Одна ночь 42-го
  
  
      Художественное творчество 
    
         
        
  
    
               Сознание возвращалось тупой, звенящей болью. Степан открыл глаза, не понимая, кто он и где. Сел, полностью одеревеневшим, чужим телом. Тишина, вокруг густой кустарник. Невольно стал ощупывать себя, вроде в порядке. Только попытался встать, чтобы осмотреться, голова закружилась, пришлось опять опуститься на землю.
            Сознание возвращалось тупой, звенящей болью. Степан открыл глаза, не понимая, кто он и где. Сел, полностью одеревеневшим, чужим телом. Тишина, вокруг густой кустарник. Невольно стал ощупывать себя, вроде в порядке. Только попытался встать, чтобы осмотреться, голова закружилась, пришлось опять опуститься на землю.
 
Надо прийти в себя. Что случилось? Память заволокло сплошным туманом. Наступающие сумерки успокаивали. Сколько он пролежал без сознания? Читать далее →
    
    
  
    
	 Сознание возвращалось тупой, звенящей болью. Степан открыл глаза, не понимая, кто он и где. Сел, полностью одеревеневшим, чужим телом. Тишина, вокруг густой кустарник. Невольно стал ощупывать себя, вроде в порядке. Только попытался встать, чтобы осмотреться, голова закружилась, пришлось опять опуститься на землю.
            Сознание возвращалось тупой, звенящей болью. Степан открыл глаза, не понимая, кто он и где. Сел, полностью одеревеневшим, чужим телом. Тишина, вокруг густой кустарник. Невольно стал ощупывать себя, вроде в порядке. Только попытался встать, чтобы осмотреться, голова закружилась, пришлось опять опуститься на землю.Надо прийти в себя. Что случилось? Память заволокло сплошным туманом. Наступающие сумерки успокаивали. Сколько он пролежал без сознания? Читать далее →





























 
    

