Рассказ-абсурд "Совхоз "Красный пистолет".

(в сотворчестве с парнями-весельчаками, поэтому с налетами "обкуренности",не судите строго,я привыкла писать о серьезном и нормальном, это - единственный веселый бред)

Пролог

Ночь. Бар. За стойкой худосочный невыспавшийся бармен наливает красочным разношерстным алконавтам в их рты восхитительную, пенистую жидкость с легким привкусом мочи под названием «пивасик».

Прошел один час.

Авторитетом среди алконавтов здесь являлся субъект с розовой наколкой «Йа аццкое блондинко». Сей шедевр он получил в месте лишения свободы в память о краже банки варенья. Любезные сокамерники, стоя сзади него, по очереди объясняли ему: «Молчи, сука! Если бы ты вместо варенья скомуниздил бутылку водки, пакет семок, ну или хотя бы консерву «Вискас» на закусь, минула бы тебя чаша сия».

Так вот, данный субъект, с трудом сфокусировав взгляд на бармене, поднял вверх правый рукав и проскандировал: «Эврика! Я – Бенито Муссолини! Слава отечественным маринованным огурцам и социализму!».

Услышав последнее слово, в мальчике-наливальщике проснулся патриотический дух и он сочувственно ответил:

– Когда я пьяный, я тоже дурак!

– Кто дурак, я дурак?! – возмутился закусывающий осьминогом этаноловый вождь и оглянулся в поисках поддержки собутыльников. Те кретински захихикали над ним, на что «аццкое блондинко» всерьез озверел, и, не найдя иного выхода, решил применить силу – взял бедного бармена и потащил по направлению к клозету. У парнишки градом потекли слезы и он умоляюще аки молитву выкрикивал «Дыевс, свээты Латвиу!» *

* «Дыевс, свээты Латвиу!» (Dievs, sveeti Latviju!) - гимн Латвии.


Эпизод первый

На часах полвторого ночи. По улице «Красный баклажан» понуро шел молодой человек в спортивном костюме. Проходя мимо темного переулка, он заметил обшпарпанную вывеску бара «Селезенка – депо крови». Он подумал, что это подходящий момент нажраться и вошел внутрь. Там он увидел следующую картину: на лакированном деревянном шесте (заказанном из пустыни САхара) скользила вниз головой девушка, похожая на Еву Браун. Вдобавок у нее под глазом красовалась большая родинка, а в области груди – табличка с надписью: «Инопланетяне, прилетайте! Возьмите меня!».

Сделав неловкое движение,стриптизерша ударилась головой о пол. Тут же к ней прискакал кузнечиком тот молодой человек и спросил:

– Девушка, с Вами все в порядке?

– Да. Я закончила консерваторию по классу аккордеона и сейчас исполняла концерт для баяна си-минор.

– А у меня вообще костюм от дома моды «Men in Pink»! – достойно ответил парень.

Девушка попыталась встать, и встала, дважды подскользнувшись на банановой шкурке. Галантно ее собеседник пригласил ее за загаженный столик. Плавно потек разговор:

– Как тебя зовут, прекрасная незнакомка?

– Фёкла Тракторовна, – смущенно ответила та.

– А меня – Петр Тенисович Щекатило, можно просто – Петруша.

– Очень приятно. Присаживайся.

– Нет, спасибо, я постою. У меня геморрой. Лучше пойдем прогуляемся.
Они вышли, по пути опрокинув стул.

– Расскажи о себе, – попросил он ее.

Она горестно вздохнула и рассказала, как ей унизительно раздеваться перед алкоголиками после десяти лет учебы высшему музыкальному образованию. А он, в свою очередь, поведал ей, что сегодня застал свою девушку в позе 69 с негром.

– Кстати, – вспомнил он, – у меня есть одна оригинальная коробочка.

– Какая? – оживилась любительница наживы Фёкла.

