ИЗ МОЛЕСКИНА. ОДЕССА. ЧАСТЬ1

«И безрассудные мы снялись и полетели, сорвались и поехали куда глаза глядят. В город О. Наши глаза всегда глядят примерно в этом направлении» - из письма моей дочери Ангелины ее другу N.
 
Поезд ужасов: Черновцы-Одесса
 
Ехали мы и смотрели от скуки дорожной какой-то бесконечный мультфильм с каноническим сюжетом: добрая девушка, плохая девушка, принц и наследство (полкоролевства) на кону. Длинный фильм – от Коломыи аж до Львова примерно. Там, если в деталях, значит так: злая колдунья с дочечкой, тоже не ангелом, ввели в заблуждение принца, который вроде как сначала был влюблен в Добрую Девушку, опальную принцессу из какого-то обедневшего нефтяного королевства. Добрая Девушка, дура набитая – велеречивая, наивная, господи прости, ну ни хитрости у нее, ни интуиции…
 
Вообще, мне интересно – почему эти Добрые Девушки в сказках влюбляются обязательно в принцев, а? Почему бы им не влюбиться в простого трудолюбивого рыбака? Или кузнеца. В гренадера в конце концов, красавца, который принцев дворец охраняет. Что это такое вообще? Обязательно, чтобы принц. Обязательно, чтобы конь. И обязательно, чтобы белый! Не-не, я не расистка. Белый -- это про коня. Армия! Армия красивых, но некоронованных пеших мужчин совершенно не охвачена в этих идиотских сказках любовью и вниманием. Ну и, конечно, интригами как и полагается в обществе сказочных персонажей.
 
Да, о чем я говорила? А, о канве. Так вот. Этот принц там был центральным ключевым персонажем, предметом, так сказать любви, источником будущих доходов, из-за которого и разыгрались все эти страсти, интриги и козни. Эти принцы в сказках своей глупостью и доверчивостью не уступают Добрым девушкам, я думаю… И если девушкам это простительно, то мужчинам… Им говорят на ухо:
 
-- Ваше высочество, новоявленная принцесса – колдунья, воровка, изменщица и бастард.
 
И они верят. Сразу. Без инспекций, проверок, аудита, слежки, подслушки и видеонаблюдения…
 
…Ну и, конечно, стая лебедей… (Вроде похоже на сказку Андерсена, но как бы по мотивам… Чтобы не сказать, что сюжет украден и переделан. Теперь пишут так: по мотивам) Лебеди, да, братья той самой Доброй девушки - принцессы. Конечно, если бы это была восточная сказка, то эта стая крылатых джигитов быстренько порвала бы всех колдунов, дураков и прочих монстров, кто покушался на честь их сестры. А так они, эти лебеди просто летали и курлыкали. Поскольку будучи еще принцами они ступили на шаткий путь тотальной борьбы со вселенским злом, за что ведьма и превратила их в обычных северных лебедей. Лебедь, конечно, птица красивая, но в хозяйстве бесполезная. Ни зарплаты, ни гвоздь забить, ни мусор вынести.
 
Словом, мы тупим в монитор, два взрослых человека, одна уже земную жизнь прошла до половины, вторая – неглупая барышня осьмнадцати лет (вообще-то семнадцати, но «осьмнадцать» уж больно слово красивое). Короче, с напряжением смотрим. Обстановка нагнетается, просто мультик ужасов, причем, чем дальше, тем ужаснее. И когда мы от страха уже хотим остановить поезд, наконец, все разрешается: правда выплывает наружу, тайное становится явным, лебеди путем надевания им на шею крапивных сорочек превращаются обратно в принцев с коронами на головах, ну а принцессу практически в последний момент стаскивают с плахи буквально из-под занесенного опытным, но разнузданным палачом топора. Это вообще была та еще сцена. Он значит, палач этот: Ийеееех! Раззудись плечо! Стал вертеть топором, чтобы показать свой профессионализм, а тут принц как подбежал и шмырг! девушку за юбку как потянул. Топор – да-даах! По пустой плахе. Ну а принцесса, представив все, что могло бы с ней сейчас случиться, перед тем как сознание потерять, как крикнет:
-- О, йоооо…
-- Представляю, что она чувствовала! – прокомментировала Лина.
-- Думаю, что ни черта хорошего она не могла чувствовать, -- стала я учить Лину жизни, параллельно не отрываясь от кино, -- поверь моему опыту, -- внушала я Лине, -- по крайней мере, чувства благодарности или тем более, любви к этому принцу-полудурку после пережитого предательства – уж точно не должна была.
 
