Горе-валютчица

Середина 90-ых. В новообразованных странах после краха «великого и могучего» полнейший экономическо-политическо-социальный бардак, абсолютная неразбериха, в которой совершенно непонятно «кто кому Вася».

Я – необременённая жизненным опытом барышня, любовно взращённая гиперопекающими родителями и пионерско-комсомольскими посиделками. Но при этом уже имеющая младенца, мужа, тщательно прививающего комплекс неполноценности и немаленькую кучку долгов, на кои можно было в тот момент купить пару «двушек» в областном центре.

Ситуация сложилась совершенно сумасшедшая, такое могло случиться только в свежеразваленном государстве, где все привыкли работать не напрягаясь, что давало фору личностям, не отягощённым моралью, уже приспособившимся к джунгле-рыночной экономике. Курс любимого зелёного менялся ежедневно, причём это происходило в разных государствах с временной разницей примерно в сутки. Т.е. при известной доле ушлости можно было жить в поезде, постоянно курсируя между столицами и «зарабатывая» на бесконечном обмене валюты отнюдь не 5$ в месяц, как это было у среднестатистичного гражданина независимых республик.

Очередной скачок состоялся на момент новогодних праздников, и мы с мужем решили рискнуть моей уголовно-гражданской невинностью и отправить меня на промысел. Рубли покупались в Украине, потом везлись в Москву, где на момент приезда на них можно было купить количество долларов значительно превышающих затраты при покупке рублей. Вся операция должна была уложиться в сутки, иначе предприятие теряло смысл – курс выравнивался.

Обвёрнутая, как мумия дензнаками, сажусь на паравоз, настроение праздничное, ведь кроме афёры меня в Москве ждёт ближайшая подруга!

При пересечении границы (а за окном 3 января) выясняется, что правительство РФ 29 декабря решило, что нечего шастать туда-сюда с загранпаспортами, в Россию пущать только по внутренним. Естественно, у меня загран. Доблестные пограничники без разговоров ссаживают на полустанке меня и женщину, у которой возраст под 60 и куча справок о жутких болезнях, по причине которых у неё встреча в сильно правительственной клинике Москвы, куда её пропихнули только ей известными силами, страхами и потерями. Дама просто в ступоре – ей назначено конкретное время и даже уболтав пограничников пойти на нарушения, она физически не успевает к установленному часу, поскольку поезд уже уехал.

Я понимаю, что это мой провал, что культивируемая супругом моя несостоятельность излишний раз подтверждается и что, разумеется, я всеми силами буду биться головой об стенку, но попаду в Москву не потому, что надо довести дело до конца, а потому, что просто невозможно упустить такой шанс – выкрутиться там, где нет никаких шансов и утереть мужу нос!

Положение достаточно серьёзное. Мороз под 20 градусов, крохотный полустанок, где меня даже в туалет водят под конвоем (что послужило причиной полного отказа организма от очистительных функций), кругом лес и ближайший населённый пункт километрах в 15. Приходится смириться с участью и быть засунутой в электричку, идущую на украинскую сторону, где я себя уже ощущаю вполне человеком, а не довеском к приспособлению, называемому стражей.

Но ведь безвыходных ситуаций не бывает! Да и азарт уже накрыл!

По крохотной станции тусуются хмельные по причине новогоднее-рождественской расслабухи мужички с неплатоническими намерениями. Приходится наступить себе на всё и идти к ним за информацией, потому как ведь неудобно подходить к милиционеру и спрашивать про нелегальное пересечение границы.

Дядечки гурьбой с развесёлыми физиономиями несутся к таксисту на неказистой «копейке» и орут на всю Ивановскую, что «Лёха! Тут мамзель через поля хочет!», это в присутствии «ничегошеньки неслышащих» ментов и погранцов. Я холодею от ужаса, потому что организм только что начал таки функционировать, но его опять вернут мужчинам в форме и это счастье прекратится. Ничего подобного! Будучи гражданкой своей страны, я вольна планировать всё, что угодно и кричать об этом от всей души. Вот если при свершении застукают, - вот тогда уже другой разговор, а так, извините, это у меня такие праздничные разводы и веселье! Вот такая вывернутая презумпция невиновности! По всей видимости именно так размышляют стражи порядка. Допустить, что этот самый таксист отстёгивает им половину заработанных на нарушении границы долларов я не могу, потому что совершенно девственна в смысле товарно-денежно-чиновничьих отношений. Поэтому тщательно маскируясь, перебежками, скрываясь за деревьями или отвлечённо посвистывая добираюсь до Лёхи и излагаю суть его услуг, до которой он благополучно дошёл ещё тогда, когда я бледнела и краснела от дядечковых воплей.

