Взгляд в прошлое

Наверно, в каждой семье имеются какие-то вещи, оставшиеся от бабушек-дедушек, а может и от пра-пра, но это уже реже. Кое-что, не представляющее большой ценности, сохранилось и в нашей семье. Это толстый альбом для фотографий, кусок давно уже не белого кружева, крошечная металлическая иконка, молитвенник на незнакомом языке...
 

  Удивительно, как уцелел этот красновато-коричневый альбом со сломанной застежкой, ведь появился он почти полтора века назад на западной окраине Российской империи, уехал  на восточную окраину, а сейчас находится здесь, в небольшом городе на Волге. Он - почти единственная материальная память о моих дореволюционных предках, но  даже фотографий в нем не осталось - в опасный период ссылок и раскулачивания их вынули и уничтожили. А альбом оставили.
 
Я не знаю, кто был его первой хозяйкой, но почему-то знаю, что это была женщина. Уже не у кого спросить, а раньше просто умолкали, если дети входили во время разговора о прошлом. И только один раз, выпив после похорон матери, моей бабушки, отец рассказал, как он малышом приходил в дом, в котором родился, но который у них отняли и передали новому поселковому начальству... Он был маленький и не понимал, что это уже не его гнездо.
 
На другой день отец сказал, глядя мне серьезно в глаза, что пересказывать про это нельзя. Я кивнула и забыла на много лет - до тех пор, пока одна милая женщина, увидев мою фамилию на сайте, где ищут друг друга бывшие одноклассники, не спросила у меня, нет ли у нас родственников в Китае. И в голове моей как будто открылась дверка и из нее стали выплывать неясные тени, воспоминания о нечаянно услышанном, увиденном, а может просто придуманном.
Отсюда и этот рассказ, он по большей части моя фантазия, но есть и кусочки правды. По крайней мере, то, что в 1863 году, после восстания, многие сотни поляков были сосланы в Сибирь, чистая правда. И за многими последовали их близкие.
 
Это только начало истории. Акварельный набросок без претензии на достоверность и высокие литературные достоинства.
 

                               ___          
 
                            Расставание  
 

Пани Агата тревожно смотрела из окна на то, как горничная Ядзя укладывает в возок корзину с посудой. Если не досмотреть, то до этой страшной Сибирии доедут одни черепки... О, Матка Бозка, бедная малышка Анеля! Страшно подумать, какой долгий путь ей предстоит, прежде чем она снова встретится со своим женихом! Сибирия!
 
Она судорожно, почти со всхлипом, вздохнула. Ох, накажет Господь за то, что не отговорила, не удержала молоденькую неопытную девушку, а виной всему материнский эгоизм! Сама бы поехала-полетела за сыночком в ссылку, да ноги после страшного известия отказали, хорошо хоть речь вернулась.
 
Хлопнула входная дверь внизу - Ядзя вбежала, впустив холодный воздух. Пани нетерпеливо позвонила в колокольчик, но девушка уже бегом поднималась по лестнице.
-Милостивая пани, а сундук паненки сегодня будем укладывать, или завтра перед отъездом?
-Ну конечно завтра, глупая, она ведь может еще что-нибудь в него положить! Помоги мне лечь, что-то у меня голова разболелась...
 
Крепкая Ядзя легко подхватила сухонькую хозяйку и провела ее в спальню. Помогла подготовиться ко сну, убавила фитиль в лампе и наконец была отпущена с наказом проверить, где там сторож Михась, не загулял ли? А то ведь возок с поклажей будет стоять до утра под окнами, вдруг какой лихой человек забредет во двор да разграбит.
 
Не спалось бедной матери, не помогла ни горячая молитва, ни успокаивающее питье, прописанное известным в губернии  лекарем.                              
 
