 
|
|
Рубрики статей:
Отношения и психология (3387)
Красота и стиль (977)
Мода (899)
Здоровье и фитнес (1252)
Дети (957)
Работа и карьера (689)
Рецепты и кулинария (2325)
Путешествия по миру (969)
Золотой фонд myJulia (27)
Сад, огород и дача (182)
Рукоделие (615)
Художественное творчество (12277)
Астрология и магия (414)
Хозяйство (441)
Культура (1039)
Разное (2405)
Материалы от компаний (2396)
  Люди обсуждают:ТестПопулярные тэги:Наши рассылки:
|
Пауло Коэльо "Заир"
Она: Эстер, военная корреспондентка, только что вернувшаяся из Ирака, где в любой миг могут начаться боевые действия. Тридцать лет. Замужем, детей нет. Он: личность не установлена. По виду – 23‑25 лет. Волосы темные, монголоидный тип лица. В последний раз обоих видели в кафе на улице Фобур Сент‑Оноре. Полиция располагает сведениями о том, что они встречались и раньше, хотя остается неизвестным, сколько раз. Эстер всегда говорила, что этот человек – она называла его Михаил, но едва ли это его настоящее имя – очень важен для нее, хотя никогда не поясняла, в каком смысле: в профессиональном или в личном. Начато расследование. Рассматриваются версии: похищение с целью выкупа, похищение и последующее убийство, что совершенно не удивительно, если учесть, что в силу своих профессиональных обязанностей, то есть для получения информации, Эстер неоднократно приходилось вступать в контакт с представителями террористических организаций. Установлено, что в течение нескольких недель, предшествующих ее исчезновению, она регулярно снимала со своего текущего счета значительные суммы денег. Можно предположить, что это связано с оплатой предоставляемых ей сведений. Вещи и одежда оставлены, но паспорт, как ни странно, не обнаружен. Он: неизвестный, очень молод, нигде не зарегистрирован, никаких следов или примет, могущих установить его личность. Она: Эстер, две международных премии по журналистике, тридцати лет, замужем. Моя жена. *** Меня тут же взяли под подозрение и задержали – поскольку я отказываюсь сообщить, где находился в день ее исчезновения. Но вот надзиратель открывает дверь камеры и сообщает, что я – свободен. Почему же я свободен? Да потому что в наши дни всем все про всех известно, стоит лишь запросить информацию, как ее вам предоставят – где мы расплачиваемся кредитными карточками, где бываем, с кем спим. А в моем случае все еще проще: некая журналистка, подруга Эстер, разведенная – стало быть, может без проблем сообщить о наших с ней близких отношениях, – узнав, что меня арестовали, с готовностью подтвердила мое алиби. Она предоставила неоспоримые доказательства того, что была со мной в день исчезновения моей жены. Я разговариваю с комиссаром – он возвращает мои вещи, извиняется, сообщает, что мой скоропалительный арест был произведен на законных основаниях и что у меня не может быть причин жаловаться или подавать иск на государство. Объясняю, что и в мыслях такого не держу, ибо знаю – любой и каждый находится под подозрением и круглосуточным наблюдением, даже если и не совершал ничего противозаконного. – Вы свободны, – повторяет он слова надзирателя. А в самом деле, осведомляюсь я, не могло ли чего‑нибудь случиться с моей женой? Она ведь не раз говорила, что из‑за своих обширных контактов с террористическим подпольем порою чувствовала за собой слежку. Комиссар молчит. Я настаиваю, но он ничего мне не отвечает. Спрашиваю, может ли она ездить по миру со своим паспортом? Отчего же нет – раз она не совершила никакого преступления, то имеет право в любой момент покинуть страну или вернуться сюда. – Значит, не исключено, что ее уже нет во Франции? – Вы полагаете, она бросила вас из‑за того, что вы ей изменили? Это вас не касается, отвечаю я. Комиссар, секунду помолчав и посерьезнев, говорит, что мой арест был необходим – таков