Теория интриг. Интрига женская - интрига *чистой* любви

Мир создан на двоих. Тут нечего обсуждать, это то, что есть. И поначалу всё шло хорошо, пока интриганка Ева не всучила Адаму фрукт, не подлежащий к употреблению. Вполне вероятно, что дошла до этой идеи не она сама, а, как известно, змей, - существо бесполое, хитрое и подлое.
 
  Фрукт обладал наркотическим свойством раскрытия сознания, пелена упала с глаз Адама, и ему сразу же стало стыдно. Не берусь судить, почему так резко поплохело первому мужчине от созерцания своего тела и тела своей подруги, но он как-то сразу стушевался и спрятался в кустах. Из кустов он смело переложил вину на женщину, которой ничего не оставалось, как, тоже сгорая от стыда по причинам иного свойства, обвинить во всём змея-греховодника.
 
  Но раскрытие сознания произошло, и до сегодняшнего дня люди оперируют понятными и доступными терминами, как пара, семья, любовь, стыд и грех.
 
  С тех пор утекло много воды. Были чёрные периоды в жизни человечества – инквизиция и запрет на все естественные отправления, были периоды расцвета и раскрытия, сопровождавшиеся сексуальной свободой и излишествами.
 
  Сознание индивидуума менялось, сублимируя весь накопленный опыт. Сознание женщины воспитывалось в соотношении: мужчина – охотник, женщина – добыча; женщина – товар, живое «золото», мужчина – покупатель и оценщик.
 
  С течением времени грубые товарные формы сменились на более человечные, приближённые к исходным: женщина – подруга, партнёр по выживанию. Западная психология довела это соотношение до абсурда, вознеся женщину на пьедестал поклонения и неуёмных восторгов, и достучаться до такого партнёра стало очень непросто.
 
  Америка переплюнула всех нас, вместе взятых, и Всевышнего в том числе. Узаконив запрет на мужские взгляды и внимание, оказываемое женщине, приравняла естественные человеческие реакции к непристойным выходкам обнаглевших самцов.
 
  Мужчины в Америке боятся улыбаться или подать руку женщине, когда ей требуется помощь, так как их могут обвинить за это в сексуальных домогательствах.
 
  Так постепенно выработался идеал «чистой» любви для женщины (на этом и построен весь феминизм): прежде всего, женщина – это человек, личность, её надо ценить и уважать за её принципы и убеждения, и только потом  она - просто женщина-подруга, женщина, способная на любовь.
 
  Насаждённая и вбитая гвоздями в голову женского населения установка превращает всю идею парности и партнёрства в дикий бред: женщина требует от мужчины, в первую очередь, признания её интеллектуальной ценности, а уже потом, в силу природной необходимости, и её тела.
 
  Таким образом происходит подрыв простого и базисного принципа устройства мира: женщина – это любовь и теплота, для которых она предназначена, и которые обещает мужчине изначально.
 
  Постулат или, если хотите, принцип, «чистой, возвышенной» любви заключается в обратном: женщина снисходит до мужчины, дарит ему своё тело как драгоценный сосуд чего-то там (не знаю, с чем и сравнить, в голову приходят только лишь непристойные аналогии), требуя от мужчины осознать, как велик этот дар, и заслужить его – более смешной и неуклюжей «дурки» не смог придумать даже и сам Создатель.
 
  Естественное желание и стремление мужчины разделить тепло в паре выворачивается женщиной наизнанку и доводится до такой степени, что любящий и просящий мужчина вынужден оправдываться и унижаться, давая несбыточные и неестественные обещания «не переходить границ» и «соблюдать рамки» в отношениях.
 
  Любовь, вместо того, чтобы нести пару любящих как мощный поток света, не знающий остановок и преград, обрастает неизмеримыми сложностями и нелепыми требованиями соблюдения приличий.
 
  Вместо того, чтобы просто тянуться друг к другу и быть вместе, пара впадает в нескончаемые разборки отношений с временными затишьями и перемириями, говоря на абсолютно разных языках и тотально не понимая друг друга.
 
  Волшебство и таинство подменяется стандартным набором мутного любовного зелья, сводящим на нет саму идею любви.
 
  «Чистых» душой женщин можно узнать по их отрицательному и негативному отношению к ненормативной лексике – они её не приемлют, это оскорбляет их тонкую душу и чуткий слух. Они стыдятся своего тела, они не любят восторженных отзывов о женщине как о сексуальном объекте, - объекте поклонения и восхищения.  Они не любят эротику в любом виде – ни на телевизионном экране, ни в печатных изданиях, - это вызывает внутреннее неприятие и отторжение. Таких женщин раздражает и сносит голову, когда мужчина, увидев прежде всего в ней что-то женское, притягательное, осмеливается на несущей его волне естественной тяги к женщине в поисках теплоты, предложить ей близость.
 
