Почему мы выходим замуж за иностранцев? В поисках женского счастья

Почему мы выходим замуж за иностранцев? В поисках женского счастья


В России международные браки, особенно те, в которых знакомство супругов состоялось через интернет, считаются большой авантюрой и пользуются дурной славой. Такое отношение активно поддерживается средствами массовой информации, подкрепляясь чередой скандальных разводов, историями с похищениями детей, слезами и даже гибелью обманутых женщин.


Женщин, решившихся на брак с иностранцем, повсеместно обвиняют в измене Родине, продажности, расчетливости, неуемной жажде богатства. Сложился устойчивый образ этакой «тупой провинциальной курицы», не желающей работать на благо родной Отчизны, а желающей кататься как сыр в масле в замке заграничного «прынца», с утра до вечера плескаясь в бассейне с голубой водою, и чтоб служил тот «прынц» у нее на посылках...


Редко кто обращает внимание, что образ этот формируется и навязывается обществу людьми, имеющими в лучшем случае весьма отдаленное представление о проблеме. Сайтов и журналистских материалов, где проблема брака с иностранцем описывается трезво, критически, а главное, спокойно, очень мало.


Преподаватель английского языка, я, так или иначе, нахожусь в этой теме более 15 лет, так как среди моих студентов всегда были и есть женщины, изучающие язык с целью замужества и эмиграции. А несколько лет назад и сама я перешла от теории к практике, выйдя замуж за иностранца и уехав в США на постоянное место жительства. Смею утверждать, что кое-что знаю о предмете разговора не понаслышке.


Не буду в очередной раз перечислять причины, толкающие нас в объятия заграничных женихов, лучше предложу вашему вниманию две весьма типичные женские истории. А выводы, думаю, каждый сделает сам.


Марина

Так звали мою студентку – ухоженную и очень стройную для своих 38 лет женщину, с которой началось мое знакомство с явлением под названием «брак с иностранцем».


Марина располагала к себе с первых минут общения. Побывав дважды замужем и разочаровавшись в мужской части населения родного городка, она, оставив 12-летнюю дочь на попечение своих родителей, в поисках лучшей женской доли перебралась в Москву к старшей сестре. Работала фармацевтом с утра до вечера, прихватывая выходные, откладывая все заработанное на покупку жилья.


У сестры была семья, поэтому Марине приходилось снимать угол. Да, именно угол, койко-место, а не квартиру, и даже не комнату: ведь она считала каждую копейку – уж очень хотелось побыстрее накопить на первый взнос и забрать дочь к себе.


Со съемным жильем не везло. Бойкие квартирные хозяйки, быстро почувствовав цельность характера и природную деликатность Марины, настойчиво начинали знакомить ее со своими «хорошими, но непутевыми, выпивающими только по праздникам» сыновьями, внуками и племянниками, остро нуждающимися в «ежовых рукавицах». Отказ Марины рассматривался как вызов, как личная обида: «Понаехали тут, а еще нос от коренных-то москвичей воротят!» Поэтому Марине приходилось кочевать...


Наконец, нужная сумма была собрана. Конечно, пришлось немного занять, но это ничего, главное – успела вложиться в строительство кооперативного дома! И она начала ждать...


Строительство вначале шло резво, но на последней стадии замерло. Что-то там у них не согласовывалось. Дальше – хуже. Оказалось, что квартиры в этом доме были проданы по нескольку раз. Так, «ее» квартира была продана 5 раз!!! Кто же является «настоящим» владельцем квартиры?!


Начались бесконечные судебные процессы, а после убийства бухгалтера и руководителя строительного кооператива – основных свидетелей и фигурантов – дело приняло совсем безнадежный оборот. Процесс грозил растянуться на долгие годы. Люди были в отчаянии.


Вот тогда сама ли она додумалась, или подсказал кто, но отнесла Марина свою анкету в международное брачное агентство. В то время Интернет еще не был так доступен, поэтому без агентств было никак нельзя. У них был доступ в Интернет, база данных иностранных женихов, их электронные адреса. Вся переписка велась через них. Письма шли по нескольку дней.


А Марина времени зря не теряла и принялась за английский. Так она оказалась у меня...


Как птица Феникс


Был конец 90-х, страна лежала в руинах после очередного «международного» экономического кризиса. По всей Москве висели плакаты, с укором вопрошающие «Кому сейчас легко?» По телевизору учили натирать на терке мороженые сосиски и посыпать ими бутерброды. Экономия получалась колоссальная: одной тертой сосиски хватало на 4-5 бутербродов!


