ПОХОРОНЫ. Алексей Щербаков, Москва.

Голубые пытались мальчики
Засветить мне в камере пленку...
Глазки их и проворные пальчики
Все выискивали подоплеку:

Почему, на каком основании,
Мол, снимаю толпы несметные,
Что собрались у этого здания
В олимпийское утро светлое?

- Где ваш допуск и четкая санкция,
Что фиксировать разрешается?
- Бросьте, парни! Иду не на танцы я -
Панихиду... Пустите, красавцы!

Но ярятся суровые вьюноши,
Голубые аж взмокли рубашки,
Брови сдвинуты - как не полюбишь их,
Сволокут прямо счас в каталажку!

Делать нечего - крапленым козырем
Бью наотмашь по ровненьким челкам:
- Как фамилия? - кричу им грозно,-
Разберется товарищ Щелоков!

И мгновенно цепь размыкается,
Будто залп саданул картечью:
"А, пожалуйста!.." - даже смущаются,
Опускают тугие плечи.

...Обладатель грозного имени
Застрелился в тюремной камере.
А певец опальный стал Гимном,
Всей России нетленным знаменем.