Расплата

За свои ошибки платить приходится всегда. Ты можешь пытаться забыть, убежать, вычеркнуть прошлое с ошибками из жизни, но жизнь рано или поздно напомнит тебе о них и заставит тебя заплатить. За все приходится платить. И за ошибки тоже.

Девять часов утра. Я сегодня, наконец, забираю свою дочь из больницы, забираю домой. Как долго мы этого ждали! Как долго мы к этому шли. Как она, моя бедная малышка, боролась и как страдала. Три месяца нашей с ней жизни в больнице. Она сидит в своей коляске, все так же сосредоточенно смотрит в одну точку, меня не замечает, в ее взгляде нет жизни и нет силы. Бледная кожа, изможденное маленькое тело и уставшие глаза. Голова, почти лежащая на левом плече, и тоненькие, почти прозрачные пальчики, покоятся на ее ногах. Она не может ими двигать. Я сажусь перед ней на колени, снова смотрю в ее большие синие глаза, мечтая почувствовать в них жизнь, которую давно не чувствую. Я нежно глажу ее холодные ручки и дрожащим голосом говорю:

- Солнышко, скоро мы будем дома. Дома ты быстро поправишься, родная. Скоро. Очень скоро. Потерпи!

Я стараюсь говорить уверенно, но у меня не получается. И боль разрывает мне сердце. Почему она? Разве она, моя маленькая девочка, заслуживает этого? Почему я не оказалась на ее месте? Почему эта машина не сбила меня? Я должна была быть на месте моей дочери! Она больше не может ходить, говорить, и ей невыносимо трудно жить, от нее почти ничего не осталось. Она дышит, но не живет. Не так она должна жить. Моя девочка должна бегать, прыгать и носиться по дому, как это делают все десятилетние дети. Но только не она. Она этого не может.

Моя девочка сидит в коляске. Я вывожу ее из больницы после трех месяцев ада и громко плачу. Плачу, потому что снова жизнь напоминает мне то, о чем я давно забыла. Но все возвращается. Не зря так говорила моя бабушка.

Я помню тот день до мельчайших подробностей. Мне двадцать пять. Я уехала из родного города и живу одна. С деньгами у меня проблем нет. Того, что каждый месяц высылают мои обеспеченные родители, мне хватает на все. Двадцать пятое марта. День рождения подруги. Я кое-как выхожу из ее дома и сажусь в машину, чтобы поехать к Лешке.

- Посмотрите на нее. Да как тебе не стыдно! Грязная алкоголичка. Устроили дома бордель! Чтобы вы все подохли! - кричит бабуля, сидящая на скамейке, но я делаю вид, что ничего не слышу.

Уже темнеет. Лешка просил приехать пораньше, поэтому я, оставив веселую компанию, празднующую день рождения подруги, мчусь к нему.
Я почти приехала. Это жуткий район. Он вызывает у меня страх.

Вдруг что-то резко ударяется о мою машину и с грохотом падает на землю. Первые несколько секунд я нахожусь в недоумении, а потом медленно выхожу из машины. У моих ног лежит ребенок, светловолосый мальчишка лет восьми. И всюду кровь. Изо рта, из маленького носика и ноги. Кровь из правой ноги. Очень много крови. Торчащая кость вызывает у меня приступ рвоты. Я медленно склоняюсь над ребенком, находящимся без сознания, и протягиваю к нему руку, чтобы проверить пульс. Но, так и не не дотронувшись до мальчика, убираю руки и пристально оглядываюсь вокруг. Темно. На улице никого нет. Это почти пустая улица на окраине города. Поняв, что никто меня не заметил, я в последний раз смотрю на ребенка, лежащего у моих ног, и спешно сажусь в машину. Я не могу до него дотронуться. Нет. Только не это. я должна уехать как можно быстрее. Я не хочу сидеть в тюрьме. Я слишком молода, я не хочу погубить свою жизнь. Я уезжаю. У меня от страха трясутся руки и ноги. Я до крови прикусываю нижнюю губу. В этот вечер я так и не приехала к Алексею. Я вернулась домой, опустошила бутылку водки и провалилась в глубокий сон...

Мы уже дома. Я никогда раньше не возила кого-то на инвалидной коляске, поэтому мне приходится тяжело. Слишком тяжело. Я одна и со всем, что на меня навалилось, я не справляюсь. Сегодня у нас запланирована прогулка на свежем воздухе. Я одеваю дочь в теплую кофту и беру ее на руки. Легка, как перышко. Несчастная моя девочка.

- Ирочка, как вы? - спрашивает меня соседка в очередной раз, хотя прекрасно видит, как мы.
Я смотрю на дочь и тяжело вздыхаю, а потом говорю себе "Прорвемся, справимся, я ее не оставлю, ни за что и никогда. Я всегда буду рядом".

- Бедная, несчастная девочка! Ах, как мне ее жаль и как мне жаль тебя, доченька! Я вижу, как мучаешься, страдаешь. Господь все видит. Не сомневайся. Бог его накажет. Этому человеку удалось сбежать от людского наказания, но от Божьего - никогда. Держись, деточка, - говорит ласково моя соседка Ольга Петровна.

Как Ольга Петровна права.