Цвет Надежды и Любви

В одном заштатном городке, на улице без асфальта, в старом обшарпанном доме, в грязном подъезде с выбитыми в дверях стёклами, на первом этаже за дверью с местами порваным дермантином, располагалась обычная заштатная контора.
Люся пришла сюда по объявлению и сразу же осталась работать. Все сотрудники здесь были родственниками хозяина, да и место своё Люся получила только потому, что очередная внучатая племянница третьей жены дяди хозяина ушла в декрет.
Прошло 4 часа, но никто не собирался знакомить Люсю ни с её функциональными обязанностями, ни с сотрудниками. Хотя какие могут быть обязанности у секретаря?
Люся просто отвечала на звонки дежурной, написанной на листочке фразой, что с её стороны уже было подвигом, потому что название предприятия, очевидно, принималось на общем сборе родственников поимённым голосованием - такое она было заковыристое. На то, чтоб его запомнить, у Люси ушло полчаса времени, чтоб выговорить - ещё 2 часа. Потом она попила чаю. На этом важные дела закончились. Идти в другой конец коридора и мыть чашку ей было лень, поэтому она огляделась по сторонам в поисках подходящей ёмкости для заварки и, не найдя ничего лучшего, высыпала её в неизвестно как затесавшийся между вазами с искусственными цветами засохший кактус.
Со временем она привыкла и к дружеской манере общения работников, и к менторскому тону директора. Но иногда, когда её совсем уже доставали, она ставила перед собой тот самый, уже заметно подросший кактус и разговаривала с ним, представляя, что перед ней зануда- начальник, или громадная колышущаяся главная бухгалтер, или наглый курьер – муж сестры начальника.
А однажды кактус зацвёл! Просто Люся пришла на работу и увидела на подоконнике замечательной красоты жёлто-коричневый цветок в форме звезды. Это было тем более странно, что специально Люся за кактусом не ухаживала, а просто по-прежнему выливала в него заварку. Правда, несладкую, потому как она перманентно сидела на диете.
Однажды Люся заболела, как раз в то время, когда их контора переезжала в менее загаженный дом ближе к центру. Мебель и оборудование из офиса вывезли, а вот цветы забыли. Вызванные новым арендатором строители начали ремонт. Кактус задыхался и плевал в них иголками. Один из строителей не выдержал, и скинул его с подоконника.
В эти краткие мгновения последнего полёта кактус вспомнил всю свою долгую жизнь, каледоскоп одинаковых бесстрастных секретарш, череду сыгранных им ролей, когда он тихонько шевелил иголками, изображая ожидаемые от него эмоции – почти незаметно, и самое лучшее в его жизни – счастье цветения.
У самого пола его подхватили нежные знакомые руки и отнесли туда, где пахло ЕЙ. Кактус стал жить на подоконнике в маленькой квартире Люси, и так же продолжал плеваться иголками в её ухажёров. Сначала она злилась, а потом…
Потом один из них ушёл вместе с Люсиным кошельком, другой оказался безнадёжно женат, а третий был таким занудой, что она сама прогнала его через полчаса разговора.
Люся даже поблагодарила кактус за это и назвала своим «зелёным ангелом».
Только один раз кактус изменил своей привычке: когда Люся решила поменять окно.
Мальчик, который приехал устанавливать стеклопакет, был настолько обаятельным, что уже через неделю поселился в квартирке Люси.

А потом они все вместе переехали в большую квартиру, где у кактуса была своя отдельная полочка, и ему не приходилось отталкивать наглые ветки других цветов, которые загораживали его от редкого северного солнышка.
Люся стала часто петь, и постоянно носила на руках маленькое орущее существо. Кактус решил для себя, что когда существо подрастёт, он не будет в него плеваться иголками.
Потому что она, похоже, любит этого малыша не меньше, чем сам Кактус любил тот свой единственный, прекрасный цветок в форме звезды. Он своё предназначение – дарить радость – выполнил, и мешать Люсе исполнить своё он не имеет права.
Может быть, в этом и заключается Любовь?