Узнать правду. Глава 9. Виртуальная подруга

Начало: http://www.myjulia.ru/article/814296/, Глава 2. Тося: http://www.myjulia.ru/article/814297/, Глава 3. Небольшое недоразумение: http://www.myjulia.ru/article/814298/, Глава 4. Трагедия двухлетней давности: http://www.myjulia.ru/article/814299/, Глава 5. Серая папка: http://www.myjulia.ru/article/814308/, Глава 6. Жил на свете капитан: http://www.myjulia.ru/article/814310/, Глава 7. Генеральный директор: http://www.myjulia.ru/article/814317/, Глава 8. Начнем с детей: http://www.myjulia.ru/article/814339/


Бэлла бесшумно поднялась на второй этаж и подошла приоткрытой двери, из-за которой слышалось постукивание ногтей по клавиатуре. Сквозь щель был виден затылок девочки-подростка, увлеченно набирающей что-то на компьютере со скоростью пулеметной очереди. Черно-зеленые, с "бензиновыми разводами" лаковые ногти мелькали над клавиатурой, как надкрылия крупного жука. На указательном и среднем пальцах правой руки ногти были обломаны, поэтому стук получался неравномерно-дробным, с синкопой. По правую руку на столе стояла открытая бутылка газировки, наполовину пустая. Женщина негромко постучала по двери костяшками пальцев и спросила:

- Прошу прощения... можно ли мне войти?

Девочка вздрогнула, напряженным голосом отозвалась:

- Да, да... войдите.

При этом поспешно начала сворачивать что-то на экране. Бэлла выждала секунд пять, чтобы Арина успела спрятать все свои девчачьи "секреты", а затем медленно открыла дверь и вошла. Девочка обернулась и кивнула Бэлле, похлопав покрасневшими веками. "От компьютера глаза воспалились или она недавно плакала?" - попыталась угадать Бэлла.

- Мне мама сказала... проходите. Садитесь - вот тут, на диване удобно. Я сейчас из профиля выйду только.

- Не спеши, я подожду. - Бэлла присела на полосатый диванчик, удачно вписанный в интерьер комнаты, отдаленно напоминающий колониальный стиль, и сложила руки на коленях с видом послушной школьницы. Дело в том, что она уже получила доступ в группу, но ничего не смогла выяснить, кроме того что Арина неверно указала возраст - добавила себе десять лет. Комментариев в группе она почти не писала. Только иногда вставляла какие-то аудиозаписи популярные у молодежи. По большей части - песенки на каком-то восточном языке. Так что понять было ничего невозможно. Остальные участницы группы делились своим трагическим опытом, сочувствовали друг дружке, давали советы. Арина присутствовала молчаливым слушателем. Лишь иногда ставила смайлики в комментариях - "грущу", "ужас!", "слезки". В общем, то, что авторы публикаций, вероятно, и ожидали в ответ на свои жалобы и стоны. Что же она сейчас набирала с таким увлечением? Действительно, что ли, вся переписка ведется в личке? Был только один способ узнать: зарегистрировавшись в группе под именем некой Лели, Бэлла добавилась к девочке в друзья и постучалась в личку. Но ответа пока не дождалась и решила сначала пообщаться лично. Прежде всего она хотела поближе посмотреть на Арину, потому что вчера она столкнулась с девочкой всего пару раз - в саду. В первый раз та поздоровалась, мельком глянув на Бэллу и снова уткнувшись в телефон, второй раз - увидев Бэллу издали, тут же свернула на другую дорожку, чтобы не встретиться с гостьей. Да, сильно общительной девочку не назовешь. Но, может, с виртуальной подругой она будет более откровенна?

Арина не просто закрыла все странички, но вышла из программы и опустила крышку ноутбука. Потом вежливо улыбнулась, глядя куда-то сквозь Бэллу и сказала:

- Извините, что заставила ждать. Нужно было закончить статью.

Прямо светская дама на приеме в высшем обществе! Бэлла обладала острым зрением, а с годами начала развиваться дальнозоркость, так что с расстояния трех метров из-за плеча девочки она отлично видела: никаких статей та не заканчивала, а наоборот поспешно стирала и уничтожала то, что написала только что. Бэлла наконец получше смогла рассмотреть Арину. Девочка была очень похожа на мать - такие же правильные, благородные черты лица, только более нежные в силу возраста. Можно даже сказать, что Арина была "улучшенной копией" своей матери - тоже статная, хотя и не вполне еще сложившаяся фигура, глаза - еще больше, брови - тоньше и вразлет, волосы - еще роскошнее, ресницы - еще пушистее. Только-только начавший раскрываться бутон. Красивый ребенок на ранней стадии превращения в девушку. И не было в ней той твердости, некоторой властности, что наблюдалась у Валентины. Наоборот, в мимике и движениях девочки ощущалась хрупкость, беззащитность, даже как будто какой-то надлом. Что, в общем, не удивительно, учитывая, какую травму она перенесла в раннем возрасте: только-только наладить отношения с чужим взрослым, потянуться к нему - и тут же потерять. Это, наверное, страшный удар.

