Верить или нет

Примерно в классе восьмом-девятом девочки начинают верить в разного рода гадания, предсказания и привороты. Потом у кого-то это проходит, а кого-то всю жизнь называют суеверным.
Я верила во всё это с тех пор, как узнала что это такое, но никому ни о чём не рассказывала. Моя бабушка была кем-то вроде практического мага, гадалки, знахарки. Люди приезжали к ней отовсюду со своими болячками и бедами. Я, бывая у неё на каникулах, видела бабушкиных гостей, некоторые приезжали второй раз, чтоб поблагодарить. Значит – помогало. Видела и книги, старые, на непонятном языке. А когда чем-нибудь начинала интересоваться, бабушка отмахивалась и говорила, что всё пустяки.
И вот в конце девятого класса в обычный тёплый майский день мы с подругами сидели перед школой в отсутствии алгебры и убивали время перед началом следующего урока. Речь зашла о потустороннем, о гаданиях и приворотах. Лена Самохватова в классе единственная, у кого была большая любовь с Колей Мамоновым из параллельного класса, длящаяся уже третий год. Остальные только ещё мечтали о любви, а мальчишки на дискотеках так и не отваживались подходить. Поэтому обсуждали сейчас более счастливых девчонок из параллельного.
– Вот мне кажется, что они просто всех мальчишек приворожили! – с возмущением говорила Ирочка Лапина. – Иначе стал бы кто за Симоновой бегать.
– Всё равно я в это ни во что не верю! – настаивала на своём Самохватова. – Неправда всё это!
– Как это неправда? – отвечала ей Таня Перепёлкина. – А у Маши вот отец к другой просто так что ли ушёл? Ни с того ни с сего? Даже её мама говорит, что та ведьма его приворожила.
– Да если не захочет привораживаться сам, то никакая ведьма не поможет, – отвечала Лена.
– Это ты так считаешь, – сказала Маша Кольцова, отец которой был упомянут выше. – А вот если возьмут и твоего Кольку приворожат, то по-другому заговоришь.
– Не получится! Мой Колька меня настолько любит, что никакая магия не поможет его отбить. Скажи им, Оль.
Я была лучшей подругой Лены и потому знала все секреты их личной жизни. Но я пожала плечами, чем сильно задела Лену.
– Ты, значит, тоже считаешь, что моего Кольку можно приворожить?
– Я ничего такого не сказала. Я вообще об этом не хотела бы говорить, – ответила я.
Я знала, как Мамонов сходит с ума по Ленке. Знала так же, что по натуре он однолюб: если уж влюбился, то это практически навечно. А Лена первая, в кого он так вхромосомился. А когда у них случился первый секс, он вообще с катушек слетел.
– Ну, ты просто не допускаешь такой возможности, – не унималась Машка, – а вот если допустить? Могли бы его от тебя увести?
– Нет. Исключено. Могу даже поспорить.
– Давай, – встрепенулась Ирочка.
Лена подумала пару минут и протянула Машке руку.
– Спорим! Никто моего Кольку не отобьёт никаким приворотом!
– А кто будет отбивать? – спросила Ира. – Я – не могу. Я Пятнову глазки строю. Почти получается. А если увидит, что я ещё и Мамонову подмигиваю, всё пропало.
– Тогда ты, Машка, – Лена вошла в азарт. – Ты предложила – ты и привораживай. Спросишь у мачехи, как это делается.
Машка, конечно, на мачеху обиделась, но привораживать отказалась.
– Я не в его вкусе. Ты – блондинка, я – брюнетка. Ты – тоненькая, фигуристая. Титьки вон какие выросли. А я?
Ленка сверкала глазами в поисках кандидатуры.
– Тогда ты, Олька.
Я открыла рот от удивления.
– Нет. Значит, Маша не в его вкусе? А я – тощая, рыжая и безфигуристая в его?
– Тем интереснее будет ваш проигрыш.
