Можно было бы, конечно, найти вопрос и полегче.

А вправду, откуда берется добро и зло в душе ребенка?
Происхождение добра и зла — одна из самых старых человеческих проблем. Когда Онегин с Ленским обсуждали “плоды наук, добро и зло”, они были отнюдь не первыми. Примерно за полторы тысячи лет до них Блаженный Августин, сомневаясь во всесилии бога, стоял над детскими колыбельками, всматривался в младенцев и недоумевал: откуда в них-то зло? Так он пишет в знаменитой своей “Исповеди”. И задолго до Августина был создан библейский миф о древе познания добра и зла...
Мифы мифами, споры спорами, но что же нам делать? Мы должны воспитывать детей.
Заменим чисто этическую проблему о том, что такое добро и зло, проблемой педагогической: как появляются добрые и злые чувства, добрая и злая воля? Нам трудно бороться с дурными чувствами, со злобой, жадностью, завистью, агрессивностью, неблагодарностью, грубостью, если мы не понимаем, откуда они в душе ребенка. А что, если мы, не зная механизма происхождения дурных чувств, сами сеем их в детской душе, подобно тому как до открытия антисептики врачи не мыли руки при операциях и заражали больных смертельными болезнями, удивляясь потом, откуда эта напасть?
У человека, как и у любого живого существа, не одна первая потребность, как обычно думают,— потребность в безопасности, а две: в безопасности и в развитии. Две эти потребности не могут существовать друг без друга, и они же мешают одна другой. Безопасность нужна живому организму для развития, а развитие — для безопасности. Но развитие опасно, а стремление к безопасности останавливает развитие. Примерно так представлял себе движущие силы души и К. Д. Ушинский, когда писал о потребности быть (безопасность) и потребности жить (развитие). Если бы попросили дать какой-нибудь самый простой, самый короткий и самый дельный совет о воспитании, я бы сказал: “Делайте с ребенком все, что вы делаете, но помните, что у него есть не зависящие от него и от вас потребности быть и жить, потребности в безопасности и в развитии — их две, две, две!”
Мы, родители, тоже печемся о безопасности детей и их развитии, но мы не то вкладываем в эти слова, что дети. Потребность в развитии у них часто бывает сильнее потребности в безопасности, этим дети отличаются от взрослых. Для нас безопасность сынишки—“надень пальто!”. А для него—“оставь меня, я оденусь как хочу”. Мы охраняем здоровье, он — достоинство. Для нас развитие—“сиди над учебником”, для него — игры во дворе, они ему необходимы. В общем-то, цель воспитания в том и состоит, чтобы облагородить, окультурить две эти коренные потребности, чтобы в представление о личной безопасности входили моральные принципы, чтобы человек готов был на все для их защиты. И чтобы развитие действительно было развитием сознания, дарований, присвоением человеческой культуры и, главное, чтобы оно не останавливалось до конца жизни. Ведь две эти потребности — быть и жить — действуют не всегда, не вечно. Приходит глубокая старость, наступает нормальная усталость от жизни, как говорил И. И. Мечников, и человек умирает. А потребность в развитии у многих людей исчерпывается задолго до успокоения потребности быть. Судя по всему не только темп, но и продолжительность психического развития заложена в каждом из нас от природы. У несчастных, больных детей развитие останавливается в 3 — 4 года, и тут уж ничего не поделаешь; у других остановка происходит в 16—17 лет — это менее заметно, поскольку человек вроде бы, как все, и пишет и читает, мы видим, что с ним что-то не так, но трудно догадаться, что он больше не развивается, что природный ресурс развития выработан. Продлить его действие можно лишь глубоким, серьезным образованием. Есть ведь люди, которые развиваются до старости, до смерти, им и жизни не хватает для полного развития.
Мы все печемся о раннем развитии, а надо бы хлопотать о развитии долгом, продолжительном, всю жизнь продолжающемся. Как бы раскачать, раскрутить в детстве этот механизм, чтобы движения хватило на всю жизнь?
И уж, во всяком случае, должны мы понимать, что потребности быть и жить, потребности в безопасности и развитии у детей — непреодолимы.
В Медицинской энциклопедии можно прочитать, что есть лишь две причины болезней: поломки и защита. В глаз попадает песчинка, организм поднимается на борьбу с ней, глаз опухает — это идет война с песчинкой, и человек остается без глаза. От чего? От песчинки? От защиты?Прибегает со двора девочка трех лет, возбужденная, кричит маме: “Ты — собака!” Что на это ответить? Отшлепать, чтобы не смела так с матерью разговаривать? Но мама: “А ты — зайчик!” “А ты, а ты, а ты—белочка!” И все! Пропал запал! Нет тоннеля! Нет злого чувства. hatikva.dn