Ее Жизнь

Вера Ивановна жила на этом свете достаточно давно, чтобы понять о жизни все. Она была одинока.
 
Нет, у нее конечно была дочь Тамара: дама неопределенного возраста, отдавшая, как любят говорить, лучшие годы своей жизни пьющему мужу. Семья дочери вечно не вылезала из долгов, Тамара работала на двух работах, по выходным убирала квартиру у более состоятельных соседей, вечерами готовила, стирала, наводила порядок. Матери, живущей в однушке в другом районе, Тамара звонила часто – каждое воскресенье в 8.00, пораньше, чтобы потом не забыть, закрутившись в бытовой суете. Обычно Тамара спрашивала Веру Ивановну о здоровье, на что получала длинный список недугов. Пожилая женщина вообще любила делиться в подробностях что и где у нее болит, сетовать на частую смену погоды, которая неблагоприятным образом сказывается на ее суставах. Тамара обычно выслушивала не перебивая, лишь иногда пытаясь дать какой-нибудь полезный совет, в голове у нее были свои проблемы, которые предстояло решить самой, раз уж повезло родиться той самой «русской бабой».
 
Еще у Веры Ивановны был внук – четырнадцатилетний Костик. Маленький Костик любил бабушку Веру, которая часто оставалась с ним , а еще с шести лет водила его в танцевальный кружок, где преподавала дочка старинной приятельницы Веры Ивановны. Правда, когда Косте исполнилось восемь лет , он заявил бабуле,что на танцы больше не пойдет, потому что мальчишки смеются над ним и дразнят «девочкой».Отец такое решение одобрил,сказав,что сыну пора уже становиться мужиком.
 
С тех пор в танцевальный Вера Ивановна внука больше не водила, да и «посидеть» с ним ее просили все реже, поскольку мальчик становился самостоятельным. К двеннадцатилетию Кости Тамара взяла в кредит компьютер, чтобы сын был «как все» и с того времени началась у него новая жизнь. Теперь, прибегая из школы,Костя садился за компьютер и выползал из-за него поздно вечером с красными глазами под крики и подзатыльники матери. Друзья давно уже не называли Константина «девочкой» , на переменах они живо обсуждали последние игры и кто каких успехов в них добился.
 
Да, конечно был у Веры Ивановны и зять- Николай. Но о нем она говорить не любила, считая, и скорее всего не без основания, что он испортил дочери жизнь. Нет Николай был не совсем плохим человеком , любил жену и сына. Просто в девяностые годы молодой специалист потерял работу и долго оставался не востребованным на рынке труда. Настолько долго, что успел привыкнуть. Именно в это время, когда приходилось балансировать на грани бедности, перебиваясь случайными заработками , что-то сломалось в нем, Николай все чаще выпивал «горькую»,чтобы забыться.
 
Тамара жалела мужа, и не нашла ни чего другого, как взвалить всю семью на себя. Ведь русская баба, она еще ни то может.
 
А что же Вера Ивановна? Старой закалки женщина, всю жизнь проработала на одном заводе, висела на Доске почета, состояла в партии не по принуждению, а по убеждению. Поздно вышла замуж, потому что советская женщина не могла позволить себе ни каких глупостей. В браке прожила совсем не долго, вскоре став вдовой. Дочку Вера Ивановна воспитывала в одиночестве, считая, муж в жизни должен быть только один.
 
С перестройкой женщина так и не смогла перестроиться, продолжала ходить на митинги и с упоением кляла новую власть на чем свет стоял.Вся ее жизнь осталась там, в Советском Союзе, когда ее зарплаты вполне хватало на хлеб с молоком и любимую ливерную колбасу.
Плоды капитализма Вера Ивановна презирала, не имея возможности воспользоваться ими. Изобилие современных магазинов стало не по карману.Да и многолетняя привычка покупать только самое необходимое давала о себе знать.
 
Особенно раздражала реклама. Яркая, навязчивая, она кричала с экрана телевизора, прерывая любимый сериал, со всех столбов, с висящих по всюду баннеров. Вера Ивановна чувствовала, что это она, реклама приносит в мир хаос, развращает молодежь, призывает народ нести последние деньги в карман олигархам. И она давно уже придумала, как отомстить и наслаждалась своей местью, как будто возвращая прежнюю жизнь, где она была молодой и счастливой.
 
Конец лета. Большой город, оживленный проспект, по которому с шумом несутся автомобили. Погода нестабильная - то солнце, то тучки. Ветер треплет шарики у торговцев сувениркой, обрывки плакатов на автобусных остановках, полы одежды у зябнущих прохожих. Вдоль оградки у проезжей части идет сердитая бабуля, одетая несколько теплее, нежели требует погода. У нее в руках хозяйственная сумка, из нее торчит зонтик, брови сдвинуты, губы заняты озлобленным шепотом. Бабуля идет вдоль проспекта, останавливаясь у столбов, срывая с них пачки ярких объявлений, бормоча, складывает их в сумку, и идет дальше, к следующему столбу.