– И как я у лучшей подруги буду отбивать парня? Да он никогда на такое не поведётся!
– А зачем отбивать? – сказала Лена. – Ты приворожи. Мы же о привороте тут говорили?
– Я?! Я ж не умею!
– Никто не умеет. В интернете полазишь, книжки почитаешь, людей поспрашиваешь…

Я всю ночь не могла заснуть. «Что это за дурацкий спор?! А что если я вообще ничего не буду делать? За лето девочки забудут об этом. А если не забудут? Начнут смеяться. Нет. Нужно хоть попытаться. Мамонтов, Мамонтов… Свалился ты на мою голову. Добро бы нравился, а то ведь и в мыслях никогда не было… Да и на меня смотрит ровно столько, сколько на мебель… Ладно, что-нибудь придумаем».
Поначалу девчонки стали каждый день теребить меня.
– Ну, что? Сделала что-нибудь?
Лена открыто смеялась, проходя мимо в обнимку с Мамоновым. Я злилась на всех и в первую очередь на себя. Но когда сама Лена задала мне такой вопрос, я вдруг посмотрела ей в глаза и (куда девалась многолетняя дружба) ответила:
– А просто даю тебе время насладиться последними днями общения с Колюней!
– Как ты его назвала? Ха-ха-ха! Вот скажу ему – вместе посмеёмся.
Через две недели, сдав все экзамены, я уехала к бабушке. Каждый день я расспрашивала её о приворотах. Бабушка смеялась так же, как и девчонки в классе:
– Захочет – сам приворожится, не захочет – кто ж с ним сладит? А ты кого-то приглядела что ли? Смотри у меня, Ольга, не натвори чего. Ведь присушить легче лёгкого, а вот обратно часто дороги не сыщешь.
Решилась. В полнолуние достала со дна дорожной сумки фотографию Мамонова, от которой предварительно отрезала подругу, пожертвовала свою прядь волос и …
Ждала два дня, потом забыла об этом, наслаждалась каникулами. Но тут позвонила Самохватова. Сквозь слёзы она что-то пыталась рассказать, но я так ничего и не поняла. Потом позвонила Машка и обстоятельно всё рассказала:
– Вчера Мамонов не пришёл к Ленке за день ни разу. А вечером мы его встретили во дворе. Сидит, кошку какую-то бездомную в руках держит и гладит. Задумчивый такой. Я его спрашиваю: «Чего к Ленке не идёшь?» А он посмотрел на нас, как на идиоток, и отвечает: «А ну вас всех… И Ленку вашу туда же…»
– А Ленка?
– Чего Ленка? Мы побежали, рассказали ей. Она к нему. А он ей: «Не люблю тебя. И никогда, наверное, не любил». Ленка ревёт до сих пор. А мы подумали, что ты что-то уже сделала.
Я испугалась. Конечно, не верилось, что могло что-то получиться в ту ночь два дня назад. Но могло ли быть такое совпадение? Я боялась признаться подругам, самой себе, поэтому ответила, что ничего ещё не предпринимала.
Но что-то всё же произошло. Не знаю, по моей глупости или по воле судьбы, но когда я вернулась домой, Мамонов к Ленке так и не подходил. Зато пришёл ко мне.
– Я поговорить пришёл.
Я вылупилась на него, как на призрака, у самой коленки затряслись, во рту пересохло, пытаюсь какую-нибудь молитву вспомнить.
– Зачем?
– Сказал же, поговорить.
– Говори.
– Ты больная что ли? Что так смотришь-то?
Я помотала головой.
– Пойдём, прогуляемся.
– А если Лена увидит?
– Самохватова что ли? А что она тебе?
– А тебе?
– Мне? – Мамонов тяжело вздохнул. – Столько лет думал, что влюбился, а теперь такое разочарование…
Мы помолчали. Но идти рядом с ним мне всё равно было страшно. Казалось, что от такого напряжения я сейчас искриться начну. Когда он проводил меня домой, уже уходя, вдруг обернулся и сказал:
– А ты хорошая. Я раньше тебя совсем не замечал, а сегодня посмотрел и понял.
