Жизнь. Часть 4. Олень.

Нам известно, что малек появился тогда, когда его предки были уже мертвы.
Нам также известно, что малек свою жизнь начинает и живет от малька до взрослого состояния без наставников, и что он живет в абсолютно новых, непохожих на его родные места, условиях.

Вначале он по течению сплавляется в море, но в море не ищет себе удовлетворения, устремляется из него в океан, и в океане растет и развивается, то есть живет. Кто рождает желания у малька на то или другое действие.

Тогда, не находя, объяснения, хотим мы или не хотим этого, но нам придется признать тот факт, что вся жизнь родителей этого зародыша записана в их семени – зародыше. И не зависимо от того, кто или что есть эти родители: или это из растительного мира, или это из животного мира, или это зародыш человека, у всех запись на зародыше или в семени, причем записана жизнь обоих творцов семени или зародыша.

Что нового в этом? Ничего. Науке все это на генетическом и наследственном уровне давно известно, но жизнь, как таковая, становится все больше и больше похожа на один сплошной кошмар. Почему? Об этом и другом ниже. Я же продолжу разговор с графом о животных.

Когда граф говорит о жизни, то он представляет ту жизнь, которая связана с идеей сознательной жизни, и жизнь животных он не считает жизнью, потому что она всего лишь органическое существование, или состояние жизни неосознанное. На вопрос, что есть сознание, каково определение сознания у графа не нашлось. И он делает такое определение…

«Мы, говорит он, определили, что – жизнь, это то, чем наша собственная жизнь не является. Именно здесь глубоко зарыт корень ошибки. Вместо изучения той жизни, которую мы осознаем внутри себя, безусловно, и несомненно, - поскольку мы не можем знать ни о чем больше, - чтобы обдумать ее, мы наблюдаем то, что лишено наиболее важного фактора и способности нашей жизни, а именно разумного сознания. Поступая, таким образом, мы ведем себя как человек, который пытается изучить предмет по той тени или отражению, которое он отбрасывает. Трудно не согласится с ним…

Человек утрачивает веру в жизнь и переходит от этой жизни к другой, которая жизнью не является, не раньше, чем он станет несчастным и увидит смерть… Человек, который воспринимает жизнь такой, какой он находит ее в своем сознании, не знает ни страдания, ни смерти: ибо вся радость в жизни для него состоит в подчинении его животного начала закону разума, и сделать это не только в его власти, но это неизбежно происходит в нем. Мы знаем о смерти частиц в животном существе. Мы знаем о смерти животных и человека, как некоего животного; но нам неизвестно о смерти сознающего разума, и мы не можем ничего об этом знать именно потому, что сознательный разум – это сама жизнь. А Жизнь никогда не будет смертью…

Животные ведут счастливую жизнь, не видя смерти и не зная о ней, и умирают, не сознавая этого. И граф задает вопрос – почему человека так страшит смерть, и она его так мучает, и отвечает так на свой вопрос, потому что человек, который видит смерть, это больной человек, тот который нарушил закон своей жизни и более не ведет сознательного существования. Он сам стал животным, животным, которое к тому же нарушило закон жизни».

Можно говорить разное о высказанных мыслях, о жизни не только графом, но и всеми, кто вступил на тропу познания жизни, поиска ее. Можно согласиться с тем, что все тайны о жизни человека таятся внутри человека, и что жизнь человека зависит от разума человека, от его сознательного или бессознательного образа жизни, если бы не но.

Одно но, то, что пытаясь разобраться в жизни, все пытаются идеализировать и человека и его жизнь, и жизнь всего общества.

Есть у меня еще одна мысль поделиться с читателем одним наблюдением.

Олень был молод, резв и здоров, но его путь пересекся с человеком, который поставил в речке ловушку - капкан. Оленю не повезло, он на бегу попал в эту ловушку и надолго в ней застрял.

Он стоял в холодной воде. О чем он думал, думал ли он о смерти, или еще о чем – нибудь, я не берусь писать. Но когда мы подошли к нему, то у него не было страха перед людьми, его жалобный вид просил о помощи. Конечно, мы его освободили, но более чем, помочь, у нас не было возможности.

Было жаль смотреть на удаляющего оленя. Он с трудом становился на ноги. Его судьба, казалось, решена. Ближайший хищник легко полакомится добычей. На лбу, я обратил внимание, у оленя было пятно без шерсти, вероятно, след от битвы за самку.

Прошло достаточно времени, чтоб этот эпизод забылся, выветрился из памяти. Я был за сто километров от того места, где состоялась первая встреча с оленем, у которого пятно на лбу. Какого же было мое удивление, когда в озере я увидел своего знакомого. И я еще больше удивился, когда понял, что и он меня помнит.

Озеро это образовалось давно. Горячая вода, целебная, самотеком вытекала из глубин земли. Пройдя мерзлоту, выходила на поверхность достаточно горячей. Со временем она - горячая вода заполнила собою лужайку, и образовала дно из теплой грязи. В этой грязи стоял олень.

В ближайшем районе нет, и давно уже не было оленьих троп. Тогда вопрос – как попал олень в эту, спасительную грязь, откуда у него знание, что она ему поможет, и откуда это желание быть здоровым?

На эти вопросы ответить не возможно, если не допустить, что его предки пользовались теплой водой, что они ходили по этим землям, и что вся эта информация раз и навсегда записана - где хотите – в сознании, в подсознании, в мозгах, или в семени, или в зародыше. Этот зародыш постоянно при живом организме от начала и до конца жизни, и я убежден, что…

Все мои убеждения есть знания тех жизней, которые мне известны. Тогда я должен встретиться с Мудростью, и Ему задать один единственный вопрос – что такое жизнь? Чем она отличается от жизни животных? Но вначале надо еще раз пройти по полкам тех знаний, которые уже известны миру.