Смерть на операционном столе. Продолжение 2.

Он рассказал, что дал большую сумму денег под проценты своим деловым партнерам. Это было два года назад. Пришло время отдавать деньги, но в связи мировым кризисом бизнес партнеров трещал по швам. Они не собирались возвращать деньги. Отец Вики настаивал на погашении долга, отказываясь от процентов. У него были обязательства перед клиентами и дольщиками, невыполнение которых влекло за собой судебное разбирательство. Кризис коснулся и организации, в которой он был вице-президентом. Отец пригрозил своим должникам, что сольет информацию прессе об их нечистоплотности и неумении вести финансовые дела. В этом случае они потеряют свое лицо, и лишаться клиентуры. Никто не захочет иметь с ними дело из-за неблагонадежности. Их бизнес рухнет, как колосс на глиняных ногах.
Партнеры отличались тем, что могли пойти на устранение раздражающего фактора, в лице Викиного отца, физически. Они предупредили, что если он не прекратит давления на них, его придется убрать. Он заметил за собой беспрестанную слежку. Ему звонили и днем, и ночью. Угрожали.
Отец стал уговаривать Вику с матерью покинуть город, до тех пор, пока все не утрясется. О себе просил, не беспокоится, он сможет постоять за себя.
Вика с матерью долго сидели, не проронив ни слова. Потом мать сорвалась с места и побежала собирать вещи. Она первым же рейсом решила лететь к своей матери в Москву.
Вика не могла покинуть город. Во-первых, она не понимала, как можно бросить отца в трудную минуту? А во-вторых, у нее сердце рвалось на части от мысли, что долго не сможет встречаться с Максимом. Пообещав отцу подумать, она позвонила Максиму и договорилась о встречи на следующий день.
Она с нетерпением ждала следующего вечера. Она решила рассказать все Максиму и спросить, как ей поступать в данной ситуации.
На следующий день, Максим встревожено спросил, – «Что с тобой? Ты осунулась и выглядишь очень расстроенной». Вишня заплакала и выложила ему все. Об отце,  кто он есть на самом деле. О том, что им всем грозит опасность. Максим внимательно выслушал и спросил, - «Может, ты пока поживешь у меня?» «Нет» - ответила ему Вика, - «Я не могу бросить отца, хватит того, что мать улетела, ни минуты не задумываясь, что с ним будет. Я не предатель».  «Не терзай себя, дорогая», - сказал он, - «Помнишь, у Толстого камердинер говорит: Все образуется! Я, надеюсь, у нас все будет хорошо».  Вика с Максимом долго сидели в машине, обнявшись. Говорить не хотелось. Да, и о чем?  Они попрощались, когда было совсем темно и огни ночного города  зажглись повсюду.
Вика приехала домой. Отец сидел один, охрана в расчет не бралась. Он был очень пьян. Перед ним на столике стояла бутылка из-под коньяка, пустая. Он стал снова уговаривать Вику уехать. «Мне так будет спокойнее. Не надо рваться на части из-за переживаний за тебя», - сказал он.
Вика не успела ответь. Раздались выстрелы. Стекло в гостиной разлетелось на мелкие осколки. Последнее, что увидела Вика, вбегающих в комнату охранников и падающего навзничь отца.
Максима срочно вызвали в больницу, не хватало хирургов, так как привезли сразу двоих с огнестрельными ранами.
Максим через пятнадцать минут был в больнице, срочным порядком приготовился к операции. Когда он зашел в операционную и увидел свою Вику на столе, он чудом удержался на ногах. Он был хорошим хирургом, а потому стал бороться за ее жизнь с удвоенной силой. Он боролся и тогда, когда остановилось дыхание, когда руки и ноги его любимой начали холодеть, когда не прослушивался ни один толчок ее маленького сердечка. Все средства были использованы. Искусственное дыхание. Кислород. Массаж сердца.
Все было сделано. Ничего не помогло. Девушка умерла. Яркий свет лампы над операционным столом, бил ей прямо в остекленевшие зрачки. Зрачки не сужались. Глаза мертвы.
Продолжение следует...