Для хмурого неразговорчивого Лёхи лет 40-ка такая работа не впервой, он запихивает в «копейку» меня, себя и пару здоровенных амбалов, отчётливо криминальная внешность которых может смутить кого угодно, только не безбашенную барышню, закутанную в 2 квартиры и рассчитывающую на какие-то договорённости. Добавьте к этому отсутствие мобильника (в то время таковые имелись исключительно у состоятельных людей, к коим я не относилась) или любого другого вида связи, убеждённость мужа в моём прибытии в Москву и панические настроения подруги, мечущейся по вокзалу и понимающей, что меня уже где-то убили, ограбили, изнасиловали и съели за везомые мною деньжищи.

Как ни странно, через полчаса езды по заснеженному глухому лесу я всё же оказалась на прежнем полустанке без повреждений, с довольно приятными впечатлениями от общения и даже с не сильно поиздержавшимся кошельком. Для меня это до сих пор загадка. То ли моя уверенность в том, что всё будет хорошо (скорее, даже недопустимость мысли о плохом), то ли убеждённость амбалов в моей душевной несостоятельности (какая же идиотка поедет зимой в лес в такой компании с целью нарушить границу суверенных государств?) спасли меня. Хотя, может всё значительно проще и ребята просто занимались своей обычной работой, не замечая в ней ничего особенного. Это для меня, тепличной, событие представало в нереальном свете, а для них – рутина. Мало того, мужики понимали, что моя хорошенькая физиономия достаточно примелькалась на полустанке и провели операцию пересаживания меня из стоящей впритирку к нашей машине в другую совершенно незаметно для людей в форме. До Брянска, а оттуда на поезде до Москвы я уже добралась без приключений.

По приезду я получила совершенно неадекватную от ужаса подругу с остывшим праздничным пирогом, отчаянно матерящегося на другом конце телефонного провода мужа и… о, счастье!.. полную ванну горячей воды с благоухающей пеной. Можно было расслабиться до утра.

А утром в обменниках обнаружился курс доллара, сводящий на нет все мои мытарства. В самом благоприятном случае я могла просто окупить дорогу, но мы же не ищем полумер, мы должны вернуться с победой! Так что кажущаяся завершённой афёра продолжилась.

Подруга на тот момент проживала с мужчиной, годившемся ей в папы, имеющим репутацию шулера, по причине которой вход в столичные казино ему был заказан. Так что своего мамонта он приносил в дом исключительно из игровых заведений столиц других государств. По счастью, на данный момент очередной мамонт был представлен новой квартирой, новой шубой и продолжительным отпуском от дел, т.е. охотник был в Москве. Он-то и организовал продолжение моей авантюры.

Строением фигуры мы с подругой были как братья-близнецы, поэтому облачить меня в пристойные шмотки не составило труда, и мы отправились в казино в сопровождении ближайшего друга охотника за мамонтами. Смысл мероприятия состоял в обмене рублей на фишки, частично принимавших участие в игре и последующем обмене фишек на доллары. Это давало мне шанс вернуться домой с гордо поднятой головой, здоровенным плюсом в деньгах и возможностью вальяжно развалившись в кресле рассказывать, как «видела того, того, а казино – это такая скукотища…» Но! Только при благоприятном исходе. Судьба решила, что для дальнейших испытаний я ещё не готова и повернулась ко мне нужным местом, т.е. фортуной.

Всё закончилось благополучно, домой я приехала со щитом, а не на щите, чем очень сильно восстановила своё «Я» в глазах супруга, а если попросту, умыла его по полной программе, чему была безумно рада.