнули! Будет что вспомнить!