А там, аккурат к Жмеринке все вообще смешалось: королевство вслед за принцем, попавшим под влияние злых сил, приковыляло в такой тупик, что все эти подданные его величества отбились от рук, всё вокруг пожгли и поразрушали. Кругом расцвело воровство и коррупция, дети перестали учиться и слушаться старших. Словом, хочешь-не хочешь, а выбирайся из кризиса любой ценой и, что важно для истории, выясни сначала, кто виноват и что делать. Ну, наконец, где-то поближе к Котовску нашли все-таки крайних – злую колдунью и ее прыщавую дочечку-гота с гормональными перепадами настроения и мерзким нравом барышни пубертатного периода. Справедливость – а что поделать, финал же фильма – конечно, восторжествовала, но никто этих двух интриганок на плаху не потащил, а милосердия ради просто выгнали обеих из королевства к их единокровной чертовой бабушке. «Наверняка старушенция будет рада» – подумал великодушный принц и выгнал. И вслед им он (который свою невесту на плаху послал и велел ей голову отрубить, благородный чувак, чо!) так вот он старшей вслед назидательно молвил:
 
-- Как вам не стыдно, госпожа колдунья!
 
И все. И вот они, эти две ведьмы, ковыляют как Наполеоново войско по сожженной совместно с населением территории (Это у принца была правильная тактика. Не спорю) Значит, идут они, а дочечка спрашивает:
 
-- Мам, а что такое «как вам не стыдно»?
-- А это заклинание такое… -- ответила колдунья-мать.
 
Мы с моей дочкой одновременно покатились со смеху, напугав соседей по купе (мы в наушниках смотрели кино, так что эффект был внезапный и оглушительный) утерли холодный пот притворного ужаса со лбов… эммм… с челов своих… Ну и взяли это заклинание на вооружение. Торжественно и внушительно, как будто держали волшебную палочку, направляя ее на обвиняемого. И вот что забавно, сейчас при восклицании «Как вам не стыдно!» люди опускают очи долу и озадачено думают, как. Сильно стыдно или не очень.
 
Море. Пляж.
 
Шестнадцатая станция Фонтана. И вот они идут перед нами эти две уточки, два пингвинчика, переваливаются, толстенькие такие, обе в шляпках, в безразмерных ярких трикотажных халатиках. И та, что потолще говорит:
 
-- Мы сейчас придём… пых-пых… Я разденуся… пых-пых… И вы увидите… Пых-пых… Скажете мне… пых-пых…
-- Фух… Да, скажу… Когда придем… Фух… -- отвечает тоже толстенькая, но поменьше.
-- Скажете мне. Пых-пых… Хорошо – не хорошо… Может, не хорошо… Может, не надо… Пых-пых… Не знаю…
-- Конечно, будет хорошо… Фух…
-- Ой, не знаю! Пых-пых… Я так долго колебалася. Пых-пых… Брать - не брать. Пых-пых… там были другие расцветки… были черные. Но с белым. Были темно синие… пых-пых… Были коричневые… пых-пых…
--- Ну что вы, зачем коричневое… Лето же… Коричневое, оно же притягивает все. Фух-фух…
-- Не знаю… Вот и я им говорю, что вы мне суете коричневое. Лето же… Выбирала-выбирала. Уходила домой, приходила… так наморочила им голову. Пых-пых… ПосмОтрите. Скажете мне.
-- Фух-фух... Посмотрю, да…
-- Скажете мне да-нет… Не знаю. Только правду… пых-пых… А то я не знаю…
-- Скажу… Скажу… Фух-фух…
 
Наконец мы все спускаемся к пляжу. Дамы впереди, тяжело по ступенькам. Мы полегче, тормозим. Я тоже хочу посмотреть «да-нет». Дамы выбирают шезлонги, кладут сумки. Мадам Пых-пых колеблется, оглядывает немногочисленных людей на пляже, потом медленно выбирается из своего халата, не расстегивая молнии по всей длине. И оказывается в цельном купальнике – не знаю, не знаю – в большом обтягивающем купальнике салатового и розового цветов.
 
-- Ой, я не знаю – и со сдержанной радостью и смущением:
-- Ну? Как?
 
Ее приятельница мадам Фух-фух несколько огорошена. Она ожидала, конечно, она предполагала, но не такое. Чтоб ярко розовое и ярко салатовое. Мы почти рядом и тоже забыли себя контролировать, застыли потрясенные: какой симпатичный яркий праздничный дирижабль! В игривой шляпочке.
 