И началось. Колюня стал ходить рядом со мной как призрак. Куда бы я не повернула голову, знала, что увижу его. Он не признавался в любви, не пытался ухаживать (по ту пору уже другие мальчишки спохватились), не говорил вообще ничего. Просто был рядом, наблюдал. А мне почему-то становилось не по себе от этого преследования. Стоишь в дальнем тёмном углу школьного коридора и закрываешь глаза от блаженства: мальчик, который тебе нравится, целует твоё лицо, тяжело дышит тебе в ухо, робко просовывает руку под водолазку… Вдруг открываешь глаза, а он стоит и смотрит. Жуть!
Однажды я не выдержала, подошла и спросила:
– Колюня, что тебе от меня нужно? Скажи прямо.
Он пожал плечами.
– Наверное, просто быть рядом с тобой. Везде, всегда, всю жизнь.
Я была в шоке. Но после этого мне стало ещё страшнее. Я стала бояться встречаться с парнями. Мало ли, что могло прийти в голову такому чудаку. А в одиннадцатом классе мы с Колюней даже попытались встречаться. Только о каких отношениях может идти речь, если я его жутко боялась, а он смотрел на меня с обожанием. Мы даже не обнимались, не целовались. Просто сидели рядом. Иногда он брал мою руку, гладил её, целовал. Но все вокруг были в курсе, что он мой парень.
На выпускном сидели и говорили о том, кто кем станет в будущем. Даже написали письма и закопали их в бутылке. Давно всем было известно, ещё когда Колюня встречался с Самохватовой, что он мечтает стать зубным врачом. Всё уже было решено: родители его подобрали подходящий ВУЗ, сам он усилено учил и сдавал химию и анатомию. И тут на выпускном сказал то, что всем давно было известно. У меня было замечательное настроение. Пропела даже: «А я люблю военных, красивых, здоровенных…»
Каково же было моё удивление, когда вернувшись домой после сдачи экзаменов в институт, я узнала, что Колюня поступил в военную академию.
Он учился там пять лет. Учёба была равносильна службе в армии: закрытое учебное заведение, домой отпускают раз в году только на месяц. Колюня писал мне красивые письма, реже звонил. А я почувствовала некое облегчение. С головой окунулась в учёбу, кружила парням голову, превращаясь из гадкого утёнка в прекрасного лебедя. Письма, конечно, читала. Отвечала на них нейтрально, ничего не обещая, но и не отрезая всё одним махом. У них же там настоящее оружие, мало ли что. А летом он приезжал на месяц, не отходил от меня ни на шаг. И после нашего первого поцелуя сказал, что просто сходит с ума по мне, ни о чём не может думать, мечтает о том, как закончит академию, мы поженимся и будем вместе навсегда. К тому моменту я перестала его бояться, поэтому громко рассмеялась на его слова.
– А если я не дождусь и выйду замуж за другого?
Не обиделся. Ответил спокойно:
– Если не буду первым мужем, обязательно стану вторым.
Время летело. Я встречалась, влюблялась, расставалась. Говорила Колюне, что он для меня просто друг и ничто больше. Ему оставалось защитить диплом, а я встречалась с Максом, который мог стать моим потенциальным мужем (по крайней мере, предложение с его стороны уже неоднократно поступало). Колюня приехал ко мне и попросил разрешения пожить недельку. Макс уехал на месяц в командировку, поэтому неожиданных гостей, которым трудно было бы объяснить присутствие чужого мужчины в квартире, быть не могло. Мы поужинали и легли спать, а утром разошлись каждый по своим делам, договорившись встретиться после шести.
