Гиблое место

Не заходя в дом, Сергей поставил ведро с грибами и устало опустился на скамеечку во дворе. Ведро почти полное. «Найди закурить», — попросил он меня бесцветным голосом. Я удивилась: полгода как брат завязал с куревом.Что-то было не так. Его всегда улыбающееся мягкое лицо напряженно застыло. Шабушной весельчак сидел недвижимо, как изваяние.

Сергей приехал вчера вечером из Могилева и с порога оповестил: «Рожь цветет — колосовики пошли». А сегодня на зорьке рванул за грибами. Обычно за грибами мы ходим за Арышт (лес севернее деревни) или в Штаны (лес на юго–востоке). Деревня плотно окружена лесами, только в сторону соседней деревни Поддубье (на юг) пшеничное поле. За ним тоже лес. Туда мы не ходим — далеко.

Сергей сидел в странном оцепенении и смотрел в пустоту.«Даже глаза неподвижные», — екнуло в сердце. «Найди сигарету»,— снова попросил он, и я поняла — НАДО. Сбегала к соседу. Протягивая Сергею курево, с беспокойством спросила:

— Что случилось?

— Попал в гиблое место. До сих пор не по себе, — буркнул он и затянулся сигаретой.

— Ходил в Ельник? — спросила я.

Ельник — лес на болоте к западу от деревни. Но Сергей мотнул головой в сторону Поддубья:

— Бегал за поле. Колосовики любят просветы: вдоль дорог или полянок. Им нужен солнечный свет.

Было около десяти. Крепкие листочки муравы, бодро выстроившись, устилали двор, воздух свеж и прозрачен после вчерашнего дождя. На грядках зеленел лук, там-сям из земли краснели округлости редиски. Жужжали пчелки, пищали комарики, в общем, лето набирало силу. И среди этого жизнеутверждающего торжества летнего дня вид Сергея был еще более странен.

Надо бы нарвать лука и редиски к салату, но это потом. Сейчас меня одолевало беспокойство. Присела рядом.

— Где ты умудрился отыскать озеро? Все тропинки вокруг хожены-перехожены. В нашей местности только одно озеро — в Карчемке, да еще речка Лахва. А чтобы незнакомое озеро… Шутишь? — осторожно спросила я.

— Около километра от поля, — он показал рукой на лес правее дороги в Поддубье. — Дошел по обочине леса до конца поля и повернул в лес. А там боровик попался, потом второй, углубился в чащу.Вижу впереди просвет, значит, полянка. Я туда. Выскочил на полянку. В центре озеро, камыши по контуру. Подошел умыться, потому что вспотел, пока за грибами бегал, да и комары погрызли. Раздвинул камыши, а прямо у берега дна не видно.

Странное озеро — четырехугольное, берега ровные. Стою, вроде помыться надо, а не по себе. Усталость наваливается, в сон клонит. Осмотрелся, тишина: ни птичьих голосов, ни звона комаров… Нереальная тишина — травинка не шелохнется, аир застыл как на картинке. На озере ни ряби, ни жучка, ни паучка, ни кувшинки. Зеркальная гладь.

И такая жуть на меня напала, что волосы на голове зашевелились. Думаю: «Уходить надо. Гиблое место», а ноги свинцом наливаются. Чувствую — не справляюсь. Не поверишь, молиться стал. Изо всех сил сопротивляюсь навалившейся тяжести, шаг за шагом отступаю.

А вокруг неестественная, нереальная тишина. В лес вошел — полегчало, я потихоньку-потихоньку вышел к полю. Никто меня не пугал, никого там не видел, вроде и бояться нечего, но эта тишина все вытеснила из мыслей и души, до сих пор не могу опомниться. Словно пустой жбан. Сергей замолчал и ушел в дом.

Я почистила и отварила грибы, спросила соседку, знает ли она что-либо об озере. Та пожала плечами. Потом вспомнила: когда была ребенком, Маня с другого конца деревни что-то такое говорила о четырехугольном озере, а потом ее положили в психоневрологический диспансер. На ее слова никто не обратил внимания — посчитали, что это бред больного…

Мне стало страшно вдвойне, а вдруг и Сергей умом тронулся.Я зашла к нему: «Как ты себя чувствуешь?» Он пожал плечами: «Устал». «Утром пойдем искать озеро», — твердо сказала я. Он отстраненно кивнул, казалось, ему все равно. Ночь была тревожной, На рассвете мы пошли к озеру.

Сбивая росу, шагали по краю поля, а потом свернули в лес. «Долго еще?» — спросила я. «Минут двадцать», — ответил Сергей. Мы шли и шли, а озера не было. Мы искали его полдня, но так и не нашли. На обратной дороге Сергей сказал: «Хорошо, что не нашли. Сам не знаю, зачем я пошел с тобой. Гиблое место, лучше с ним не встречаться».

Я долго думала об озере, несколько раз ходила в тот лес, искала. Конечно, я бы близко не подходила, посмотрела бы издали. Не нашла. Сергей ходил хмурый и молчаливый, курил и мало разговаривал. Об озере он больше не говорил, и только к концу лета стал прежним.

В этом году я предложила ему еще раз поискать озеро, но он отрицательно покачал головой: «До сих пор помню ужас, охвативший меня на берегу, и зловещую, беспросветную тишину». Я бы подумала, что он это выдумал, но видела его вернувшимся. Только что-то невероятное могло погрузить его в такое состояние. Может, еще где-то есть такие озера, и есть ли? Уважаемые читатели, напишите.