                            ___
 
Генрик, глядя на стену тюремной камеры, снова вспоминал ту  их встречу, не первую, но по сути - именно первую, потому что до этой они были двумя  детьми, и он забыл о ее существовании напрочь.
Сокурсник Тадеуш  С*** попросил его пойти с ним на бал, который давался в честь приезда губернатора в их городок. На нем должны были присутствовать выпускницы пансиона мадам Л***, среди которых была кузина Тадеуша, хорошенькая Бронислава - он давно набивался познакомить их, ведь и Генрик, и кузина представляли собой выгодные партии друг для друга. Совсем неплохо, если породнятся две состоятельные семьи.
 
Генрик совсем не был расположен к женитьбе. Работа в тайном обществе,  поставившем себе целью освобождение Польши от власти русского царя, захватила его целиком. Ну  какая тут жена? Разве имеет он право рисковать ее жизнью и судьбой? Но от Тадеуша не отвяжешься, пришлось дать обещание. Ну, пройдусь пару раз в мазурке с девицей, да и уеду - так решил он про себя.
 
Весенний вечер был удивительно хорош. Юноши, сидя в коляске, невольно поддались его обаянию, в сердце у каждого как будто играла тихая музыка весны, они дышали теплым воздухом, пропитанным дорожной пылью, легким ароматом сирени и слегка - лошадиным потом.  Копыта лошади звонко цокали по камням мостовой, задавая ритм этой неслышной музыке. Им не хотелось разговаривать,  жаль было перебивать пустой болтовней это волшебное  настроение.
 
Они приехали, когда бал вступил в свою самую раскованную стадию. Губернатору уже представили сливки городского общества, он прошел пару раз в танце с общепризнанными красавицами, счел выполненной свою миссию и отбыл почивать. После его отъезда молодежь ринулась танцевать, как будто этот бал был последним в их жизни. Генрик, забыв о своих недавних мыслях, с упоением приглашал то одну, то другую девушку. В конце концов, устав, он прислонился к косяку двери, выходившей в сад, и стал наблюдать за танцующими парами.
 
-Да, эта чертовка  Бронислава просто чудо – какая  шейка, а локотки - круглые, с ямочками! И вот эта темненькая тоже - ах как глазками сверкает, как смеется! Боже, ну и вечер! Как весело!
 
Молодость и весна делали свое дело.
 
-О, вот еще одна! И откуда они берутся?
 
Мимо в танце пробегала совсем юная девушка, еще угловатая, с тонкими руками подростка. Личико ее разрумянилось, на лбу выступила легкая испарина, Волосы, казалось, не успевали лететь за ней, маленькие ножки так и мелькали под пышным кринолином - наверно, первым в ее жизни. Наткнувшись на его заинтересованный взгляд, она невольно сбилась с ритма, засмеялась своей ошибке и помчалась дальше. А он остался стоять, глядя ей вслед и гадая, где он ее уже видел?
 
Когда музыка смолкла, он проследил взглядом, к кому кавалер отведет эту забавную крошку.
 
-Да я же их знаю! Это П***, их имение недалеко от имения дядюшки! Да, вон и Болеслав, видно приехал из Варшавы навестить родителей. А эта высокая  шатенка, наверно, жена - говорили, что он зимой венчался, только не здесь, а в столице. А эта крошка - неужели это его младшая сестра? Даже не помню, как ее зовут. Вечно ходила со своей бонной по парку и ныла - то ей жарко, то мошки пристают, то пить хочется. Да, старик я стал, вон какие пташки уже из гнезда вылетели...
 
Помявшись у двери, он все-таки решил подойти возобновить знакомство. Но не успел - семейство двинулось к выходу, очевидно решив покинуть бал. Уже в дверях он настиг Болеслава и тронул его за плечо.
 
- О, Генрик! Весьма рад встрече! Как ты, где твои родные?
 
-Родители в имении, а мы с Тадеушем решили тряхнуть стариной - потанцевать, с паненками познакомиться. А твои?
 
- Да вот они - пойдем поздороваешься.
 
Семейство хлопотливо размещалось в экипаже, старшие заняли мягкие сиденья, младшие пристроились кто где успел. Девушка стрельнула в него глазами и покраснела. Завязался оживленный разговор - что нового, где родители, почему у нас не бываете?  Ах учитесь? В университете?
 
