Блондинка

Случай о котором я хочу рассказать произошел очень давно и тогда совсем не казался мне веселым. Начиналось все так.
 
В день своего рождения я получила от любимого парня открытку в которой он меня поздравлял и сообщал мимолетом, что теперь мне восемнадцать и я уже могу выйти за него замуж.
 
Выйти за него замуж? Да это было моей мечтой с момента нашего знакомства. Мы любили друг-друга неистовой пламенной любовью, которой никогда ни у кого не было и быть не могло. Именно поэтому рассчитывать на понимание родителей было глупо. Они же старые и ничего в любви не смыслят. Мы оба сознавали это и ломали головы, как нам к родителям подступиться.
 
Решение пришло неожиданно. Мы же уже совсем взрослые и все можем решить самостоятельно. Родителей мы на свадьбу конечно пригласим, но готовить все будем сами. Чтобы просто поставить их перед решившимся фактом.
 
Мы были первой влюбленной парой на нашем курсе и за развитием наших отношений следили многие. Известие о нашем решении скоро стало достоянием всего курса. Друзья собрали деньги и заказали столовую. Все девчонки группы целый месяц листали модные журналы - искали модель свадебного платья. Мы пошли и потратили полстипы на материал. Как сейчас помню : 4 метра капрона и два метра белого материала из которого обычно шили мешки для посылок. Капроновому платью нужна подкладка. Общими усилиями платье было сшито. Туфли мне одолжила подружка. Фата? Когда отсутствие фаты могло быть препятствием для вступление в брак ? Только не в нашем случае. Кстати и фата тоже нашлась, чуть позже, но нашлась.
 
Его и мои родители схватились за головы, получив приглашение на свадьбу.
Боже мой! Второй курс! Детям по восемнадцать! Ненормальные!
Но мы не отступали, не оставляя им никакого выхода, кроме как смириться.
 
В тот день я проснулась рано. Подмигнула кукле одетой в платье, сшитое из того, что осталось от моего. Даже фасон сохранили. Кукла была красавицей. Блондинка с огромными серыми глазами. Платье очень ей шло.
 
К открытию парикмахерской уже стояла на крыльце. Я до сих пор не знаю, что со мной случилось и как это произошло. Возможно сказались предсвадебные волнения, возможно ожидание близкого счастья помутило мой рассудок, но сев в кресло я твердо заявила, что хочу стать блондинкой.
 
Мастер критически осмотрела мои темно-русые волосы и равнодушно пожала плечами. Меня мазали какой-то едкой вонючей гадостью. Потом я сидела в ожидании превращения серой мышки в светлую лебедушку и терпела жжение на коже головы.
 
Когда настало время смывать с головы мучащую меня кашу я уже не могла думать о предстоящем через несколько часов бракосочетании.
Слово "скорее" металось в моей бедной голове, но выражало оно лишь желание. Поскорее избавиться от этой пытки!
 
Я посмотрела в зеркало и ужаснулась. На меня пялилась какая-то дура с рыжими, как у клоуна, волосами. Глаза ее выражали боль и отчаяние. Выступать мне сегодня предстояло не на арене цирка.
 
"Это нормально,- уверяла меня моя мучительница с расческой в руке,- в следующий раз будете светлее".
Я начала истерить и заявила, что светлее я хочу быть сегодня. Вы знаете, я могу добиваться своего.
И вот я опять сижу под колпаком сушилки-подогревалки намазанная все той же едкой гадостью. Мне кажется, что моя голова раскаленная сковородка и на ней жарят шкварки. Почему шкварки? Да фиг его знает, но точно знаю, что это они.
Из глаз текут слезы. Я радуюсь, что глаза не накрашены и взглянув на часы понимаю, что накрасить их перед регистрацией я вряд ли успею.
 
Я видимо уже достаточно надоела своей мучительнице, она решила отомстить и все оттягивала время, принимая одну посетительницу за другой, заставляла меня ждать.
Я с ужасом смотрела на часы.
Кожа на голове горела огнем. Красная, с глазами полными слез я сама начала разматывать полотенца и клеенку на своей голове. Прохладная вода не смогла остудить жжение. Наверное я хотела бы быть еще посветлее, но не сейчас, не сегодня.
 
До начала регистрации оставалось чуть больше часа.
 
Сейчас, спустя почти сорок лет, я уверена, что уже давно начала бы торопить мастера, не позволяя ей заниматься другими клиентками.
Тогда... я терзалась , боялась что опоздаю, но даже не догадалась сказать, что вот-вот должна стать женой.
 
Мастер, взглянув на мою обожженную кожу, удивилась почему я терпела и не сказала о том. что мне больно. Вот теперь пузыри!
 
Я их чувствовала, но разве могла понять эта толстая рыжая тетка, что мне захотелось удивить и порадовать своего жениха представ перед ним белой лебедушкой?
И вообще, разве нас не учили, что красота требует жертв? Я как-то и не подумала, что может быть иначе.
 
Когда в парикмахерскую толпой заявились мои подружки меня сушили.
Одна из них, оценив ситуацию, развернулась и побежала обратно в общежитие. Машины подъехали прямо к парикмахерской. Одна чуть раньше с подругой, которая притащила мое свадебное платье. Другая чуть позже с женихом.
Нарядные подружки верещали в коридоре. Мужчины курили на улице. Жених нервно поглядывал на часы.
 
Суровая рыжая тетка мастерица обливала меня лаком и причитая вопрошала:
- Почему я такая глупая партизанка?! Почему не сказала, не предупредила!?
Если бы я знала, почему. Переодевалась я в той самой ванной комнатенке.
 
Мой самый лучший день продолжался. Все мастера салона забыли о своих клиентках. Меня собирали, подкрашивали, подпудривали, называли то дочкой, то дурочкой.
Потом вытолкали из зала прямо в объятия жениха.Сюрприз удался. Он моргал и мотал головой. Я же гордая и уверенная в своей красоте улыбалась ему и думала, что сейчас я похожа на свою куклу, которую усадили на капот машины. У нас были не только одинаковые платья, мы обе были блондинками. Почему-то мысленное сравнение с куклой не казалось обидным, даже наоборот. Блондинка, одним словом.
 

П.С. Кожа на голове болела несколько дней, пузыри лопались. Задевать голову было больно. Но, вы же понимаете, это все было не очень важно.