О журналисте.

Сидя в одиночной камере и, ожидая неизвестности, мысленно смотришь «кино» о своей жизни, вспоминаешь те или иные эпизоды, что успел сделать, что – нет. Бывают моменты, когда становится тяжело на сердце, в основном это связано с переживаниями за родных, близких тебе людей, за тех, кто пойдет вслед за тобой, продолжит твое дело, а может и возьмет кто-нибудь рекламный листик из протянутой посиневшей руки «безработного». Надеешься и веришь, по крайне мере, что лучшие времена настанут, потому что, хоть и есть среди нас «предатели по нужде», но есть и сплоченный коллектив одной цели. Наверно так думал и размышлял Юлиус Фучик, когда понял, что их всех на допросе в гестапо предал Мирек, тот самый человек, который прошел через войну в Испании и два года сидел в концлагере Франции. Жалок человек, который сломался, не выполнил свой долг, будь это даже в изоляции от единомышленников, товарищей и коллектива.
Это произошло вечером 24 апреля 1942 года, хотя события начались развиваться еще с 1 августа 1914 года, вследствие которых в 1933 году Гитлер стал рейхсканцлером и установил фашистскую диктатуру в Германии. В марте 1939 года Чехословакию, армия которой была хорошо обучена и снабжена прекрасным оружием и техникой, произведенными на военных заводах этой страны, оккупировали германцы. Немецкое меньшинство восторженно встречало соотечественников, в то время как остальное население открыто выражало презрение захватчикам. И Юлиус постоянно освещал и участвовал в исторических событиях страны. Любой человек в той или иной мере мечтает о безмятежности, гуманистическом обществе, добре, сытой жизни, но редко кто шел и идет дальше своих воображений, не используют все свои силы для реализации этих мечтаний и Фучик был одним из этих людей. Он писал, как жил и жил, как писал.
За несколько дней до ареста Фучик, национальный герой 1903 года рождения, пишет в «Руде право»: «...Час решительной битвы настал. За оружие! В наступление!». А вот отрывок из статьи «Пятерых одним выстрелом» о событии 20 апреля 1930 года, когда прозвучал оружейный залп по безоружной колонне нескольких сотен рабочих и детей: «Я ни в коей мере не удивлен, что «А-Зет» и все эти остальные газеты одобрили кровавый, беспощадный расстрел рабочих...этот «единственный» выстрел жандармского вахмистра – ужасно глупое объяснение. Каждый дурак, который провел хотя бы полнедели на фронте, должен все-таки знать, что одна-единственная пуля не пробьет пять людей, стоящих в разных углах от направления выстрела». Но приходит время, когда честный журналист обязан сделать свой, пусть и роковой, выбор.
В гестапо коммуниста «допрашивают», надеясь на его «благоразумие». Удар по лицу палкой, другой, третий...в ответ только молчание, а спустя время притупляется и боль, ноют только искусанные губы, в голове проносится счет ударов: девять, десять, одиннадцать... Такие минуты мечтаешь только об одном – избавлении от мучений. Но Фучик стоек. Тут вводят его жену: «Вы его знаете?». Проглатывая быстро кровь, хотя она повсюду, и незаметно улыбнувшись Юлиус в эту минуту думает только о ней, о своей близкой, родной и самой лучшей на свете. «Нет, не знаю!» - отвечает она, даже взглядом не выдавая свои чувства.
В тюрьме каждая секунда идет на счет, каждый повод отвлечься от угнетающих мыслей дает хоть какую-то передышку. «Семь шагов от двери до окна, семь шагов от окна до двери» – чехословацкий журналист это уже знал, как «дважды два». Иногда ему удавалось записать свои очерки о проведенных днях в концлагере, составлять характеристики людей, с которыми сталкивался в заключении, описывать каждое более или менее значимое событие окровавленным пальцем на грязной, пожелтевшей туалетной бумаге: только так можно было удержаться в сознании и не пасть духом. Правда, спустя некоторое время, нашелся чех-надзиратель, который «...принес бумагу и карандаш».
Юлиус Фучик – это один из примеров людей, которые отдают свою жизнь во благо человеческого общества, страны, патриотического чувства, пусть даже если это затронет близких и родных, они хотя бы смогут попытаться понять. Видеть в любом человеке не только плохое, зверское, но и хорошее, комическое – это был дар героического человека. Он герой уже потому, что никогда не отчаивался, всегда писал правду, согласно своим убеждениям, был стоек и никогда свою страну, свой народ не предавал. Такие люди идут на подвиг, размышляя о правильности пути, не думая о самом подвиге, они думают о современниках, их настоящем и будущем, о тех, кто будет после них.
Времена меняются, события принимают разные повороты, теперь мы пытаемся ответить вновь на вопрос: «А какой ты выбрал путь, журналист XXI-го века?».