Они воспринимают это как личное оскорбление, и чувствуют себя «опущенными», сломленными.
 
  Такие женщины обычно не получают удовольствия от секса. Секс для неё, в первую очередь, это то, что необходимо только мужчине и к чему он стремится, и всё, что ему нужно от женщины, даже если он любит её, - это добиться того, чтобы спать с ней. Она выделяет тело в отдельный от себя самой и от своей души аспект, и начинает дарить его как подарки, тем самым разрушая естественный ход вещей.  Вырабатывая какие-то рамки и заключая  любовь в какие-то границы – не ложиться сразу, а постепенно, не на первый день и не на второй раз, а через неделю или в праздник, со свечами и духами, женщина впадает в полный и окончательный маразм, пытаясь доказать любимому мужчине, что она – женщина, состоящая не только из тела, но и трепетной и страждущей души, как будто он этого не знает, и не догадывается об этом, как будто он пришёл не к ней, его любимой, а зашёл в сортир облегчиться. Нет ничего смешнее и глупее ситуации, где женщина пытается доказать всему миру и конкретно мужчине, - что она, -  женщина, хотя это само собой разумеется.
 
  Секс для таких женщин  - это всего лишь необходимый процесс, которого невозможно избежать, поскольку так уж создан мир, и дети, как известно, обычно появляются на свет этим испытанным методом. Секс превращается из искристой, весёлой игры в трудоёмкий процесс, требующий предварительной подготовки и огромного запаса терпения.
 
  Такие дамы обычно очень пассивны, и с недоверием относятся к новшествам и нововведениям, поскольку что-то новое для них сулит разрушение и ломку всех выстроенных ранее рамок. Они как бы снисходят до мужчины, превращая половой акт в мистерию посвящения в любовь.
 
  Заканчивается это скукой и недоумением, - ведь такая женщина не умеет раскрываться и по-настоящему отдаваться, отдавать всю себя мужчине безбоязненно и без предварительных оговоренностей, и тем самым зажимает партнёра и не даёт ему полностью раскрыться.
 
  Поначалу любящий мужчина этого просто не видит и не замечает, - ведь это действительно для него особое счастье, - быть с женщиной, которую он любит, для него это особая честь, когда женщина дарит ему себя. Он привыкает к такому порядку вещей, ведь он искренне любит, но чем дальше, тем больше всё это напоминает некий механический процесс, налаженную производственную линию в каком-то заводском цеху, - всё отработанно, налажено, всё стучит и тяжело дышит, как заведено, и так – до бесконечности.
 
  Скука необычайная, тоска такая, что скулы сводит. Женщина не понимает – что ему, скотине, ещё надо? Ведь она же ему всё отдала! Но где же единичное ощущение праздника, фейерверка, искрящегося и взрывающегося?
 
  Мужчина – первопроходец, он всегда в поиске новых путей, новых решений, и ему невыносимо застревать на чём-то.
 
  Секс превращается в готовку, в стирку, в мытьё полов – умереть можно.
 
  Но морально устойчивый мужчина, хороший семьянин может прожить так всю свою жизнь, не ища ничего другого. Зачастую он даже может и не подозревать, что существует иной вариант развития событий, и это губит его как личность и выхолащивает как мужчину.
 
  Женщине же невдомёк, что, изначально выстроив жёсткие поведенческие рамки, она перекрыла все шлюзы и закупорила наглухо отверстия брызжущему фонтану секса, и уже ничто не может пробиться сквозь плотную закупорку.
 
  Разлиться как река в половодье, снести все деревья, дома вокруг, затопить собой все пустоши, луга, поля, - всё, что попадётся на пути, соединиться с мужчиной, слиться с ним, стать с ним одним целым в любой точке бытия и любой точке и души, и тела – только так могут раскрыться и мужчина, и женщина, и дать это может только женщина.
 
  Когда же всё заранее известно и спланировано, и нет сюрпризов, нет живой, трепетной струи, - происходит окаменение, одеревенение, замерзание самого главного жизненного потока – любви. Нет раскрытия, нет роста, нет развития, а получается эдакий бюргерский брак, - всё основательно, массивно, понятно, заранее известно.
 
  Жизни нет. Жизнь ушла, и приходится искать её совсем в других местах, помимо опостылевших отношений.
 
  А всё только потому, что женщина выработала себе инструкцию, как это должно быть, и неутомимо следует ей.
 
  И такая женщина, казавшаяся светочем и избавлением, превращается в ловушку, в капкан, выбраться из которого без болезненных потерь и разочарований невозможно.
 
  А жаль. Ведь всё могло бы быть по-другому…