Оборванная нить Ариадны (глава 11)

ЛЮБИ КАК В ПОСЛЕДНИЙ РАЗ

Ариадна, как ненасытная любовница, высасывала все силы.
Уставший после блуждания виртуальными пространствами, я засыпал сразу. Но путешествия не прекращались.
Только теперь я бродил темными лабиринтами фантастических сновидений и так реально перевоплощался в других людей, что просыпался в холодном поту.
Уставший от чужой жизни, прожитой мною во сне...

Однажды поздно ночью я проснулся от собственного крика. Рядом, на взъерошенной постели, сидела жена и испуганно смотрела на меня.
– Приснилось что-то страшное. Не обращай внимания... – прошептал я, напрасно пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце.
Но Илона мне не поверила. Внимательно заглянула в глаза.
– Не сиди так долго за компьютером. Доведет он тебя до безумия!

Может, и так. Только мне самому уже интересно – кто кого одолеет.
Я Ариадну или она меня.
Скорее всего, она меня все же добьет.

– Спи, маленькая моя, – я провел дрожащей рукой по нежной и горячей спинке жены. – Ты спи, солнышко, а я пойду выпью водички...
Илона подозрительно изучала меня, как будто видела впервые.

– От тебя пахнет чужой женщиной... Что тебе снилось?
– Ты! – соврал я, даже не моргнув глазом.
Любой другой ответ автоматически означал мне смертный приговор.
– Ты одна в моем сердце и моих сладких снах. Единственная и неповторимая...
Я попытался изобразить на лице преданность, впрочем, не совсем успешно.

– Врешь, как всегда. Никогда тебе верить нельзя! Смотри, доиграешься ты у меня…
Угроза жены прозвучала почти ласково. Даже с определенным оттенком нежности.
И я снова поспешно почесал женскую спинку. Черт возьми!

...Утром я позвонил Вольдемару.
– Слышишь, друг, я уже начал сходить с ума от твоей Ариадны...
– Не от моей, а от твоей, – поправил меня товарищ. – Ты же с ней балуешься ночами... Слышишь, Тоха, может, пора заканчивать эксперимент?

– Не могу! – признался честно.
– Уже нет сил соскочить с этой иглы... Завис я по ту сторону монитора, и возвращаться домой не хочется – летаю, где душа пожелает!
Попал в далекое будущее. Не поверишь... Застрял на космической станции – повстанцы, какая-то Корпорация, и мы с ней воюем, роботы, смертоносные лучи. Живу местью – и никак успокоиться не могу...
И все наши там – на той проклятой станции легли. А я один спасся! И женщина по ту сторону баррикад, едва не прикончила меня, а потом вытащила с того света...

– Запутался я там, в будущем. Но дело не в этом. Слышишь, Воха, мне по ночам покоя нет!
– Наверное, долго выполняешь супружеский долг. Ты этим не увлекайся, все же не мальчик, а уже почти пенсионер. Загоняет тебя жена, – серьезным голосом посоветовал мне Володя.

Я рассердился.
– Не до шуток мне сейчас! Я и в снах живу чужой жизнью...
– Вот так! Чего вдруг?
– Гуляю, Володька. Гуляю по чужим лабиринтам. Перевоплощаюсь в других мужчин, живу их жизнью, люблю чужих женщин, решаю чужие проблемы. Но душа болит своей болью! Щемит и кровоточит...
Нет покоя мне, Воха. Такое чувство, будто Ариадна чертова и в снах не отпускает меня. Ведет этим проклятым лабиринтом, как барана, на заклание...

– Ты спятил, Тоха?
– Да пока еще нет. Но уже где-то на грани… Смешалось все в одну кучу – Интернет, Ариадна, эксперимент этот чертов, а еще сумасшедшие сны в придачу. Хоть к психиатру обращайся!

