Моей бабушке

Эти два стихотворения я посвящаю моей бабушке Анне Григорьевне. В этом году исполнилось десять лет со дня ее смерти.

Мемориальный колокольчик "Ленинградский" я сделал из гильзы, найденной сразу после войны на рубежах обороны Ленинграда, детали от портупеи командира зенитной батареи, оборонявшей город от атак с воздуха и штопора, сломанного в День Победы за праздничным столом.







Кольцо разорвано

Звезды кажутся теплыми.
Вьюга - чиста, свежа -
Заклеила снегом стекла
Третьего этажа.

На раме обледенелой
Ставит свою печать.
Солнце сегодня село
И завтра может не встать.

Крысы несметной ратью
Лезут в простывший дом,
Перегрызли провод от радио
И замолчал метроном…

Как не хочется умирать…
Еще был сухарь один…
Ах, да! Отдала Кате -
У нее пятилетний сын.

Печка искрится инеем.
Ветки принес Андрей:
"Это тебе, не Зине".
…Но Зинке было нужней!

Отмерзли у девки ноги…
Набрать бы водички в бак
И ей занести по дороге…
Вот дура! Теперь-то как?

Скрипнула дверь в прихожей,
Трещит половицами зал…
Это сестра, Наташа.
Глупая, кто тебя звал?

Пришла со мной попрощаться?
Не надо было, прости…
Тебе далеко возвращаться -
Хватит ли сил дойти?

Натка моя, голуба!
Не справишься ведь сама!
Смеется, кусая губы…
Верно, сошла с ума.

"Молчи, никаких прощаний!
Я пришла сообщить:
Кольцо разорвано, Аня!
Аня… мы будем жить!"

И будет икра, пирожные,
Салата огромный чан,
Гусь, яблоками обложенный,
На встрече однополчан.

И бросятся ей в объятия,
Захлебываясь в слезах,
Седая зенитчица Катя
И Зинка на костылях…

И вечным кольцом над Ладогой
Останется с той зимы
Девчонок руками слабыми
Разорванный обруч тьмы.



Третье тысячелетие

Бой курантов гремел с экрана,
Золотистый фонтан шипел,
И сверкали в оконной раме
Сотни белых морозных стрел.

Ты привстала навстречу детям,
Опираясь о край стола:
"Вот и третье тысячелетие!
Братцы, слушайте... д о ж и л а!"

Каждый день в двадцать первом веке
Ты подарком судьбы сочла.
Дар исполнен. Закрылись веки.
Жег мороз и метель мела...

Пьяный родственник жрет конфету,
Мнет цветы рукавом пальто:
"На, возьми... или че - диета?
Че грустишь-то - случилось что?"

Интересный вопрос, не спорю.
Ваша правда - о чем грустить?
Расставание - разве горе?
Ты всегда так любила жить...

Ты прошла через мрак блокады,
Ты разруху пережила,
Ты была бесконечно рада,
Что хоть младшую дочь спасла!

Ты сестре утирала слезы
Той голодной и злой порой...
Как из пасти туберкулеза
Ты сумела вернуться в строй?

Пять наркозов и два инфаркта,
Варикоз и тромбофлебит...
У меня ведь твоя медкарта
еще где-то в шкафу лежит...

И когда у тебя в маразме
На руках умирала мать,
Повторяла ты лишь две фразы:
"Не сдаваться!" и "Не пищать!"

Перестройка, свобода слова...
Мы в восторге: забрезжил свет!
Для тебя же ударом новым
Был встревоженный шум газет -

Рухнул мир. Боль в душе застыла.
Но лукавить ты не смогла:
"Значит... правда. Все так и было..." -
И партийный билет сожгла.

Ты прости, что тебе перечил,
Я как лучше хотел, пойми...
"Если Ангела в яви встречу -
То поверю! А так - ни-ни!"

Что поделаешь? Ты упряма.
Я - в тебя, не иначе, весь!
Торопилась ты мимо храма
Пробежать и глаза отвесть...

Я молился: "Царю Небесный!
Светлый дух ей пошли узреть!
Милостью посети чудесной...
Вдруг, поможет? Лишь бы успеть...

И тогда ей не будет страшно
Отправляться в последний путь,
Улыбаясь друзьям, домашним,
Сможет мирно навек уснуть".

Так случилось, что почему-то
Ангела мы не дождались...
До последней своей минуты
Ты не верила в эту жизнь!

Только, может, я ошибаюсь?
Может, в САМЫЙ последний час,
За туманной стеной скрываясь,
Ты услышала Божий глас?

И, конечно же, Ангел светлый
Над тобой распростер крыла,
Ведь, не зная Христа заветов,
Ты по заповедям жила!

И напрасны все опасения -
Я, хоть верю - всю жизнь грешил.
Ты - не верила... но спасение
Вымолишь для моей души...

А в кафе расставляли стулья,
И звучали над гробом речи...
Можно, я помолчу, бабуля?
Я скажу тебе все... при встрече.


Рассказ о жизни этого удивительного человека - моей бабушки - можно прочитать тут: http://proza.ru/2009/03/01/566