Еще одна ПОБЕДА!

Добрый вечер, джулианки и джулиане!

Сегодня у меня небольшой юбилей: сотая запись в дневнике.
И я решила, что эта запись должна стать значимой, особенной. Делюсь своей радостью: я стала победителем международного творческого конкурса "Друг ты мой единственный" в номинации "Проза".


Рассказ, который принес мне первую премию, я и публикую сегодня, как сотую запись в моем дневнике на Джу. Пожалуйста, поделитесь своими впечатлениями от рассказа. Буду ждать.

Лучшая подружка
Окно притягивало к себе морозными узорами, в которых прослеживались знакомые очертания трусливого зайчонка, страшного волка и прочих героев сказок. Хотелось оттаять дырочку, чтобы выглянуть на улицу, но Зойка знала: ничего интересного она там не увидит. Длинные бараки и небольшие избушки были занесены снегом чуть ли не под самые крыши, единственная дорога, проходящая по деревеньке, погребена под сугробами, черные силуэты сосен возвышались за домами суровыми часовыми. Все это Зойка видела несколько недель назад, когда их семья въезжала в глухую, всеми позабытую деревню Ермотаево.

- Высланные! – сказала Зойка негромко, в очередной раз пробуя слово на вкус.
Как и прежде, слово отдавало полынной горечью. Такой, что от нее перехватывало дыхание, болело за грудиной и ломило в затылке.

Вдруг в сенях раздался шум, со скрипом открылась и захлопнулась дверь, впустив в избу вместе с облаком пара девчонку лет семи в огромных отцовских валенках, повязанную пушистым материнским платком.

- Вечер добрый! – сказала девчонка, скидывая валенки. – Соседская я, Лиза Платонова, пришла с Зоей познакомиться.
- Здравствуй, Лиза, - устало обронила мать, ворочая у печи чугунками. – Проходи, Зоя в другой комнате. Познакомитесь, все веселее ей будет, а то сидит целыми днями, как сыч, на улицу не выгонишь.

Зоя встретила соседку неласковым взглядом: черноглазая кудрявая Лиза, одетая в платье, доставшееся, видимо от старших сестер, мешала ее одиночеству.
- Высланные мы! – буркнула она на приветствие. – Нельзя со мной дружить!
- Удивила! – громко расхохоталась Лиза. – А мы, по-твоему, какие? Да тут все Ермотаево из высланных, что ж теперь – не разговаривать друг с другом?

Зоя недоверчиво покосилась: неужто правда?

- Ты просто из дома не выходила, никого не знаешь, - тараторила Лиза. – А у нас и горку залили, вон у того барака, мы ее каждый день от снега очищаем, и елку возле Егоровых поставили. Завтра вечером все у Тайки собираемся, игрушки на елку делать будем!
- Из чего игрушки-то? – заинтересовалась Зойка.
– Из бумаги, - обрадовано продолжала Лиза.
- Так клея же нету.
- Тю, зачем клей? Картошка вареная почище любого клея будет! Намертво слепляет – не отдерешь! А тут еще Тайкина мамка обещала ватину из матраса надергать для снежинок…

Зима пролетела для Зойки незаметно. Благодаря Лизе, жизнь ее наполнилась смыслом, событиями, друзьями, ежедневными радостями. Расставались девчонки, разве что на ночь, частенько, впрочем, уговаривая матерей ночевать то в одном, то в другом доме на печке.
- Ты моя лучшая подруга! – нередко говорила Лиза.
Зоя боялась верить. Ей все казалось, что шустрая Лизавета однажды исчезнет куда-то, растворится, стоит только случиться беде.

В конце весны Зоя заболела. Да так, что приехавший из соседнего поселка доктор, развел руками: чему, мол, быть, того не миновать. Мать Зойки каждый день, стоя на коленях перед крошечной иконой, молила Богородицу, чтобы та оставила в живых единственного ребенка. Лиза, которую не пускали к подруге, в яростном бессилии сжимала крепкие кулачки и с силой стучала ими о землю. Все лето она провела на берегу маленькой речушки, ни с кем не играя, не разговаривая, забывая про обед и ужин.
На ноги Зойка встала перед самой школой. Худая, с непослушным ежиком едва отросших волос (ее обрили в самом начале болезни), с темными пятнами под глазами, она боялась пойти в школу, думая, что ее задразнят.

Первого сентября мать, повязав на голову дочери самый красивый платок, отправила ее в школу. Мышонком прошмыгнув за парту, Зойка потерянно озиралась по сторонам: Лизы в классе не было.
- Вот тебе и подруга! – пронеслось в голове. – Неужели она не понимает, как мне страшно сейчас, и как стало бы спокойно, будь она рядом?

После беглого знакомства с ребятами, учитель начал урок, как вдруг распахнулась дверь и веселый голосок произнес:
- А вот и Лиза Платонова пришла. Извините, Михал Михалыч, что опоздала!

Класс, как по команде обернулся. На пороге стояла Лиза, сияя своими черными глазами и победно улыбаясь. Голова ее была наголо обрита. Встретившись взглядом с Зойкой, она прошептала:
- Ты даже не представляешь, как я рада тебя видеть, моя лучшая подружка!