Я тоже отчаянно била лапками, изо всех сил пытаясь удержаться на плаву. Правда, в отличие от Марины, я была счастливо замужем второй раз и жила в крошечной двухкомнатной квартирке мужа. С нами жили дети от наших предыдущих браков. Деньги, вырученные от продажи моей «двушки», «крутились» в надежном банке вплоть до того самого дня, когда было объявлено о неожиданно поразившем страну кризисе. Наша мечта о трехкомнатной квартире «сгорела» в одночасье. И пока муж, переживая утрату, погрузился в глубокую депрессию, я, осознав бессмысленность стенаний и жалоб, как та птица Феникс, начала возрождаться из пепла.


Мой день начинался еще до 6 утра, так как первые корпоративные занятия в компаниях были назначены на 7.30. Оттуда я мчалась обучать английскому студентов института экономики и права. Днем ехала на занятия со старшеклассниками в лингвистический центр, а вечером уже дома начинался поток индивидуальных студентов. Дверь квартиры за последним студентом закрывалась после 10. В субботу и воскресенье у меня была группа выходного дня на языковых курсах и показ Москвы иностранным туристам...


Никогда не забуду то блаженство, которое я испытывала, облачаясь вечером в уютный домашний халат и мягкие тапочки.


Первые уроки


Так что Марину я понимала очень хорошо, но на ее затею с поисками иностранного мужа смотрела с большим недоверием, хотя и не без любопытства.


К моему удивлению, у нее быстро завязалась переписка с несколькими иностранцами. Отобрав одного, особо приглянувшегося ей американца, она продолжила общение только с ним, тем более что он сообщал о своем скором приезде. Мы вместе обсуждали ее прическу, маникюр, новое платье... Придумывали программу его визита, составляли меню...


Марина встречала его в аэропорту. Это был ночной рейс, и ей пришлось долго уговаривать сестру и ее мужа помочь ей с машиной.


Она узнала его сразу. Не узнать его было невозможно: он был именно таким, каким она его себе представляла!


Кроме нее его встречали еще три женщины. Он планировал определиться с выбором прямо в аэропорту, проведя короткое интервью с каждой. Для него это было так естественно: ведь он приехал выбрать жену, он не мог ошибиться – слишком долгим и дорогим был перелет. Он хотел, чтобы было из чего выбирать. Марина, совершенно не готовая к такому повороту событий, от интервью гордо отказалась, без боя покинув предстоящее «поле брани»...


Это было нашим первым уроком. Говорю «нашим», потому что я переживала эту неудачу, как свою личную. Ругали себя за наивность, проклинали американский прагматизм.


Демографы утверждают, что одиночество женщин в России принимает характер эпидемии. Согласно статистике, к 40 годам 30% женщин являются одинокими. К 50 годам их число достигает 40%, а к 60 – уже более половины российских женщин одиноки.


Дело не только в дефиците мужчин, но и в девальвации целого ряда ценностей. Женщины вынуждены тянуть на себе и быт, и работу, стараясь при этом еще и сохранять привлекательность, дабы не потерять конкурентоспособность на рынке невест.


Успехи современной медицины и косметологии позволяют сегодня женщине дольше оставаться молодой, так что фраза «сорок лет – это новые тридцать» на Западе и в США имеет под собой вполне реальную почву. Но в России, похоже, обществом отрицается само право женщины после сорока на личную жизнь: «Пожила – и хватит! Дай дорогу молодым!» Российской женщине после 40 лет рекомендуется учиться наслаждаться ролью матери и бабушки. А если сильно «повезет», если сильно постараться, то она, может, еще успеет стать чьей-то любовницей.


А если ты не готова довольствоваться ролью матери-труженицы и бабушки? Если даже в мыслях не допускаешь примерить на себя незавидную роль любовницы? Если хочешь жить, а не «доживать» – ведь впереди еще половина жизни?


...Марина все-таки вышла замуж за иностранца и уехала с дочерью в США. Я загрустила. Но вскоре появилась Настя. А потом Вера, Катя и еще одна Настя... Они все учили английский, чтобы выйти замуж за иностранца. У каждой была своя «история», но всех их объединяло то, что, не найдя удовлетворения своих, так называемых, «базовых» эмоциональных потребностей в любви, признании, уважении и уверенности в завтрашнем дне в своей собственной стране, они отважились искать счастья у чужих берегов.


Шли годы. Мой второй брак, не выдержав проверки «квартирным вопросом», завершился разводом. И опять мой рабочий день начинался в 6 утра и заканчивался далеко заполночь. И опять по субботам и воскресеньям меня ждали студенты группы выходного дня и любознательные интуристы на Красной площади...