Петруша пацанским движением вытащил из заднего кармана (он у него был очень глубоким) красную вещицу. Вместе с коробочкой он вынул: словарь, огрызок яблока, две склеенные жвачкой ручки, автограф Бритни Спирс на трамвайном билетеке, полукилаграмовую гирю и пакетик с использованными презервативами (их он хранил на память, по праздникам развешивая над газовой плитой и вспоминая девушек, имена которых были замазкой написаны на каждом из латексных изделий №1).

Молодые люди остановились около живописной помойки и на фоне дохлой крысы Петруша встал на колени и приподнем Фёкле презент. Она на радостях кинулась к нему на шею и под крики болельщиков с футбольного поля поцеловала его.

Раскрыла коробочку. Гримаса разочарования исказила накрашенное лицо барышни – она-то решила, что ее наконец возьмут замуж. Подарок – в действительности – заключал в себе большой грецкий орех внутри с крохотными красно-синими стрингами, которые в лучшем случае могли быть впору анорексичке, и то – Барби. Неожиданно Петруша расчихался:

– Черт! У меня аллергия на синтетику!

Фёкла стала подтирать ему нос, расчувствовавшись.

– А пойдем футбол посмотрим! – предложила она.

Последний раз высморкавшись в стринги, Петруша согласился.


Эпизод второй

«Начинается кастинг в мировой блокбастер, в котором примут участие звезды голливудского кино. Требуются девушки с восемнадцати до двадцати пяти лет на роль продавщицы сушеных сумчатых якорей. Девушки, не упустите свой шанс!» - уже неделю гласила карандашная надпись на фонаре на улице «Красный баклажан».

Наступило утро долгожданного и мега-популярного кастинга, на который собрались самые продвинутые доярки и другие кульные личности совхоза «Красный пистолет».

Первой в очереди стояла the most креативная доярка Дуня, одетая в гламурный прикид от дизайнерского дома «Стручек зеленого гороха».

Стоящая позади Дуни «Мисс Совхоз 2009», писаная красотка с шикарным именем Фёкла мечтательно прикрыла глаза:

– О, я с самого детства мечтала попасть на экран!.. Тогда меня сможет заметить мой кумир, отец моих будущих детей, Юра Шатунов!

– Эй, кукла! А чем тебя не устраивает наш тракторист Вася? – поинтересовалась похожая на Зверева претендентка, на бейджике которой значилось «Люся Василькова».

– Одежда у него соляркой воняет!

– Хех, так он же не синий летающий гладиолус, чтобы его нюхать!

Фёкла открыла свой распрекрасный ротик, но ответить не успела, поскольку открылась дверь и «гламурный падоног» Баян с бородкой а-ля Гребенщиков возвестил:

– Ахтунг! Первые пять заходят, остальные идут откуда пришли или лесом.

В рядах заколыхалось возмущение. Две неупомянуые красотки – местная танцовщица кантри в клубе «Гулин Муж», которую так и звали, и пергидрольная барышня Манюня с сережками в виде божьих коровок ломанулись в двери, наступив Люсе Васильковой на ногу. Люся взвыла, а Манюня, завопив: «Долой соперниц!», стала тягать Дуню и Гулин Муж за волосы. Во всей этой рамсовой разборке Фёкла успела проскочить в приемную. Казалось, ее родинка разрослась еще больше.

– Здрасьте, представьтесь! – прокряхтел дедок в желтой тужурке и налил себе бледной жидкости с чаинками.

– Акуна Матата!!! Фёкла Тракторовна, музыкант, стриптизерша.

