Последнее письмо...

Здравствуй. Это не просто письмо, это очень важное нечто, что я должна тебе сказать. Созрела. Надо было бы раньше, но раньше я была видимо слабее, хотя и сейчас я с трудом выдавила из себя это. И дело не в том, что я вру, дело в том, что мне трудно и страшно. Страшно гильотинировать себя. Но надо. Потому что дальше так нельзя. Видит Бог, это, кажется, моя последняя стадия. Дальше обрыв…Я прошла все стадии познания мира через тебя. То, что я делаю сейчас этим письмом, я спасаю себя от срыва, от жизни без ориентира и смысла. Пожалуйста, выслушай меня, это в последний раз, а может…может и в первый…я никогда так не говорила с тобой. С кем угодно, кроме тебя. Наверно это очень логично. И тем не менее. Послушай. Я знаю, ты послушаешь.


Ты. Ты у меня там…Знаешь там, где через все мое существо, через всю мою душу проходит стержень моего гребаного характера. Вот ты там, рядом, совсем близко. Там еще рядом сердце. Оно колет. Часто и больно. Не знаю, из-за тебя ли, или просто за мир во всем мире, но колет. А покрывает это все пелена моего больного рассудка. И это, к сожалению не метафора. Это, к сожалению жизнь. Но только моя, так что ты здесь совсем, не причем, ты здесь…не лишний конечно. Ты здесь дома. Ты и сам этого не знаешь, а у тебя все это время был дом. Четыре года я выгоняла тебя из этого дома, четыре года я брала самую поганую метлу и гнала тебя взашей. Не выгнала. Ты дома. Ты все равно дома. Прости…наверно тебе кажется я странно пишу. А ты представь, что я не пишу, а говорю. Когда человек так говорит - это легче воспринимается. И я говорю…


Я больше не гоню тебя. Не то, чтобы устала…просто надоело. Я трачу свою энергию зря. Я приняла тебя. Я выделила в своем доме тебе комнату. Она просторная и светлая, там все есть. Комната на ключе. Ключ у меня. Так будет лучше. Я запру тебя, прости, иначе уже нельзя, иначе уже невыносимо. Ты только не подумай, что я с ума сошла. Ты только не реши, что это болезнь маленькой девочки. Нет. Я уже давно не маленькая девочка. Я сейчас скажу…ты только не подумай, а впрочем…подумай. Разрешаю. Говорят нельзя мужчинам рассказывать про свои подвиги, - не то подумают, не то решат. Но это мужчинам. А ты не мужчина уже. Ты совладелец меня. Тебе можно. Я говорила это только тем мужчинам, которым можно.


Права я была, когда в детстве говорила маме, что я не такая как все. Так оно и оказалось. На меня не действуют эти все…правила, традиции, клейма, печати…Это благодаря тебе. Честно. И грех, и высшая благодетель благодаря тебе. И это все мне очень нужно. Спасибо. Для тех, кто живет на улицах моей малой родины, я верно давно уже была бы блядь. Да собственно я она и есть. Для них. Для тех, кто рядом со мной здесь, каждый день…для них все равно, кто я. Знаешь, кто такие друзья? Я теперь знаю. А знаешь, что такое - быть другом мне?...Это смеяться со мной до боли в мышцах лица и живота…это работать со мной бок об бок пока не останется сил…это пить со мной водку без закуски…это иметь в телефоне дежурную смс исключительно для меня, содержанием: «вышли адрес, где ты. Не вернешься утром – звоню 02»…это называть меня «мисс непрошибенность», «мужской характер года», «блядство - не порок». А потом плакать со мной…потому что ему, одному, плохо. Потому что он, один, дышит сквозь слезы.


Они…вокруг…чужие…их много. Они не видят, не знают, не могут понять, что все мои регалии, все мои ярлыки, все мои грехи навешаны на меня моею же рукой. Сознательно. Сначала для тебя. Потом ради тебя. Потом из-за тебя. Сейчас…конец…это уже не ярлыки и регалии. Это уже я. Они въелись в мясо, впитались в кожу, пустили корни во внутренности. Это не плохо. Это данность. Я ведь не только плохая…да я и не плохая совсем. Просто ищу. Четыре года ищу себя. Понимаешь? Все эти мужчины, все эти «о, нет, ты у меня единственный, это брат, а это одногруппник…», все эти «остановите такси у гостиницы», «конечно, я люблю тебя», «нет, прости, я не хочу тебя больше видеть» - все ведь это надо было мне. Чтобы понять, чтобы почувствовать, что это не выход. Его нет. Меня нет. Зато есть ты. Кость…я ведь не врала тебе с тем сном…ты мне действительно снился…я так испугалась. Послушай, что я скажу тебе!.. Ты, пожалуйста, живи, ладно?.. Я физически не смогу жить в мире, где нет тебя. Просто живи и постарайся быть счастливым. Это мое условие. При невыполнении меня больше не станет. Помнишь моих родителей? Пожалей хотя бы их. Может, ты и не думаешь сейчас об этом, но я это тебе надолго говорю, навсегда. Ты не забывай, ладно? Ты помни, мать твою, что ты у меня там! Там, там ведь совсем рядом сердце! Там мой мотор работает, черт тебя подери! Это не ложь, это не дешевый понт, это, блядь, моя жизнь в твоей руке! Это правда не шутка. И это не способ запудрить мозги. Я слишком тебя уважаю, чтобы пудрить мозги. Я болею. У меня 70 % вероятности кровоизлияния в мозг в любой момент. Я уже как-то раз чуть не снесла себе полчерепа об угол стола, когда теряла сознание в очередной раз. Я умру не от того, что не смогу жить без тебя. Я умру от новости, что тебя нет. Поэтому заклинаю, живи до последнего. Ты ответственен за меня. Хотя бы за меня…

Прости меня за пафос фраз. Прости меня за мат. За это чудное сочетание меня, кстати, хотят напечатать в нескольких журналах…Идиоты, правда… Нет, ты не отвечай, ты слушай.


