Из невероятного, но давнего…

Так уж сложилась судьба, что даря мне дважды замужество, она с каждым разом обрекала меня на ожидание. Я себя тешила тем, что не мне только одной, а миллионам женщин она уготовала такой же подарок: муж вернулся домой - праздник. И если профессия первого мужа была связана с морем, то сухопутная профессия второго мужа не предвещала для меня такой участи. Но дело не в этом, хотя завязка моего небольшого рассказа как раз основана на факте ожидания. Мой муж, с которым мы живём счастливо и доныне сначала больше полутора десятков лет служил в системе МВД, но в связи ВВ (внутренних войск). А затем, когда начались сокращения аппарата и он попал под секиру, то хотел перейти на гражданскую службу. Написал рапорт и подал вышестоящему руководству, но когда он лёг на стол генерала, тот вызвал офицера, то бишь, моего мужа и предложил переаттестоваться и перейти в милицейское училище на должность преподавателя. Сталось не так как гадалось, сначала чернобыльская трагедия накрыла почти весь личный состав не только курсантский состав, но вместе с ними и офицеров, которые несли охрану, понятное дело вооруженную, в тридцатикилометровой зоне. И если курсантский состав менялся каждые десять дней, то мужу пришлось провести там бессменно тридцать три дня. Соответственно дозу облучения схватил высокую. Но на этом испытания не закончились, так как в разгоревшийся конфликт Нагорного Карабаха снова кинули весь личный состав училища, всё с тем же боевым оружием…
Почему всё это я так подробно пишу, а потом чтобы вы не строили догадок: что и почему. Беременность у меня наступила незапланированная, а когда узнали о прибавлении в семействе не очень обрадовались ( помните про высокую дозу радиации) и не очень огорчились, надеясь, что Господь будет милостив к ребёнку, раз даёт ему шанс - жизнь. Не буду описывать всё подробно, только скажу, что с его рождением для нас полностью изменился мир. Дети, когда вам всего лишь только двадцать лет, воспринимаются совершенно иначе, чем когда вам сорок. Уж поверьте, проверено опытом. И не дело не в любви к нему, любите безмерно в любом возрасте, но всё равно есть различие, потому что появляется мудрость, что ли. Одним словом, это состояние не описать простыми словами. Я точно также, как за первым ребёнком записывала всё, что для меня было как бы открытием: каждое слово произнесённое им, но только ему понятное его обознчение. Вот взять, например, слово «кака». У него было шесть обозначений: чашка, конфета, грязь, лампочка, ну и так далее. «Ука» - раздеть, снять, а «Вука» - наоборот – одеть и гулять. Я знаю, что каждый может вспомнить десятки вот таких обозначений и слов их крошки. И вот плавно я перехожу к самому главному в своём повествовании. Я уже где – то писала об этом, но поскольку дала обещание поделиться на страницах группы, приходиться держать своё слово.

За неделю до дня рождения сына, когда ему исполнится три года, и он уже будет большой, так как в этом возрасте обычно отводят детей в садик, и они туда ходят, как на работу. Мы с ним сидим каждый в своём кресле: передо мной гора стираного белья, которое я перебираю и раскладываю по кучкам: что для глажки, с чем необходимо поработать иголкой и ниткой. В комнате тихо, уютно, ждём, когда придёт со службы папа и муж. Я не буду рассказывать, все помнят те лихие девяностые, когда провожая на службу мужа, не знаешь, как окончится для него и его товарищей день…
Я прислушиваюсь к звукам во дворе, не стукнет ли калитка, так как в этот день у мужа нет наряда, и он должен по идее придти домой во время. Держу в руках форменную рубашку, проверяю, прочно ли сидят пуговицы на своих местах, как вдруг услышала голосок сына и посмотрела на него. Он сидел в кресле, как обычно сидят дети, протянув ножки, и опершись о спинку, отрешённо смотрел куда – то не то вдаль, не то вглубь себя. Привожу дословно сказанное им:

Когда я был большой и ехал на машине быстро-быстро, машина опрокинулась и загорелась. Мне было больно, и я умер. Было много народа, и они все громко кричали.

От услышанного у меня похолодело всё внутри и оборвалось: что это прошлое или будущее? Но мой ребёнок вздохнул и больше ничего не сказал в ответ на мои вопросы и только хлопал ресницами: он не понимал, о чём я спрашиваю его. Но через месяц, когда я готовила кушать, он, возясь в муке, рассказывал, как и что готовила его бабушка. Не полностью рецепт, а только какую – то деталь: если я раскатывала тонко тесто, то мог сказать, а бабушка делала не так. Моя мама умерла, когда ему было всего лишь три недели, а как готовит свекровь, он никогда до этого не видел. На мой вопрос, а что делал дедушка, рассказывал, что его дедушка обучал борьбе и приёмам рукопашного боя. Но стоило задать ему вопрос, чем занимались его мама или папа, как он непонимающе смотрел на меня и спрашивал, а разве ты не знаешь, чем занималась ты? Этот срок его «фантазий» длился около месяца, а потом возобновился только через пару лет. И если воспоминания в три года несли меньше информации, то в пять лет информация была уже более обстоятельной и подробной, но если она касалась дедушки и бабушки. Отсюда я могла сделать выводы, что он рос, скорее всего, без родителей с дедушкой и бабушкой. Но не может же такое быть, чтобы мы с мужем и «в прошлой жизни» были супругами?! Хотя, кто его там знает? Ведь встретившись, мы с ним вдруг каждый независимо от другого, почувствовал родственную душу, как будто прожили в браке больше, чем двадцать лет…
Но это уже совсем другая история, которая началась с предсказания.