Чугунная память

(жертвам Холокоста посвящается)

Шестьдесят пар обуви - женской, мужской, детской, из чугуна и бронзы. На берегу реки Дунай. Здесь расстреливали людей, и они падали прямо в воду. А перед расстрелом всех заставляли разуться. Памятник венгерским евреям, которых расстреляли фашисты накануне капитуляции Германии. Тысячи и тысячи ни в чём не повинных людей…


Берег
Дуная.
Ветер колышет
Чёрную гладь реки…
Тише!
Пожалуйста,
Тише!
Не стучите
Мои
Каблуки;

Мрачные воды Дуная
Не тревожьте
Всуе,
Напрасно…
Если смотреть,
Не моргая –
Вода отливает
Красным.

О каменный берег
Бьётся волна,
Будто скорбит
Вместе с нами -
Тяжеловесна и холодна…
Видно, отлита
Эта волна
Из чугуна и стали…

И небо сплавом
Чугунным,
Разинув огромный
Рот,
Вот-вот упадёт
Бесшумно,
Вот-вот упадёт
Бездумно
В чёрную бездну
Вод.

В висках –
Металлический скрежет и звон,
А сердце чуть-чуть -
И выскочит…
Под ветра холодный порыв
И стон
Мне слышится:
- Тысяча!
- Тысяча!

В небе не видно ни солнца,
Ни звёзд,
Ночь или день –
Не понять…
Сердце набатом стучит –
«Холокост»!
Будто вонзает в грудину гвоздь,
И дрожь,
Как боль,
Не унять.

Нервной шеренгой
У края реки -
Туфли,
Ботинки,
Тапки…
И жмутся детские башмачки,
Как будто котята или щенки
К женским ботинкам
Зябко.

Стёрта подошва,
Оторван бант
Но туфли – всегда на посту…
Когда же,
Когда
Возвратятся назад
Те,
Кто шагнул за черту?

Дождь над Дунаем –
Как из свинца,
Дно у реки –
Погост…
Каждая пара прошла б до конца,
Каждая песня – для молодца,
Если бы
Не Холокост!

Вот и скамья,
Не чувствую ног,
День на исходе мая…
Солнце на небе – красный венок!
Грохот немецких
Грязных сапог
Эхом доносит память.

Так и бредут вдоль притихшей реки
Туфли,
Сандалии,
Башмаки…
Но каждый чугунный
Тяжёлый
Собрат –
Крайне
Стойкий
Солдат.