Магический обряд

Наташка всегда была оптимисткой. Да чего уж оптимисткой. Заводилой и баламуткой, первейшей на всю округу. В молодости обожала устраивать детские праздники, дни рождения знакомым. Если Натаха в гостях, то праздник превращался в яркий спектакль и народное гулянье. Талант у неё был – делать людей счастливыми и возвращать в весёлое, шкодное детство. С годами Наташка перешла исключительно на свадьбы. Таких весёлых свадеб как у неё, организовать никто больше не умел. Из души её веселье шло, щедро проливаясь на каждого гостя. Да-а, умела она праздник устроить.

Но самой Наташке не везло в жизни. Личная жизнь как-то не очень сложилась. Первый муж её бросил, оставил вместе с крохотной дочкой, а сам рванул на Север, покорять длинный рубль.
Наташка долго не горевала, не в её характере. Шумная, боевая, на слово скорая. Огонь, а не баба! Но немногие на тот огонь летели. Появлялись «перелётные» время от времени. Отогреются, приоденутся, и дальше за счастьем. Не получалось у Наташки счастливой семьи. Долго горевать, она не умела. Так, всплакнёт на ходу, погорюет, и вперёд, с улыбками и шутками, да с весёлым матерком.

Так и шла жизнь, бежала. Дочь выросла, внучка лепетать начала, и Наташка в Наталью Дмитриевну превратилась давно, знаменитой тамадой на свадьбах стала. Течёт жизнь, уносит годы.

В прошлом году муж появился. Приехал с сыном своим от второго брака. Погостить. Ничего мальчонка, лет пятнадцати, воробышек совсем, но вежливый, рассудительный. Показать его, наверное, Ванька хотел, похвастаться.
А у Наташки всё хорошо, в клубе заводском заведующей прирабатывает, за копейки, да и клуб чуть больше избы, и завод на последнем вздохе, но - Наталья Дмитриевна! Да и Людка, дочка в красавицу выросла. Пришла с мужем, с дочуркой. Наташка стол накрыла. Семья! Что ей Ванькино хвастовство? «Не нужно нам чужое счастье – своё имеется!»
Так Ванька перед отъездом, на коленях стоял и прощения просил. И дураком себя называл, каялся.
А когда уехал, Наташка закрылась от всех и ревела. Долго ревела, с час, наверное. Потом водки себе налила стопку, выпила, и песню завела любимую: «Напила-а-а-а-ся я пья-а-а-на, не дойду-у-у-у я до до-о-о-му»
А что горевать, о ком? О Ваньке что ли? Да пусть живёт со своей ненаглядной, раз захотел так. О ком ещё? О "перелётных"?
Наташка не красавица совсем, без микроскопа видно. Это сейчас «эффектные длинные ноги», а раньше таких «длиннобудылыми» звали, и пальцами показывали на улице, как на уродку:
-Тёть, достань воробушка. Тёть, достань воробушка!

Вот и все ноги. А росту в ней метр восемьдесят, не обидел Боженька.
Была Наталья в юности как верёвка стройна, а потом откуда что взялось: грудь в шестой размер не умещается, попа пышно разрослась. В общем, Фрекенбок из мультфильма про Карлсона. Да и нос на картошку похож немного. Какая уж красота.

Но любовь была, была любовь. Она тогда ещё на заводе кладовщицей работала. Жила в пригороде, добираться недалеко, но с транспортом в час пик плохо. Приходилось попутки ловить. Ну и выловила один раз себе ухажёра. Он пока её вёз, смеялся как ребёнок, заливисто и не сдерживаясь, над Наташкиными шутками. А как довёз, спросил:
-Вечером за тобой во сколько подъезжать?
Вот так вот и спросил, а она свою дрожь-удивление спрятала и ответила с вызовом:
- Да к пяти и подъезжай, да не опаздывай. Я ждать не люблю.

