Особенный день

Солнечный лучик, пробравшись в окно, долго путешествовал по подушке, пока не наткнулся на спящее лицо семилетней девочки. Он тихонечко скользил по ее губам, щекам, бережно прикасался к растрепавшимся прядкам волос, боясь потревожить сладкий утренний сон. Однако вскоре ему это надоело: луч метнулся по лицу, зацепился за пушистые ресницы, запрыгал на них, разбрызгивая во все стороны тысячи маленьких светящихся искорок.

Девочка глубоко вздохнула и открыла глаза, но тут же, впрочем, зажмурилась от яркого солнечного света. Несколько минут она лежала, улыбаясь и думая о чем-то своем.

- Мама! – неожиданно вспомнила девочка. – Она ведь уже давно должна была прийти. Сколько же времени, и почему ее так долго нет с работы?

Девочка посмотрела на часы: они показывали десять утра. Мама с ночной смены возвращалась обычно в восемь, в крайнем случае, не позже девяти.

- Неужели что-то стряслось? – девочка бросилась к окну, стараясь как можно пристальнее всмотреться в проходивших по улице людей, надеясь увидеть знакомую хрупкую фигурку матери.

Прохожих на улице было мало. Все они почему-то торопились по направлению к заводу. Неожиданно басисто и протяжно запел заводской гудок, который подавался лишь в строго определенное время.

- Неужто беда какая? – у девочки перехватило дыхание. – Мама, мамочка, где же ты?

Она бросилась, было, к двери, но вспомнила материнский наказ: никуда не выходить, тем более что ключ от квартиры один, и он дома. Девочка села и постаралась успокоиться. Спустя несколько минут она отправилась умываться и на кухню – кипятить чайник. Вдруг в окно она увидела спешащую мимо женщину, вытиравшую слезы. Девочке показалось, что сердце ухнуло куда-то в коленки.

- Тетя Нина, тетя Нина! – через минуту девочка стояла на лестничной площадке и стучалась в соседнюю квартиру, надеясь, что добрая соседка развеет тревогу, все объяснит, пожалеет.

Тщетно. Ей никто не открывал. Не выдержав больше напряжения, девочка села прямо на лестничной площадке, уткнулась лицом в колени и зарыдала.

- Клава, Клавочка, доченька моя! – по лестнице, прыгая через ступеньки, спешила мама. – Доченька, Победа, понимаешь, Победа! – она смеялась и плакала одновременно.

Крепко прижав к себе дочь, женщина целовала ее в макушку и шептала:
- Клавочка, милая, сегодня – самый счастливый день! Победа – это так много значит. Это значит, что папка вернется с фронта, это значит, что мне дадут отпуск, и мы все вместе поедем к бабушке и дедушке, это значит, что продуктов скоро будет вдоволь.

- И хлеб будет настоящим, белым, как ты рассказывала? – Клава подняла глаза на мать.
- И хлеб, и сахар, и конфеты! И много чего еще! Но, конечно, самое главное – Андрюшка, твой папка, он обязательно вернется. Не может не вернуться, ведь мы так сильно его любим и ждем! Дочур, а ты папу-то помнишь хоть немного? Ой, что же мы на лестнице-то сидим, пойдем в дом, праздновать будем, у меня там печений немного припрятано.

Отец Клавы не вернулся с фронта. Он погиб 7 мая 1945 года, не увидев дня Великой Победы. Отпуск маме дали очень нескоро: страну нужно было восстанавливать, и рабочие металлургического комбината по-прежнему работали, не покладая рук. С продуктами питания было тяжело еще очень долгое время. Но, несмотря на все лишения, испытания, горести и трудности, 9 мая – День Победы - навсегда остался для Клавдии Андреевны самым счастливым днем, днем, который забыть невозможно. День этот – особенный, и в памяти народной он должен жить вечно.