У меня ведь все спокойно. Все хорошо. Я все поняла. Я все осознала. Я больше не борюсь. Я больше не боюсь. Знаешь, какое счастье, что ты есть…Знаешь, какое счастье, что никакой секс на заднем сидении автомобиля никогда не сможет перебить то, что горит у меня внутри. Мерзость какая…это не секс. Это так…скучно было. Больно было. Знаешь, оказывается дело совсем не в сексе…Я не знаю, в чем для тебя было тогда дело, но для меня точно не в сексе. Я уже столько раз находила мужчин, способных вызвать у меня крик. А потом слезы…потому что это не ты. Хех, они потом чувствуют себя импотентами, а между тем гораздо лучше справляются со своими обязанностями, чем ты тогда…Глупые. Не понимают совсем ничего.


А я ведь как - будто осознала все. Мне открылась тайна мира. Мне открылась тайна счастья. Я ведь и сейчас точно знаю, что никто так тебя не будет любить, как я; я ведь и сейчас знаю, что все мое счастье в жизни тебя одного; я ведь и сейчас точно знаю, простила бы тебе все; я ведь и сейчас точно знаю, что только я бы родила тебе всех детей, которых ты захочешь, простила бы тебе все измены, которые ты совершишь; я ведь и сейчас точно знаю, что продала бы душу…нет, не за тебя. За твое спокойствие. А порой кажется, что даже за Нее.


Господи, сколько слов ненужных, а так хочется сказать тебе так много! Так хочется, чтобы ты жилами прочувствовал меня и всю мою жизнь! Знаешь, как это называется? Перед смертью не надышишься. Ты все равно не сможешь понять меня, все равно не прочувствуешь боль мою. Перед твоими глазами все равно не возникнут образы моих сумасшествий, ты ведь никогда не увидишь меня в ночном городе с сигаретой в зубах и наушниками на полную громкость. А знаешь как я тогда плачу? Никак. Я похожа на восковую куклу, мне хочется только идти и смотреть, как ветер гоняет мусор по тротуару. Я даже не вспоминаю тебя тогда. Возможно, потому что и не забываю…


Я собственно зачем пришла…я с просьбой. Знаешь, у меня сейчас такой огромный ком в горле, что кажется я его вовек не проглочу теперь. Но мы-то знаем, что проглочу, правда?...Конечно, правда. Я хотела попросить тебя. Поставь меня пожалуйста в черный список. Я имею в виду в контакте. Прошу тебя! Это никогда не кончится, пока я буду знать, что я могу тебе писать. Прошу…так будет лучше. Я просто задохнусь, понимаешь? Я сейчас специально для молодежного журнала пишу статью про суицид. Хочу узнать как можно больше об этом, чтоб никогда не захотелось больше. Один раз меня уже вырвало, но если это будет продолжаться, я забуду все, что прочитала. Знаешь…знаешь как это ужасно спать с тем, кого не любишь…знаешь, как это больно…Ты пойми, ты и так всегда будешь со мной. Но мне надо жить. Понимаешь, мне надо жить. А я…я обстригу опять волосы, они что-то очень длинные, хочу опять коротко-коротко, чтоб чуть только касались овала лица, чтоб почти мужская стрижка, куплю блок своих любимых сигарет производством своей уже ненавистной компании Филипп Морис, куплю себе сиреневое платье, туфли на каблуке, брошу своего парня, свою работу и…и никогда больше не буду тебе писать.


Знаешь…сейчас так больно. Я как - будто своей рукой вырываю у себя легкие. Да, даже не воздух, а легкие…чтоб вообще никак назад. Кстати, курить так хочется…сигареты закончились. Потерплю до утра. А в голове предательская мысль: а зачем жизнь, в которой никогда не будет успокоения…


А я знаешь, на что надеюсь?.. У меня будет когда-нибудь ребенок. Обязательно будет! Я его так любить буду! Может даже сын. Я уже и имя ему придумала. ))) Правильно. Не знаю, красивое имя. Внушающее доверие и веру в постоянство.


И еще…ты не отвечай на это письмо. Прошу тебя. Ты начнешь жалеть меня, говорить «было, но прошло», «забудь, прости и отпусти», а мне вот это меньше всего хочется. Ты уж лучше пошли меня на хуй. А лучше всего не отвечай. Я все знаю, что ты можешь мне сказать. Я вообще все знаю. Я же говорила…Это ты не знаешь, а я знаю.


Спасибо тебе. Правда, Кость, спасибо тебе огромное! Ты мне подарил такое счастье и такое горе! Большинство людей живут и даже не знают, что это, а я вот знаю…Спасибо, родной мой. Спасибо. Можно…в последний раз?.. А ну да, ты же молчишь, не отвечаешь…Ты душа моя. Я тебе уже как-то раз говорила это, давно, много лет назад…кажется даже в другой жизни. Ты уж наверно и забыл это. Все правильно, так и должно быть.
Итак, прошу: поставь меня в список черный и не отвечай. Все молча. Прошу.