Так просто всё и случилось. А потом было пять лет счастливой жизни с её ненаглядным Витькой. Тысячу семьсот восемьдесят два дня жаркой любви и дружеского понимания. Она летала как бабочка, закрасивела. Бабы косились недобро, они её давно в «простигосподи» записали, и вдруг мужик нашёлся. Да с машиной, холостой, весёлый, и на гитаре играет. Вот везёт же таким...

Наташка вдвоём стала свадьбы вести. Витька так проникся этим её увлечением, на лету ловил все тонкости. Весело они прожили, подаренные свыше, пять нечаянных лет. А потом убили её любовь. Видно подвозил кого-то Виктор. Так в машине и нашли с ножом в шее. Не было магнитофона, бардачок пустой, бумажник забрали и украли её счастье, подаренное судьбой по какой-то щедрой случайности.

Вот тогда Наташка горевала. Почернела от горя, потерялась. Бежала на кладбище каждые выходные и говорила, говорила с земельным холмиком, поливала его своими горькими слезами, гладила ласковой рукой.
Через полгода натура взяла своё. Опять Натаха смеяться начала, закрутилась в свадебной суматохе, вернулась к заботам о Людке, о домишке своём небольшом. И потекла жизнь дальше, к дочкиной взрослости и к её, Наташкиной, ягодной поре. Только кому эту ягоду рвать?

Сегодня Наташка села в маршрутку злая, как чёрт.
«За что ей такая жизнь? Всё никак у людей: и судьба какая-то неровная, с кочки на кочку, между делом в грязь; и деньги к ней никак не липнут, хоть убейся. Дом культуры сгорел, зараза. Всё, отзаведовалась. Там и Дома то того, одно название, но всё-таки должность. И зарплата, пусть маленькая, но каждый месяц. Теперь сократят. А что свадьбы? Душа добрая, тот знакомый, тот родня. Берёт копейки. Сумку продуктов, конечно соберут, а жизнь-то дорогая, деньги нужны. Здоровье подводить стало».

Наташа сунула руку в карман плаща, нащупала последний стольник. «Хрустишь, зараза. На что жить?»
В кармане ещё и мелочь звенит, а толку то с неё.
В окне маршрутки, прямо перед ней, в чёрном небе обозначилась тоненькая скобочка нарождающейся луны. «Новолуние!»
Наташка вспомнила, как на днях Лидка, соседка, рассказывала, как деньги в жизнь притягивать нужно. Магическим обрядом. Показать все деньги, что в кармане есть, нарождающейся луне, и прошептать: « Месяц-батюшка, народи мне денежку, как я тебе рад, так народи мне денег клад».
Вот вспомнила вовремя. Наташка вытащила стольник из кармана, приоткрыла форточку, впустив холодный ветер первых ненастных дней ранней осени, и быстро вытянула руку за окно. Сказать она ничего не успела. Ветер выдернул хрустящий листик резким порывом и унёс куда-то в тёмную даль. Кому-то, кому не хватало её стольника до ровного счёта в тугую пачку. Наташка от неожиданности ойкнула громко и вскрикнула:
-Б….дь!
Все пассажиры уставились на неё. Она уткнулась в несущуюся мимо темень и материлась мысленно на все лады. Досталось всем: Лидке-соседке, пассажирам, стране и правительству, водителю, который несётся как поносом прихваченный, и подлому ветру. Нет, ну что за невезуха!
Маршрутка подъехала к остановке. Наташка стала выбираться и споткнулась, больно ударившись коленом. Обернулась и крикнула пассажирам, до этого осуждающе рассматривающих её:
-Что вылупились? Последний стольник сп…ли! – и громко хлопнула дверью.
И пошла домой, громко горланя любимую песню: «Напила-а-а-а-ся я пья-а-а-на, не дойду-у-у-у я до до-о-о-му»

А маршрутка ехала дальше, увозя пассажиров, с подозрением осматривающих друг друга: « Кто мог совершить кражу? Когда?»