Вольдемар немного помолчал в трубку.
– Слушай, Тоха, давай со всем этим заканчивать. Ну, его к черту! Ты достаточно поработал ради науки. Пора отдохнуть... А то, не дай Бог, тронешься на этой почве, и останусь без старого надежного товарища...

В голосе Володи уже сквозили слезы.
– Буду тебе передачи возить в психбольницу, поправлять длинные рукава смирительной рубашки и ласково ругать молоденьких стройных медсестричек в коротких халатиках за то, что плохо смотрят за несчастной жертвой большой науки, – выдал грустную тираду мой лучший друг.

– Спасибо, но не стоит так заботиться обо мне, – скромно отказался я от этой сомнительной помощи.
– И пока я не попал в цепкие лапы психиатров, погуляю еще виртуальным лабиринтом. Дела у меня там есть незавершенные...

Однако эта моя затея не очень понравилась Вольдемару.
– Вот и попали мы с тобой впросак! Но ничего, разберемся… Кстати, ты как насчет одного предложения, которое поразит тебя новизной? Есть идея посидеть вместе и заодно раздавить бутылочку хорошего коньяка...
– Поддерживаю эту идею всеми фибрами своей измученной души. Встретимся вечером в нашем любимом кафе на Крещатике... Ничего, мы еще с тобой «Черного ворона» споем на всю улицу. Жить будем, Воха, жить!

Я спрятал мобилку и подошел к своему компьютеру, где меня уже давно поджидала неугомонная Ариадна…

...И снова ночь. И снова сны – цветные, красочные, необычные. И такое невероятное желание почувствовать эту жизнь сполна!

А может, это просто весна. Кипение крови, зов древних инстинктов, забытых в цивилизованной жизни, отчаянная попытка спастись от одиночества.
И невероятная страсть к виртуальной женщине с неизвестной галактики. Может, к загадочной Ариадне из запутанного лабиринта современной жизни, закованной в условности беспощадной морали.

Все, хватит! Хватит этого безумия.
Я хватанул воздуха, как выброшенная на берег рыба, и увидел широко открытые глаза жены.
Она гладила меня по голове, как мама в далеком детстве.

– Успокойся, все будет хорошо. Ты устал, и тебе приснился плохой сон... Давай поедем куда-нибудь на выходных. Отдохнем на природе, забудем о работе, искупаемся в реке...
Голос Илоны завораживал, и я закрыл глаза.
Ничего я не ответил, только долго целовал ее тоненькие пальчики, которые дрожали как от холода.
Но я знал наверняка – они дрожали от страха за меня. И от затаившейся в глубине души боли.

– А может, сходишь к врачу? – осторожно предложила жена.
И вдруг заплакала. А я виновато погладил ее по обнаженному плечу и поцеловал в шею.
– Ну что ты, маленькая! Все пройдет... Вот закончу этот проект – и на отдых. Поедем на море, развлечемся. А хочешь за границу? Европу посмотрим, на Лазурном Берегу позагораем...

Она даже не повернулась ко мне. Игнорирует...
Что же, жена права. Я сам виноват.
Живу двойной, если не тройной жизнью, не уделяю ей внимания, не угадываю желания...

...Утром я молча собирался на работу.
А Илона смотрела телевизор, где в модном утреннем шоу красавица-ведущая раскрывала тайны женского обольщения.
И по напряженной спине жены я понял, что ничего хорошего в этой жизни мне не светит. По крайней мере, в ближайшее время.

Я в гордом одиночестве выпил чашечку кофе. Закурил сигарету. Медленно выпустил струйку ароматного дыма.
Когда-то – тысячу лет назад, еще в прошлой жизни! – все было просто и красиво. Мы задыхались от поцелуев и боялись расстаться надолго.
А теперь между нами пропасть...

И вдруг мне так захотелось почувствовать прикосновение жены – невесомое, тревожное, волнующее – чтобы весь мир перевернулся вверх ногами!