-Милости просим, пан Генрик, к нам в гости на этой неделе! - пропела старшая пани П***, протягивая ему руку. - Помните, как вы купались в нашем пруду? Скоро станет совсем  тепло, так что можно будет повторить ваш фокус.
 
Она засмеялась, а юноша покраснел, вспомнив о своей детской проделке. Как-то, купаясь в их пруду, он нырнул на глазах у всех, а вынырнул в стороне, за кустами ивы, и садистски слушал, как все тревожнее становились голоса людей на берегу, как прибежали дворовые с сетью и баграми и принялись искать его в воде. Обнаружил его конюх, он же его и порол по распоряжению отца. Даже не стали откладывать расправу до возвращения домой, так велико было всеобщее возмущение. И только маленькая Анелька плакала, требуя отменить порку.
 
Да, точно, ее зовут Анелька! Она тогда смешно топала ногами и грозилась разлюбить татусю и мамусю, если они не заступятся за Генека! Взрослые смеялись - ну вот, уже и поклонница завелась у этого шалопая. Он злился и отворачивался. А сидеть  он  потом долго не мог!
Наверно, и она вспомнила подробности этого дня, потому что постаралась принять независимый вид и спряталась за отца.
 
Пообещав  непременно  заехать в гости, Генрик снова приложился к ручкам дам, отметив, что самая маленькая и самая нежная - у Анели. И стоял еще сколько-то времени, глядя вслед экипажу, пылившему по подъездной аллее. Он и предположить не мог, как изменит его жизнь эта нечаянная встреча...

                             ---
 
Как ни долго, бесконечно тянулась ночь, все равно наступило утро, а с ним и отъезд Анельки. Она приехала на заре, в сопровождении родственников. Позади остались ежедневные уговоры и слезы родителей, тяжелое молчание брата, недоуменные взгляды знакомых. Только то, что она присоединялась к семейству  дальних родственников жениха, тоже отправлявшихся вслед за своими двумя сыновьями в ссылку, да тайная ночная беседа с отцом в его кабинете помогли сломить общее сопротивление. Отцу пришлось солгать... Потупив глазки и спрятав руки  за спину, она дрожащим голоском поведала ему, что они с Генеком не слишком  хорошо вели себя, и теперь она ну просто обязана выйти за него замуж!
 
Отец побагровел, она с испугом смотрела на него, но к его чести он не разразился запоздалыми поучениями и попреками, а отошел к окну, постоял, глядя в сад...
 
-Поезжай... Помни, мы всегда примем тебя, если захочешь вернуться...
 
Уткнувшись мокрым носом в его спину, Анелька постояла так немного и убежала к себе. Бедный папа...
 
Она не слышала, как отец проворчал ей вслед:
-Маленькая чертовка!
 
Утром пришлось еще выдержать разговор с мама, которую не так легко было провести. Зато оказалось, что с ней вызвалась поехать их дальняя родственница, которую все называли кузина Белла. Когда-то давно она была помолвлена, жених был военным, но не вражеская пуля или сабля оборвала его жизнь, а скоротечная болезнь, приключившаяся в походе. Кузина, как водится, сначала собралась в монастырь, но потом отдалась заботам о престарелой бабушке, а после ее кончины стала опекуном и добрым ангелом для всех страждущих родственников. Правда, иногда этот добрый ангел уж очень допекал  своей заботой... Нет в мире совершенства!
 

Пришел час расставания... Брат должен был проводить ее еще немного, а родители решили проститься с нею здесь, в доме ее жениха. Это были тягостные минуты... Все уже давно сказано и неоднократно повторено, но так страшно выпустить родную руку из своей и сказать - прощай!
 
Вот скрылась за пригорком крыша дома, затем остался далеко позади сад, мост через речку... Позади оставалась прежняя жизнь, а что там впереди? Она не знала, что никогда уже ни она, ни ее дети не увидят этих мест, и даже внуки опять вынуждены будут искать новую родину для своих детей, но уже в Китае. А если бы знала - удержало бы ее это знание от решения поехать вслед за любимым?