Моему нынешнему мужу пришлось приложить немало усилий, чтобы выдернуть меня из круговерти московской жизни. Это сейчас я понимаю, что еще несколько лет в таком темпе превратили бы меня в развалину. А тогда я гордилась своей занятостью и с удовольствием «бегала по кругу». Но иногда в суматохе моего расписанного по минутам дня меня настигал образ беспомощной старой женщины в вытертом шерстяном платке, черных суконных сапогах, стареньком, с дочкиного плеча, пуховике, одиноко сидящей у подъезда. Почему я так хорошо знала, о чем она думала, что переживала? Я буквально «читала ее мысли». Я сочувствовала ей и боялась ее...


А в остальном все было просто замечательно: я обожала свою маленькую, но с супер-пупер-ремонтом квартиру в Центральном округе Москвы, роскошную итальянскую кухню, на каждой дверке которой с внутренней стороны красовалось «Made in Italy», с удовольствием шлепала босыми ногами по испанской напольной плитке и была вполне счастлива.


Сегодня мой муж, вспоминая, в шутку пытается подсчитать, сколько все-таки раз он делал мне предложение: четыре или пять? Решение давалось нелегко. Мне было что терять. Я любила Москву, ее сумасшедшую энергетику, ее способность «утолять мои печали». Но образ той старой беспомощной женщины все чаще являлся мне.


Я вдруг обратила внимание, что возраст работающих в компаниях людей составляет 25-35 лет. Сотрудники постарше были редкостью, их не любили, называли «динозаврами». Женщин за пятьдесят повсеместно называли «бабулями», хотя пока и «за глаза». В банке пенсионеры долго и нудно выясняли, где их обещанная в 250 рублей надбавка к пенсии, в то время как очередь их тихо ненавидела. Старики часто становились героями криминальных сюжетов: отобрали пенсию прямо у банка... ворвались в дом и, избив пожилых хозяев, унесли «похоронные»... силой заставили подписать договор на продажу квартиры... обманом за огромные деньги всучили бесполезные препараты, обещая чудесное исцеление...


Я не знаю точно, сколько раз мой нынешний муж делал мне предложение, но я точно знаю, когда я его приняла: после поездки к его родителям в Аризону в Sun City – город, где живут только пожилые, и все в этом городе для них. Никогда я еще не видела таких беззаботных, не обремененных грузом лет стариков. Они наслаждались жизнью в бассейнах, на кортах, в спортзалах, ресторанах, мастерских...


Сегодня мой рабочий день по-прежнему начинается рано утром и заканчивается поздно вечером: трудоголизм плохо поддается лечению. Есть и объективная причина – разница во времени между Россией и Америкой, а большинство моих студентов живут в России. Тем не менее я нахожу время, сидя на качелях в тени сосны жарким летним днем, понаблюдать за крошечными колибри, прилетающими в сад полакомиться нектаром, который муж специально для них готовит.


Сегодня у меня нет итальянской мебели. И испанской плитки на полу тоже нет и вряд ли когда-либо будет: даже не представляю, сколько это может стоить, учитывая размеры американских домов. Но мне нравится почти 300 дней в году выпивать первую чашку кофе за ежедневным утренним обходом сада; нравится сидеть у огня прохладными осенними вечерами и вдыхать запах сосновых поленьев.


Я обожаю поездки на мотоцикле за спиной мужа, когда ветер в лицо, а меня «пробивает» на русские песни. «Что стоишь, качаясь, тонкая рябина...» – его любимая.


А еще я люблю выстригать маникюрными ножницами сухие листочки на розовых кустах и менять цветы на клумбе с приходом нового сезона...


Но самое главное – появилась надежда (я слишком осторожна, чтобы говорить уверенность), что впереди еще долгая и интересная жизнь. И ты в ней не одна. Ты нужна и любима. И все получится.


P.S. Старушка у подъезда в стареньком шерстяном платке осталась в Москве, и образ ее постепенно стирается из памяти. Сегодня, пробегая мимо зоны отдыха в торговом центре, я замечаю одиноко сидящую пожилую женщину. Старомодная строгая белая блуза... Аккуратная стрижка... Слишком яркие, на мой вкус, маникюр и губная помада... Слишком много бижутерии на шее и запястьях... Про таких иногда говорят: «со следами былой красоты».


По радио поет Энди Уильямс. Она слушает, ее взгляд обращен внутрь себя. Я, кажется, знаю, о чем она думает. И я не боюсь ее.


Ева Русски