Раньше Илона часто наведывалась ко мне в редакцию. Просто так, увидеть меня, прикоснуться, почувствовать себя любимой.
Ей нравилось смотреть, как я работаю – строчу информашки, пишу статьи или ругаюсь с чиновниками по телефону.
Потом мы убегали с работы пораньше.

Однажды осенью мы забежали в старый городской парк.
Холодный дождь косо бил нас по счастливым лицам, а мы прыгали через лужи и радовались, как дети. Обнимались и целовались, и сходили с ума от этой сладкой близости.
А потом что-то изменилось в нашей жизни. И в нас самих...

Я схватил жену за плечи и развернул к себе.
– Отпусти! – вырвалась она из моих объятий.
Но я схватил ее на руки и закружил по комнате. Жадно и ненасытно прижимал к себе, словно прощался навсегда.
А может, так оно и было?

– Все проходит, девочка моя. И любовь тоже... Ты не бери к сердцу. Ну, не получилось у нас. С кем не бывает... Не можешь со мной – бросай меня к черту! Ты любого мужчину сделаешь счастливым. Но не каждый мужчина сможет сделать счастливой тебя. Я не смог...

Что-то страшное пульсировало внутри меня, а у виски било так, словно сорвалась в атаку казацкая конная лава.

На работу я приехал злой, как черт. Поругался со всеми, с кем мог.
Шеф только взглянул на меня и промолчал. Знал, что в гневе меня лучше не трогать.
Работал до позднего вечера, накатал полтора десятка информаций на ленту новостей нашего портала, посидел над статьей о разбитых дорогах родного города – и больше не выдержал.
Поехал домой.

Наверняка рассерженная жена отправилась к маме.
И я, одинокий и несчастный, снова попаду в цепкие и жадные руки своей Ариадны, чтоб отведать ее виртуальных ласк.

Но едва я переступил порог квартиры, как руки Илоны обвили мою шею и я едва не задохнулся от долгого поцелуя.

– Дурак! – в ее голосе звучала такая нежность, что сразу обрушилась незримая стена, которая так долго разделяла нас, а пропасть оказалась маленькой канавкой.
– Я люблю тебя! А ты все играешь в тайны, напускаешь на себя важности... А по ночам чужие имена называешь! Любовниц своих... До сих пор не нагулялся, наверное. Так я тебя быстро приведу в чувство!

Я не стал ждать, пока жена приведет меня в чувство и жадно поцеловал ее. Сначала в уста, затем ниже и ниже, затем снова полез вверх – эти качели туда-сюда так раскачали нас, что мы опомнились уже на нашем уютном диване.
В костюмах Адама и Евы – одни в целом мире – мы любили друг друга так неистово, словно в первый или последний раз.

Сначала я включил кассету с ностальгическими мелодиями Джо Дассена. Впрочем, под пение великого француза я только целовал жену – до невозможности долго.
А потом не выдержал! Бросил в магнитофон свою любимую кассету с песнями Высоцкого и совсем взбесился.
Схватил любимую на руки, подбросил вверх – и не поймал. Илона с криком упала на мягкое ложе, а я следом за ней.

Бессмертный Высоцкий с надрывом тянул свою «Балладу о борьбе», и в унисон с ним я спасался от одиночества в объятиях любимой женщины.
А может, просто тонул в волнах дикой страсти, забыв обо всем на свете. Даже об Ариадне с ее лабиринтом.

– Ты дурак! – снова напомнила мне Илона. – А я тебя так люблю, что становится трудно дышать... И я тебя никуда не отпущу. Даже к твоей Ариадне!
– Откуда ты знаешь? – я даже раскрыл рот от удивления.
– Володя рассказал. Говорит, что тебя надо спасать... Надавать бы тебе по физиономии, а не спасать! А то он в сталкеры записался. Герой виртуальной Вселенной...

Впрочем, строгие нотки в ее голосе не стали препятствием для страстного поцелуя.
То пугливые, то решительные движения ее маленького язычка совсем отключили меня от реальности.
Сознание закутало сладким туманом – и я снова полетел в новую пропасть...