Любимчики. Часть 2

С Эллой мы как будто подружились после одного из походов на элеватор...
На уроках труда, которых в начале учебного года у нас было великое множество, мы посещали это злачное место с целью сортировки корнеплодов и семян, добытых колхозниками на полях в неравной борьбе за урожай и свезённых в один общий «котёл».

Огромная бетонированная площадь с высоченными кучами овощей и зерен находилась на окраине села и всякий раз встречала нас шумом машин и птичьим гомоном. Здесь были целые тучи птиц, особенно над семечковыми залежами. Дежурные колхозники вынуждены были разгонять прожорливых воробьев и ворон, оборудовав кучи чучелами в шелестящих полиэтиленовых одежках. В безветренные дни, когда экипировка чучел безвольно свисала, не издавая шелеста,люди бросали в кружащиеся стаи палки и мётлы, им помогали местные Шарики и Бобики, бегавшие то тут, то там и лаем распугивавшие пернатых.

- Не вздумайте влезать на семечки или пшеницу,- предупредила нас как-то Таисия Петровна,- преподаватель трудовой дисциплины.-Здесь один колхозник задохся, когда полез наверх. Пришлось всю кучу перетрясти, пока откопали его.
И пока мы в ужасе смотрели на курящего в сторонке сторожа (как будто это именно он задохнулся, а теперь вот стоит живёхонек перед нами, красуется) учительница добавила, - Трудитесь на благо Родины.
Стоя у кукурузной кучи, закрывавшей собой полнеба, она указала на неё вытянутой, как у Ильича, рукой.- Вам зачтётся.

И мы трудились. Кто в полную силу, кто спустя рукава, а кто и пошаливая, пользуясь тем, что учительница отвернулась. Тогда можно было слышать недовольные крики-это опять в кого-то из учеников кинули корнеплодом.
Таисия Петровна была человеком пожилым, оттого и понимающим. Она быстро вычисляла хулиганов, глядя на ухмыляющиеся рожи отличившихся мальчишек, и, не стесняясь, уводила их в самый дальний угол элеватора перебирать гнилую картошку, обеспечивая тем самым спокойную работу остальным работягам.

В тот день досталось и мне. Да не грязной свеклой по корпусу, а здоровенным кукурузным початком прямо по виску. Я даже зашаталась от неожиданности и чуть не упала с кучи, на которую влезла для того, чтобы высыпать очищенную от сухой листвы кукурузу.
- Кто это сделал? - спросила ошалело Таисия Петровна, имея в виду мою обескураженную физиономию и начавшую увеличиваться в объеме шишку на виске.

Женщина осмотрела притихших девчонок. Все мальчики в количестве семерых человек были ею уже «сосланы» на другой конец «острова», и мы почти час трудились девичьим коллективом без остановки до тех самых пор, пока в меня не метнули «снаряд».
Таисия Петровна повторила вопрос, помогая мне слезть с кучи.

- Я, - сказала испуганно Элла и на подгибающихся ногах подошла к преподавателю. - Света не вовремя нагнулась, и я случайно попала в неё, - из глаз девочки покатились слёзы.
- Это не Света не вовремя нагнулась, а ты не вовремя кинула, - отчебучила Таисия Петровна и приказала нам сворачивать деятельность.
Всю дорогу от элеватора до школы девочка шла рядом со мной и спрашивала, не болит ли у меня голова. После уроков она предложила зайти к ней домой, чтобы посмотреть новые календарики, которые ей подарили ко дню рождения.


...Мне пришлось немного постоять за дверью, пока девочка просила у матери разрешения ввести в комнату гостью.
- Ладно, - услышала я недовольный голос женщины. - Пускай заходит, только предупреди её, чтобы разулась.

Элла представила меня родительнице, как только я переступила порог их квартиры, и куда-то убежала.
В квартире Григорьевых было очень уютно и тихо. Я не сразу решилась пойти вслед за одноклассницей и вежливо поздоровавшись с Татьяной Ивановной ,- хозяйкой квартиры,- застыла у шкафа с обувью.

- Мама работает - спросила меня женщина, кутаясь в ярко-розовый махровый халат и широко зевая.
- Конечно, - ответила я. - Она же директор аптеки.
- Уже директор? - удивилась Татьяна Ивановна (заведующая колхозной столовой) и снова зевнула.

В спину мне со всего размаха ткнулась входная дверь, и кто-то басом выругался.
- Дадите отцу пройти или так и будете в прихожей толпиться? - гаркнул Григорьев.
Татьяна Ивановна заулыбалась, глядя с обожанием на мужа, прибывшего из очередной командировки (как мне позже сказала Элла).

Мужчина громко переговаривался с кем-то в подъезде, успевая методично просовывать в дверной проем пакеты со снедью и какими-то вещами, среди которых я увидела новое постельное белье и банные полотенца, так как пакет, не выдержав натиска впихнутых в него вещей, лопнул, и его содержимое вывалилось наружу.
Татьяна Ивановна поджала губы.
- Эллочка, иди со Светой к себе, а я пока покормлю папу,- сказала она, внимательно глядя на меня. - Ударил что ли кто-то? - спросила она, и не дожидаясь ответа, ушла в кухню.

- Пускай уже побыстрей проходит твоя шишка! - сказала Элла чуть позже, закрывая дверь своей спальни и раскладывая передо мной переливающиеся календарики и разные наклейки. - Не люблю чувствовать себя виноватой, - добавила она, улыбаясь.

продолжение следует