– Хм, допустим, приятно, очень приятно... А меня, а меня, –повторял дед в желтом, – вы видете, что я – мужчина импозантный, да-а, импозантный... Так вот, нарекли меня, значитсо, дед Пихто. То есть, дедом я стал потом, а родители нарекли Пихто, да, вот так... Впрочем, можете звать меня Император Млечного пути – это моя погремуха...хм, то есть, прозвище среди...э...девятой роты крапленых беретов. Я должен задать вам, должен вопрос задать вам я – как вы относитесь к сексу с незнакомым мужчиной? Нет, простите, я отвлекся, отвлекся... Как вы, это...как его... что же я спросить-то должен? Проклятая трепонема бледная, фагоциты с макрофагами весь мозг сожрали... Да, вспомнил! Ваше отношение, Фёклушка, к сухопутным ежикам?

Фёкла медленно опустилась по социальной лестнице (а в реальности – на краешек пианино) и ответила:

– Не знаю, съедобны ли они... Я, вообще говоря, фанатка «Доктора Хауса».
– Твою мать! – воскликнул Пихто, потомок Великой французской (буржуазной) революции.

– ?Que paso? Ой, всмысле, что случилось? – подскочила как принцесса на горошине Фёкла (в этот момент она вспоминала 1008 серию венесуельского сериала про Хуана и Марию).

– Меня укусила вошь!
– Да, everybody bites.

Император Млечного пути чесался и вспоминал по батюшке 50 cent’a. Отчесался и продолжил:

– Так, облик мне ваш нравится, однако, нравится. Скажите, мисс «Совхоз 2009», какие животные живут у вас дома?

– Бобры добры. А вообще-то, крыса, – гордо ответила Фёкла. – Она у меня в бутылке от пива живет. Породистая! Покупала в бутике зверей «Белые колготки».

– Продавца как звали, как звали продавца? – оживилась принимающая сторона.

– Индеец Юппи из племени Мумба-Юмба. Он так всегда представляется.

– О, он крутой как яйца! Слушает Раммштайн, передвигается на бричке. Хотя, возможно, сменил уже транспорт, транспорт сменил на оранжевую газонокосилку – грозился отобрать у племянника.

– Он приглашал меня к себе посмотреть мультик «Король Лев» и подарить плакат Пумбы. А еще почему-то спрашивал, танцую ли я приватный стриптиз... – задумчиво протянула Фёкла.

– Не ходи к нему, деточка! Он ест мясо. Впрочем, мы отвлеклись... Перейдем таки к делу, перейдем...

Тут в комнату ввалилась Манюна с воплем: «Это я! Я пришла! Я – та, кто вам нужна! Тут она я! Возьмите меня!».

Дед Пихто медленно отхлебнул чая «Ослиная моча» и спокойно заявил:

– Вы не подходите.

– Почему? – покраснела от ярости красотка.

– Мне не нравится ваши выбеленные хлоркой волосы и розовая кофточка. Повернулась и вышла!

Манюня выскомерно хмыкнула и хлопнула дверью, да так, что с потолка упал паук. Фёкла закричала, и, забившись в эпилептическом припадке, метнула в него туфлей с криком: «Сдохни, гад! Аллах Акбар!».

Дед Пихто протянул:

– Одна-а-ко-о...

– Простите, товарищ Император Млечного пути, – совершенно нормальным голосом произнесла Фёкла. – Я просто с детства ненавижу этих тварей, после того, как мне в тарелку с супом упал один. С тех пор не переношу и хризантемы, поскольку они мне напоминают пауков...

– Хорошо, милочка, я позже посоветую вам одного психоаналитика с соседнего колхоза «Рыба-меч и восходящая заря». Говорят, он отлично избавляет от фобий посредством электрошока.

– Итак, у меня главный вопрос: вы берете меня на роль продавщицы сушеных сумчатых якорей? – вопросила деловая барышня.

Дед Пихто прищурился, почесал нос, занюхал базиликом с табакерки, покряхтел (Фёкла решила, что у него запор) и весомо изрек:

– Natürlich!


Эпизод третий

«Юра Шатунов, Петруша, дед Пихто...» – гадала на кактусе Фёкла и пила чесночный кофе. Зазвонил телефон. Красавица подавилась кусочком сушеного чеснока, и, откашлявшись, сняла трубку:

– Привед, медвед! – галантно поприветствовал ее Петруша.

