Мягкая поступь отчаяния...

...
 

Я покидаю офис, спускаюсь в метро и  спокойно еду домой, листая книгу или журнал. По пути захожу в магазин или на рынок. Яйца, помидоры, белый хлеб, печенье к чаю – много ли надо одной? Сумка моя совсем не тяжела, книга туда помещается всегда…
 
Я вхожу в свою квартиру, и тут меня поджидает страшный мохнатый зверь – отчаяние. Он (или оно? а может, она?  – не знаю), как домашний кот, живет со мной давно. С тех пор, как мы стали жить с тобой врозь…
 
Я не сразу обнаружила этого зверя. Может, он притаился тогда в углу и не показывался? А может, на время вышел погулять. Или – зная, что ты дома, со мной – просто держался в стороне. Еще бы…сильный, уверенный в себе мужчина начал хозяйничать в жилище, наводя порядок. Закрепляя гвоздями торчащие  где попало телефонные провода, о которые спотыкались гости и хозяева; наводя порядок на кухне – ты не терпел беспорядка и немытой посуды, хотя никогда об этом не говорил.  Просто посуда сама по себе вдруг стала вовремя мыться и ставиться на место обитателями этого дома. Как стали жить в шкафу вещи, которые раньше, без тебя, висели на стульях и валялись на кровати. Как каждое утро кровать стала аккуратно застилаться покрывалом. Как и сам старый шкаф, у которого несколько лет не закрывались рассохшиеся дверцы, вдруг оказался увезен к друзьям на дачу. А его место занял современный красавец  с раздвижными дверцами, вместительными полками и огромным зеркалом.
 
И вот ты ушел… Сначала это казалось правильным и логичным. Ну что же, мы так часто ссорились, так часто не понимали друг друга. Приходили домой в разное время, общались с разными друзьями, и зачастую лишь краткие объятья перед сном примиряли нас с друг другом. На время. Ты просил «не лезь в мои дела». Я обижалась, не понимала, пыталась что-то изменить. Потом смирилась. Погрузилась в свои заботы. Их оказалось много, и они всё разрастались. Временами мне становилось страшно, не по себе. Я хотела приблизиться к тебе, но у меня не получалось тебя понять.
 
Ты обидел меня. Резко и твердо ты сказал, что никогда не оформишь развод. Что твоя жена, сын твоей жены – это не мое дело. Я плакала. Советовалась с друзьями. Все в один голос просили оставить тебя в покое. Я, поплакав (слезы лились ровно  двое суток, не переставая), смирилась. Поняла, что этот узел тебе надо распутать самому. И отступила.
 
Мне было очень одиноко в то время. Очень. В выходные ты был вдалеке. Вечерами – со своими друзьями или где-то еще. Страшный зверь - отчаяние – постепенно снова выполз из своего угла. Я не знала, что с ним делать, с этим зверем. Я боялась его. Но постепенно я стала его приручать, и вроде бы даже в этом преуспела. Вокруг появились друзья – друзья ли? Когда в доме светло и много еды, друзья приходят легко, и так же легко уходят. Где они все сейчас, когда в доме грустно и нужны деньги на врача? – Понятно, где. Со своими семьями, со своими детьми...
 
Я ведь тоже хотела семьи. Я старательно готовила ужины, наводила уют и даже устроила день рожденья, позвав много гостей. Отчасти для тебя (смотри! в доме много всего, не надо никуда бежать!) отчасти для себя (у меня все как у людей, вот и день рожденья праздную, не боюсь, подставляюсь под критические взгляды и даже улыбаюсь  – впервые за много лет)….
 
Но тебе было нужно не это. Тебе было нужно что-то другое. Что – я не могла понять. За своей обидой я не заметила, что ты тоже страдаешь. Я доверилась другу – да видимо, не тому, кому надо. Чужому, равнодушному человеку. Видевшему, что между нами трещина, но относившемуся к этому спокойно, потому что сам всегда жил сложно. Его дружелюбные глаза и умные слова обманули меня, я послушалась его совета…а сердце было напугано. Напугано настолько, что я решила отвлечься. Заняться какими-то практическими делами, ремонтом.  Трещина между нами все ширилась. Пока не случилось все остальное.
 

...Мохнатый невидимый зверь в моем дому теперь ведет себя смирно. Я почти приручила его. Часто он уходит из дома – видимо, погулять. Иногда его не бывает по целому месяцу. Так долго, что я забываю про него. Работаю, ощущаю вдохновение, пишу стихи, мою посуду. Просто радуюсь небу и солнышку.
 
Но временами этот зверь возвращается. Всегда внезапно. Прыгает мне на плечи, когда я, усталая после работы, вхожу в дом. Или ложится всем телом на грудь, когда я сплю – и тогда я, тоскуя, просыпаюсь в 6 утра.  Или запускает коготь мне в сердце, когда я внезапно получаю неприятное известие по телефону…
 
Я изучаю его характер. Я его приручаю, этого зверя. Я временами резко прогоняю его, щелкая кнутом. Я стала почти профессиональной дрессировщицей, и он чаще всего слушается меня.
 
Ведь тебя нет со мной. И меня некому теперь защитить.
Я должна справляться теперь сама.
 
Но как же хочется, чтоб меня защитил именно ты...
 
(февраль, 2009)
 
** фото Марии Романовой **