Колюня готовил ужин, а я сидела на подоконнике и наблюдала за ним. Вот вроде бы нормальный мужчина: красивый, высокий, солдатская выправка. Он легко передвигался по кухне, и в его руках всё подчинялось его игре. Но почему-то я не могла представить нас вместе. Он мне нравился, но я не смогла бы связать с ним свою жизнь. Я не любила его, нисколько. Мне было его даже жалко.
– А что ты будешь делать, когда защитишь диплом? – спросила я.
– Приеду к тебе и предложу выйти замуж. Кстати, у меня свободный диплом, где бы ты хотела жить?
– Я не выйду за тебя замуж…
Я ждала какой-нибудь истерики. Колюня молчал. Он выключил плиту и подошёл ко мне, опустился передо мной на колени:
– Я же люблю тебя. Я очень тебя люблю. Я не могу без тебя. Что я буду делать без тебя? Мы должны быть вместе. Я никому тебя не отдам. Всех убью, кто попытается отнять тебя у меня! Я когда вижу их рядом с тобой, только неземное что-то помогает мне сдержаться… Я не знаю, как это получилось. Давно… Я проснулся утром и понял, что я люблю тебя, хочу тебя. Мне больше никто не нужен. Я даже родных готов променять на то, чтоб быть всегда с тобой…
– Замолчи! Не надо так говорить! – по моему лицу поползли слёзы, мне снова стало страшно. – Ты не должен меня любить, я плохая, я злая, я жестокая. Я мучаю тебя. Я ж часто специально на твоих глазах с кем-нибудь целовалась, обнималась, чтоб ты это видел, чтоб отстал от меня.
– Ну и пусть! Всё равно люблю тебя. Ты самая лучшая.
Я ревела уже во весь голос. Он вытирал мне слёзы ладонью, целовал мне лицо. В голове почему-то мелькнула фраза: «Целовать в глаза – к расставанью». Я улыбнулась.
– Я же не люблю тебя. Я тебя ненавижу за то, что ты есть.
– Нет. Тебе только кажется. Вот мы будем жить вместе, и всё у нас будет хорошо.
– Не буду я жить с тобой никогда! Слышишь? Никогда я не буду с тобой!
– Ты же моя девочка? Я же люблю тебя…
Я не помню, сколько мы там ещё сидели. Только я в какой-то момент решила, что должна с ним переспать и показать себя в сексе совершенно никакой, чтоб он успокоился и отстал. В нём было столько страсти и нежности одновременно. Наверное, я больше никогда не испытаю такого. Я чувствовала себя настолько желанной, что стало уже всё равно. Я не думала о том, что отдаюсь мужчине, которого не люблю, которого даже ненавижу. Я просто была любима. И я плакала и от душевной боли, и от счастья, и от того, что я должна сделать так, чтоб мы больше никогда не встретились больше, и от того необычного, что я испытала с ним.
А под утро он действительно успокоился. Казалось, что ему только и нужен был секс со мной. Я стыдливо натянула простынь до подбородка. Он улыбнулся и погладил меня по щеке.
– Ты уйдёшь теперь? – спросила я.
Он отрицательно помотал головой.
– Почему?
– Теперь я ещё больше тебя люблю, если, конечно, такое возможно. А ты меня всё равно не любишь.
– Нет. И ты должен уйти.
– А что я буду делать, пока жду тебя?
– А вот не нужно ждать! Я не приду. Найди себе кого-нибудь. Ты же можешь влюбиться в кого-то ещё?
– Нет. Не могу. Я буду любить тебя всегда, каждую секунду, пока я жив.
– Колюня, ну, пожалуйста, ну оставь ты меня. У меня есть мужчина!
– Я знаю. Видел.
Мурашки по спине побежали. Захотелось броситься к телефону, позвонить Максу и убедиться, что с ним всё в порядке. Колюня это, видимо, почувствовал, засмеялся.
– Не нервничай. Ничего я с ним не сделал. Он меня даже не видел, да и ты тоже. Ты его позавчера провожала на поезд. Я видел.