– Ты креведко, Петр Тенисович! – поддержала флирт музыкантша-стриптизерша.

– Ты вгоняешь меня в цветастость, овечка моя!..

– В краску, мой тушканчик!

– Ну, харе уже любезностей! Я что хотел предложить...

– Наверно, ты хотел предложить предложение! – всплеснула руками Фёкла.

– Какая ты у меня проницательная! Так и хочется в тебя проникнуть... Я, короче, приду к тебе через два часа, идет? – пошел ва-банк гоп-стайл’овый юноша.

Фёкла аж уколола палец. Подумала: «Черт, только зря суккулент перевела!».

– Люблю решительных мужчин, – расплылась она. – Если кроме себя что-нибудь притаранишь, то будет тебе специальное предложение!

– Ты не волнуйся – веник, тесто и шипучка будут с собой! Я ж порядочный пацан, слово пацана! – Петруша от волнения тавтологил. Он прикинул, что его речь произвела недостаточно впечатления, а ведь он несколько недель учился ей у уже известного нам субъекта с розовой наколкой «Йа аццкое блондинко» и потихоньку вводил ее в свой лексикон.

– Слышь, мед дупла моего! Послушай песню! – предложил Петруша и врубил некую фигнотень со словами «Бодрячком, пацанчики!».

Фёкла еще раз уколола палец о кактус, на этот раз, чтобы не травмировать свой музыкальный слух.

– Не, я под такое стриптиз не танцую! – не одобрила она музычку.

– Ну, ладно, а я думаю – козЫрный музон.

Распрощавшись, красавица стала готовиться к встрече. Нацепила красный шиньон, одела белое в коричневый горошек платье от испанского кутюрье Педрилло дэ Орал, накрасила ресницы черной гуашью, выборочно (чтобы был оригинальный контраст) намазалась автозагаром, повесила на шею аргентум, зажгла в квартире парафин и села играть в домино.

В назначенное время в назначенном месте (прямо как в «Битве экстрасенсов») появился товарищ Щекатило:

– Хай, пипл! Другими словами: здрасьте, а вот и я! – завопил он с порога, ударив хозяйку квартиры самодельными искусственными оранжевыми пионами. Затем он прошел, не разуваясь, в кухню, швырнул принесенное на стол и оглядел свой идиотски-фольклорный зеленый костюм «Crazy frog», спертый с театра самодеятельности «Обкуренные зяблики».

Фёкла поставила цветы в пластиковый стаканчик, который тут же, не выдержав веса, упал. Петруша в это время вскрывал шампанское перочинным ножом. Теория вероятности и комбинаторика помогли ему с седьмого раза сделать это, правда, пробка выстрелила в глаз висящему на стене портрету Фиделя Кастро. Фёкла возмутилась:

– Ты не любишь коммунистов?!

– Да нет, просто эту пробку анархисты делали!

Мисс «Совхоз 2009» отковырнула кусок пироженого и протянула:

– Что-то это изделие какое-то подозрительное...

– Пластилиновое! – радостно пояснил Петруша. – Надо ж фигуру беречь!

Дивная пара посидела и решила отправиться на озеро – романтика! – семечки полузгать, бомжей покормить...


Эпилог

Вот так поживает этот совхоз на окраине уездного города Ё.

Его обитатели дерутся и мирятся, пьют мохито с алкоголем и без оного, сидят на нарах и буржуазной софе, дарят друг другу духи «Красная Москва» и туалетную воду (ну, это которая с унитаза), смотрят «Что? Где? Когда?» и «Деревню дураков», курят траву и кору, заканчивают церковно-приходскую школу и высший заборопокрасочный, слушают песни Пугачевой и тракториста Васи.

Другими словами:

- Finished МГИМО?

- Ask!

И всем на Руси жить хорошо!