Слово не воробей

Обычный рабочий день региональной телекомпании, лето, в монтажке от духоты мухи дохнут, кондиционер пашет, вентиляторов – аж 5 штук, но все они направлены не на человека, а на технику, так как это очень капризная японская дама, и если заглючит, то кто-то не дополучит денежков за эфир. И несмотря на жару – это самое оживленное место в компании.

Андрей, редактор развлекательного отдела, помогает своей ведущей исправлять косяки оператора посредством монтажа, Димка, наш новостной редактор, содействует синеглазой туповатой репортерше Тане в поисках в шкафу уголовного кодекса РФ (мы его постоянно ищем), Алёнка с распечаткой архива в руке шарится по полкам в поисках нужной ей кассеты (они, как всегда стоят не по номерам), беззвучно опускаются-вздымаются макушки в наушниках за компами – народ работает. Посреди всего этого за свободным от монтажа компьютером сидит оператор Сашка и раскладывает пасьянс. Комп вообще-то свободный, потому что за него сейчас сяду я, как только вернусь со съемки. Но я задерживаюсь, и чо бы не поиграть?

Идиллия заканчивается с хлопком входной двери. Я пришла, и на монтаж мне осталось 40 минут. Загнанный оператор плетется мимо монтажки и студии прямиком к кулеру. Пьет воду, только потом идет «распрягаться». Меня задержали, посему я резка и стремительна. Привычным телодвижением я сбрасываю сумку с плеча на диван, руки заняты кассетой и листками написанного еще в маршрутке текста. Мне не до шуток, я по-деловому злая, и меня раздражают эти копошащиеся в шкафу люди. Поэтому Сашка молча закрывает пасьянс, заводит мне Премьер, и вяло слезает со стула. Сашка со мной не связывается.

Шлепаюсь на стул, принимаюсь разматывать наушники.
- А что это вы ищете?
- Кодекс уголовный кто последний брал? Найти не можем.
- В студии смотрели? - подсказываю я.
- А зачем он в студии? – удивляется Димка.
- Ну как же, вчера ж Ленка новости вела, опять на книжках сидела…

Ленка, ведущая новостей имеет маленький рост, и мы ей всегда под попу книжки потолще подкладываем. Например, УК РФ. Синеглазая Таня поплелась в студию. Димка похвалил меня за внимательность и уселся в углу с газетой и кофе. Теперь меня стала раздражать Алёна. Я нетерпеливым тоном спросила ее, что ей-то тут надо, когда у меня монтаж? Алёна искала кадры каких-нибудь дорожных работ с прошлого года для анонса перекрытия улиц. Быстро вспомнив, где я их недавно видела, при каких обстоятельствах, и куда я обычно сваливаю то, что мне уже ненужно, вытаскиваю кассету из завала на общем столе. И она оказывается той самой, которую все утро ищет Алёна.

Сажусь набирать картинки, по пути еще подсказывая варианты речевых оборотов и возможные синонимы для Юлькиного текста о зеленом чае, достала сил нет, скорей бы уж написала и ушла. Андрей, Юлькин редактор, ржет надо мной:
- Катерина, в тебе умер неплохой руководитель!
Мне не до хихонек и не до комплиментов, но не отвечать редактору, пусть даже не твоего отдела, невежливо, и я произношу, надевая наушники:
- Да во мне много кто умер…

Уже в наушниках слышу, как поперхнулась печеньем Юлька, как расхохотался Андрей, и как хлопнула дверь за облившимся кофе Димкой. Работающий народ поднял головы, но ничего не понял.
С тех пор мой редактор очень любил хвалить меня. По любой фигне.

Катерина, в тебе умер стилист…

Катерина, в тебе умер переводчик…

Катерина, в тебе умер поэт…

Только произносить он это любит так:
Катерина. Поэт в тебе… умер…