порядок, – но по‑человечески он мне очень сочувствует. У него тоже есть жена, и, хотя ему не очень нравятся мои книги (Ах, вот как! Он, оказывается, знает, кто я! Не такой невежда, каким кажется!), легко может поставить себя на мое место и понимает, как мне трудно. Ну, и что я должен теперь делать? Он протягивает мне свою визитку – «если что узнаете, звоните» – знаю, знаю, видел в кино, и меня это не убеждает, полицейские всегда знают больше, чем говорят. Он спрашивает, не случалось ли мне встречать того молодого человека, с которым в последний раз видели Эстер. Отвечаю, что знаю его имя – кличку, прозвище, псевдоним, – но лично с ним не знаком. Он спрашивает, как складывалось наше супружество. Отвечаю, что мы с Эстер – уже десять лет вместе и что проблем у нас не больше и не меньше, чем у других пар, и это обычные проблемы. Он спрашивает – со всевозможной деликатностью, – не было ли у нас в последнее время разговоров о разводе, не собиралась ли моя жена оставить меня. Отвечаю, что эта тема не возникала вовсе, хотя – и опять же как у всех супругов – случались время от времени и споры, и ссоры. Время от времени или часто? Я же ясно выразился, говорю я: «Время от времени». Он спрашивает – еще деликатней, – подозревала ли Эстер о том, что я завел роман с ее подругой. Отвечаю, что переспал с ней в первый и последний раз в жизни. Какой там роман, тут и говорить не о чем, просто день выдался какой-то хмурый, скучный, и заняться после обеда было нечем, а игра в обольщение неизменно воскрешает нас к жизни, вот мы и оказались в постели. – Вы оказались в постели, потому что день выдался хмурый? Меня так и тянет сказать, что вопросы подобного рода выходят за рамки расследования, но мне надо заручиться поддержкой комиссара – и сейчас, и на будущее, – и ведь, в конце концов, невидимое учреждение под названием Банк Услуг всегда оказывалось мне очень полезно. – Бывает. Женщина ищет сильных чувств, мужчина – приключений, и вот – пожалуйста... Наутро оба делают вид, будто ничего не произошло, и жизнь идет своим чередом. Он благодарит, жмет мне руку, говорит, что в его мире все не так гладко. Есть и скука, и уныние, возникает и желание переспать с приглянувшейся тебе женщиной, однако воли своим чувствам давать не принято, и никто не делает того, о чем думает или чего хочет. – Должно быть, у художников нравы куда свободней, – замечает он. Я отвечаю, что мир, к которому он принадлежит, мне известен, но я не хочу углубляться сейчас в сравнения того, как по‑разному мы с ним воспринимаем род людской. И в молчании жду, когда он сделает следующий ход. – Кстати о свободе... вы можете идти, – говорит комиссар, немного разочарованный тем, что писатель продолжать беседу с полицейским отказывается. – Теперь, после личного знакомства с вами, прочту ваши книги: я сказал, что они мне не нравятся, но, по правде говоря, я их не читал. Не в первый и, надо думать, не в последний раз слышу я эту фразу. Что ж, по крайней мере, у меня появился еще один читатель. Прощаюсь и выхожу. Кого интересует этот автор могу выслать вам полную версию книг. Рейтинг: +4 Отправить другуСсылка и анонс этого материала будут отправлены вашему другу по электронной почте. |
|
© 2008-2024, myJulia.ru, проект группы «МедиаФорт»
Перепечатка материалов разрешена только с непосредственной ссылкой на http://www.myJulia.ru/
Руководитель проекта: Джанетта Каменецкая aka Skarlet — info@myjulia.ru Директор по спецпроектам: Марина Тумовская По общим и административным вопросам обращайтесь ivlim@ivlim.ru Вопросы создания и продвижения сайтов — design@ivlim.ru Реклама на сайте - info@mediafort.ru 
|
|
Комментарии:
Еленой Глебовой:"Книга, может и супер, не спорю, но по-моему это не рецензия, а перепечатка текста из книги".
Оставить свой комментарий