- Мама просила меня рассказать все, что я помню о... о том дне. Я обещала помочь. Хотя... теперь все равно уже ничем не поможешь.

Бэлла выжидательно молчала, глядя на девочку теплым понимающим взглядом. Всем видом показывая, что разделяет ее печаль. Арина немного помолчала, потом продолжила:

- Знаете, мне до сих пор больно. Я так его любила. Он был такой... такой хороший... - Арина вновь замолчала, будто слова застревали у нее в горле.

- Я понимаю, - тихо и ласково сказала Бэлла. - вы с мамой пережили большое горе... и ничто не вернет близкого человека. Камил был очень добр к тебе, да?

- Да что Вы понимаете... - со слезами в голосе проговорила девочка, и слезы в самом деле полились по ее щекам. - Вам никому не понять! Таких людей, как он, вообще не бывает! Он был самый лучший... самый добрый... он больше всех меня любил! Это - как сказка наоборот. Как будто я была принцессой, а теперь стала золушкой! - и Арина разревелась, уткнувшись лицом в край стола.

Вспомнив слова домработницы о том, что Бекбулатов слишком баловал падчерицу, Бэлла искренне пожалела девочку. Когда они с Тимуром посещали курсы для приемных родителей перед тем, как удочерить Марицу (не дешевые, между прочим!), психолог объяснял им про чувство вины за неспособность испытывать достаточно сильные чувства к не родному по крови чаду, за невозможность полностью заменить ребенку родных родителей. И про то, в какую ловушку оно может заманить опекуна: пытаясь компенсировать ребенку недостаток естественного, обусловленного природой родительского влечения, неосознанно, а порой и сознательно желая завоевать расположение ребенка, приемный родитель начинает возмещать это материальными благами и вседозволенностью. Таким образом он успокаивает себя, но наносит непоправимый вред нормальному развитию ребенка. К счастью, этой проблемы у них не возникло: они с мужем как-то сразу всей душой полюбили Марицу и даже не задумывались о кровных узах. Она сразу стала им родная. Но Бэлла знала, что вообще-то "психологическая ловушка" такого рода - штука распространенная. И что ребенок, из которого усыновители делают "маленького идола", создавая для него сказку наяву, потом очень болезненно переживает столкновение с прозой жизни.

Скорее всего, родная мать не осыпает девочку такими благодеяниями, как делал это отчим, кладущий много сил и средств на то, чтобы "купить" доброжелательные отношения с падчерицей. И, со свойственным восточным людям размахом, совершенно не знал в этом меры. После его смерти Арина наверняка чувствовала себя изгнанной из пещеры Али-Бабы. Маленькую принцессу возводили на пьедестал, осыпали сокровищами, исполняли все прихоти, а теперь она в одно мгновение лишилась всех привелегий, превратившись в обычную школьницу. Должно быть, это очень травматично. А учитывая еще и кризис подросткового возраста... она подошла сзади и осторожно положила руку Арине на плечо - жестом дружеской поддержки.

- Прости... я, наверное, зря тебя побеспокоила. Тебе тяжело об этом говорить.

Но Арина уже взяла себя в руки. Неожиданно быстро для пятнадцатилетней девочки.

- Это Вы меня простите. Я думала, что справлюсь... но я сейчас успокоюсь. - Девочка выдвинула ящик стола, достала оттуда какую-то таблетку, быстренько закинула в рот и запила водой из бутылки. Перехватив встревоженный вгляд, Арина обезоруживающе улыбнулась: - Не думайте, это не наркотики... это мне доктор от нервов прописал. Видите - я ничего не скрываю, - и она открыла ящик, продемонстрировав облатку, в которой не хватало двух пилюль. - Я сегодня только вторую приняла. А можно - четыре в день. Там дозировка маленькая.

- Ты все время их принимаешь, да?

- Нет. Только когда понервничаю или расстроюсь. Но мне уже лучше. Спрашивайте. Я хочу помочь.

- Уверена, что тебе лучше?

- Да, - твердо ответила Арина. - Только не нужно мне вот это все... ну, сочувствовать, поддерживать, хорошо? Мне от этого только больнее становится. Вы просто спрашивайте по делу, а я постараюсь на все ответить.