-- Эммм… ну что…. Очень… Очень… Живенько – не теряется мадам Фух-фух.
Обе потихоньку – пых-пых, фух-фух – идут к морю. Море – шшшшшшшшххххх! – аплодирует.
 
*
7 утра. Пружинистой походочкой, рассчитанной на зрителя, поигрывая плечами, на пляж пришел Он. Явился. Сурово по-орлиному огляделся: из красавиц пока только моя дочь Линочка. А он привык к зрительницам. К восхищенным, или по крайней мере заинтересованным взглядам. Почти лысый, но по центру головы – нескошенная борозда. Его купальные плавки не смогли найти талию и разместились верхней резинкой, где пришлось, где-то почти под грудью. Этакий красотун!
И вот он расстелил полотенце, кинул Линочке нарочито низким голосом: «Присмотрите за вещами, ага?» – и пошел к воде, тяжело впечатывая шаг в песок, медленно перенося плечи правое-левое, правое-левое, экономно двигая кулаками.
Терминатор, ну чистый Терминатор.
Он направляется к морю, но глаз его, заползший почти на висок – как у курицы – следит за реакцией единственной пока на пляже красавицы. Красавица демонстративно утыкается в книгу. Я же – не представляющая для Терминатора интереса, красавицина мама – продолжаю наблюдать. И когда Он картинно глядя вдаль, ме-е-едленно подходит к морю, и вдруг неожиданная «набежавшая волна» бесцеремонно обдает его чуть ли не до макушки.
Терминатор как-то неуклюже суетливо отпрыгивает на одной ноге и взвизгивает:
-- Ой, мамочки!!!
Но тут же приходит в себя, оглядывается, убеждается, что красавица не наблюдает, успокаивается, опускает руки в воду, обшлепывает себя по-стариковски ладошками – руки, плечи – поворачивается к морю спиной и точно так же, уверенно, твердо – играя плечами и животом, движется назад, всем своим видом демонстрируя усталость – мол, поплавал вволю. Рыбкой красиво падает на свое полотенце и замирает, исподволь наблюдая за реакцией Линочки.
Линка шепчет мне, еле сдерживая смех:
-- У него на полотенце… ой!!! хихихи! У него на полотенце котята!!!
 
*
Вечером были приглашены на лодку. Вышли в море. Все купаются. Девушка загадочная, по имени Сусанна, сидит, печальная, задумчивая.
-- Почему вы не плаваете? – спрашивают ее.
-- Видите ли, мне гадалка нагадала, -- поводит плечиком Сусанна, -- что я однажды буду тонуть, и что меня – манерничает красавица, -- спасет мой будущий муж, а тут… -- она с сомнением оглядела гостей.
На лодке не было ни одного мужчины моложе пятидесяти.
-- Значит, вы теперь тонете только с далеко идущими планами? – спросил один Сусанну.
А второй, один из тех мужчин, которые как раз повылезали из воды и как-то случайно встали в неровную шеренгу перед сидящей в шезлонге потенциальной невестой, прокомментировал:
-- «Сусанна и старцы».
 
*
По дороге с пляжа – обычно я приходила в семь утра, а уходила в девять -- в одно и тоже время встречала пожилого сеттера в ошейнике. Он двигался ритмично, с естественным достоинством. Он трусил по прямой уверенно и деловито. Он знал, куда идет.
-- Доброе утро, -- здоровалась я, -- вы куда?
-- На море, -- почти не поворачивая шоколадной лоснящейся головы с седым подбородком, отвечал высокомерный пес.
Однажды я вышла позже, а он вышел раньше, и я шла на пляж следом за ним. Он аккуратно прошел по песку к самой кромке воды, поводил носом, потрогал лапой воду и сел…
Я осторожно подошла и села рядом. Он даже не посмотрел на меня. Весь натянутый, вибрирующий, раздувая ноздри, жадно вдыхая морской ветер, он смотрел вдаль, туда, далеко, где на рейде стояли белоснежные корабли.
Так мы сидели долго. Молча. Ничто не могло нас отвлечь от ясной утренней медитации. Нас не отвлекали редкие купальщики, мы не лаяли на чаек, нас не пугали набегающие волны.
-- А знаете, у меня ведь тоже была собака… очень хорошая собака -- прошептала я сеттеру. Он повернул, наконец, свою надменную породистую голову, посмотрел мне в глаза и тяжело вздохнул.
Потом он отряхнулся и так же деловито и быстро ушел. Встречала я его потом еще пару раз, но он делал вид, что мы не знакомы…