Сумерки

Как красиво уходит еще один день - с сиреневой грустью.




Моя бабушка приучила меня почитать сумерки. Для нее это было священное время суток. 



Бабушка всегда меня стювала- отстанавливала. «А ну сядь. Не бегай. Видишь- сумерки опустились. Дай дню спокойно уйти. Померкнуть. Проводи его смирно. Не тревожь его уход беготней.» 
Бабушка не позволяла засветить лампу. У них в пригородной деревне Пестовы до 60х годов не было электричества, и они пользовались керосиновыми лампами с тонким высоким стеклом, которое она чистила скомканной газетой. Бабушка не позволяла «выгонять» все еще таявший, тлевший разными красками на небе, день. Сиреневый свет постепенно переходил в лиловый, потом в сероватый, который вскоре начинал суроветь, переходя в совсем темный. 

Сумерки. Слово с корнем мерк- мереть. Умирать. Каждый Уходящий День, как живое существо,мерк, умирал. Но для нас смерть дня была не настоящей, поэтому он су-мерк. Завтра, мы всегда уверены, разгорится новый день. Может не для всех на земле...

Приставка Су- означает что-то смешанное. Супесь, суглинок, сурепка, сутунок,сутолока, супарень ( было ли у вас такое слово?, означающее ни парня, ни девку). Предметы с приставкой Су- означали что-то, что не достигло полной меры значения корня слова.


Бабушка привила мне почтение к уходящему дню. К сумеркам. И я часто, по ею заведённому порядку, долго сижу в наступающей темноте, провожаю тихо уходящий день. Если у меня есть для этого возможность. Не выгоняю его преждевременно включенным светом. И всегда в это время вспоминаю мою милую бабушку Анастасию Яковлевну, поделившуюся с нами, ее внуками, своими мудрыми познаниями жизни. 
У нее все имело значение. Каждая вещь. 
Она потихоньку, шепотом, каждое утро и вечер, договаривалась с Богом в своих молитвах, договаривалась с огнем, когда его возжигала в лампе ли, в печи ли, просила, возможно, не быть коварным. Не жечь, а греть, варить, печь пышки, шаньги, пироги да слойки своим жаром. Освещать ее небольшую комнату. Для нее любой предмет в избе обладал душой. Огонь, вода, печь-матушка. И я с детства в ее, всегда чисто прибранной избе видела, что и тени, падавшие от колеблющегося язычка света в лампе на стены, были живыми. Я могла сидеть тихо, не двигаясь, а моя тень колебалась. Жила сама по себе. Потому что она отбрасывалась живым огнем лампы - семилинейки.

Откуда-то слышались шорохи. Может от соседки Юли Пантелеихи, может от Кати Павловны через стенки. А может это тихо вздыхала, покряхтывая, припоминала прожитые шумные школьные годы,старая деревенская школа, из  классов которой сделали жилье для трех, осиротевших в войну, семей.

Все это написалось под одной из помещенных фотографий друга-фотографа Николая Хлебникова из Белой Холуницы Кировской области, который отдает свое время детям, стараясь научить их искусству съёмки . Его снимки заставляют думать. И мне под ними почему-то всегда пишется.


А это мои снимки, сделанные телефоном на ходу. Без разукрашиваний. Не люблю красить. Должно быть натуральным