Я молчала и думала, сколько же он ещё мог видеть. Я же не обращала внимания на то, что происходит вокруг. Может, это не единственный раз? Может, он часто за мной наблюдает? Колюня вдруг заговорил:
– А я пытался тебя забыть, не думать о тебе, но не получается. Ты меня будто приворожила. Причём я это осознаю, но поделать ничего с собой не могу. Я уж и к бабульке ходил… Не помогло… Встречаться пробовал с девушками разными, но всё равно их бросал. Если не я их, то они меня, когда во время секса все подряд Олей называю…
– А ты найди себе с именем Оля.
Я понимала, что это звучит глупо. Но на данный момент меня больше всего поразила фраза: «Ты меня будто приворожила». Может, действительно семь лет назад у меня всё получилось?
Мы расстались с ним в девять утра. Я попросила не приходить вечером и вообще никогда.
– Вечером не приду. Насчёт никогда не обещаю.
Он поцеловал меня, сказал за что-то спасибо и быстро пошёл прочь, не оборачиваясь.
Я вернулась домой, покидала в дорожную сумку необходимые вещи и поехала в деревню. Бабушка была очень удивлена, увидев меня.
– Обычно ты за неделю предупреждаешь.
– Бабуль, я по важному делу. Помнишь, ещё в школе я спрашивала тебя, как привораживать?
– А помнишь, что я тебе на это ответила?
– Ну, а если я всё же сделала это?
– Ты сильная, у тебя есть способности, но ты глупая, неразумная. Что именно ты сделала?
Я рассказала все подробности. Бабушка нахмурилась и ещё раз обозвала меня дурой.
– Что можно теперь сделать?
– Теперь уже ничего… Если вы вместе будете, будет вам большое счастье, люди обзавидуются на вашу любовь. А если нет, он будет страдать сильно всю жизнь, да и тебе это покоя не даст.
Я больше ничего не стала спрашивать.
Та встреча действительно была последней. Колюня уехал в Уссурийск. Он иногда звонил мне, рассказывал, как дела.
– Я специально уехал так далеко, чтоб не видеть тебя. Чтоб даже мысли не возникало сесть за руль и приехать.
Год назад, в июне, позвонил и сказал:
– Я нашёл себе Олю. Я женюсь на ней в августе. Она ждёт ребёнка от меня. Но я всё равно тебя люблю и никогда не смогу забыть.
После разговора я вынула симку из телефона и разломала её. А в августе я вышла замуж…

Хотела на этом и закончить. Но только в мае он появился на горизонте в «Одноклассниках».
«Вот и снова нашел тебя. Когда телефон перестал отвечать, думал, что не переживу. Так много времени прошло, многое изменилось в моей жизни, но я всё равно не могу тебя забыть. Хотя я до сих пор не знаю, кем я был в твоей жизни. И был ли вообще… Если бы ты сейчас сказала, что хочешь быть со мной, я бы всё бросил и приехал. Но ты молчишь. А я надеюсь и жду. Мне бы очень хотелось вернуть ту последнюю ночь. И не отпускать тебя. Иногда закрадываются мысли, что когда ты заснула под утро, нужно было тебя убить, а потом себя. Тогда бы мы всегда были вместе. А если нет? Я бы не смог умереть дважды… Не знаю, зачем я тебе пишу. Но я очень хочу снова быть с тобой рядом, пусть даже издалека…»
Сегодня получила послание с оскорблениями от его жены. Я не знаю, что мне делать. Я не могу сбежать на другую планету. Я уже тысячу раз пожалела о том детском поступке, в который нормальные люди даже не поверят. Если бы только она знала, как я хочу, чтоб он забыл обо мне навсегда, чтоб перестал меня мучить. У меня есть своя семья, у него – своя…
А мне её почему-то жалко. Ведь в тот момент, когда он её … , он кричит МОЁ имя…