- Хорошо. Ты сказала, Камил был очень хорошим. И не ты первая это говоришь. Многие люди отзывались о твоем... - Бэлла замялась, не зная, как назвать Камила - отчим? Но девочка, похоже, считала его родным человеком. Это слово может ей не понравиться. Отец? Но Арина не называла его папой. Более того, многое указывало, что пусть неосознанно, падчерица испытывала к отчиму романтические чувства. - О Камиле Бекбулатове, - обошла Бэлла скользкое место. - Очень хорошо. Говорили, что он был хорошим человеком.

- Очень хорошим, - кивнула Арина. - Очень добрым, веселым и... и сильным. Его все любили. Его просто нельзя было не любить!

Бэлла заметила, что Арина перед словом "сильный" немного запнулась. Похоже, она собиралась употребить другой эпитет, но передумала. Какой? Впрочем, ей может быть просто трудно формулировать мысли.

- Но, может, у него все-таки были враги? Кто-то желал ему зла? Какой-нибудь плохой человек?

- Если только очень плохой... Потому что только очень плохой человек может желать зла тому, кто... кто такой хороший!

- Ты знаешь, что мама думает о причинах его смерти?

Арина вздрогнула при слове "смерть", но справилась с волнением.

- Знаю. Мама думает, что его... что ему... помогли. А я это знала с самого начала! Вернее, почти с самого начала. Когда подарок нашла.

- Какой подарок?

Арина непонимающе уставилась на Бэллу.

- Мама же вам все про это написала. Вы что, не читали?

- Читали. Но о каком именно подарке ты говоришь?

- О портсигаре, который подарил ему Элик.

- Да, что-то такое там было. Твой брат подарил ему кожаный портсигар, сделанный своими руками, так? Но при чем тут это? Ведь если я правильно понимаю, Эльдар подарил пустой портсигар, его и нашли пустым. И в нем не обнаружили ни следов табака, ни следов яда. То есть, если ты думаешь, что кто-то подложил в подарок отравленную сигару...

- Да, я так думаю! И знаете, почему?

Арина быстро оглянулась, встала, подбежала к двери, высунулась в коридор, затем прикрыла дверь поплотнее, вернулась, села на диванчик рядом с Бэллой и, понизив голос, проговорила:

- Только никому не рассказывайте, что я Вам сейчас скажу. Потому что... потому что если убийца узнает...

- Не волнуйся, я все понимаю. Обещаю, что кроме нас с Тимуром никто об этом не узнает.

- Потому что я потом нашла остатки этого портсигара. В садовой печке.

- Ты уверена?

- Да. Элик ведь показывал его мне, прежде чем подарить. Похвастать хотел. Элик всегда хвастает, когда что-нибудь сам сделает... Даже открыл - показал, что там еще внутри специальные петельки для сигар. И тогда он был пустой. И там сбоку были такие проволочные медные петельки. И медная застежка с пимпочкой. А сверху - ракушки приклеены. Мы вместе его в целлофан заворачивали. Элик меня попросил ленточкой перевязать, потому что у меня лучше получается завязывать бантики. Так вот, я потом... ну, когда из больницы уже вышла - в печке рылась. И нашла. Петельки, пимпочку и даже остатки ракушек сгоревших.

- Зачем же ты в печке рылась?

- Ну... - Арина немного смутилась. - Я угольки ела. Почему-то хотелось. Вообще я тогда, после больницы, много всего странного делала.

- Понятно, проехали. И ты кому-нибудь рассказала о своей находке?

- Конечно! Маме рассказала. И дяде Косте. Это - охранник наш.

- Да, я знаю. И что - они? Не поверили?

- Поверили... Но... я до сих пор себя ругаю, что не забрала все это сразу! Почему-то как увидела - на меня страх напал. Я поняла, что не смогу дотронуться. И я просто пошла и сказала, где они лежат. Сначала дяде Косте, но он был чем-то занят. Пообещал потом посмотреть. Тогда я пошла к маме. Мама спала, я ее разбудила и сказала, что нашла. Мама пока поняла, о чем я говорю, пока одевалась... в общем, когда мы пришли - в печке уже ничего не было! Потом и дядя Костя подошел. Все внимательно перерыл, даже печку перевернул - мало ли, завалилось куда в щель. Но - ничего. Кто-то забрал улики, пока они медлили! А взрослые решили, что мне померещилось, потому что...

- Почему?

- Ну... Вы только не подумайте, что я сумасшедшая... но у меня тогда бывало, чтобы что-то мерещилось. То есть, я видела страшные сны, а потом просыпалась и не могла понять: это приснилось или в самом деле? Меня поэтому и в больницу положили, чтобы от этих снов вылечить. Но с головой у меня все в порядке, не думайте.

- Я и не думаю. Значит, тебе все-таки не поверили?

- Конечно. А Вы бы поверили, если нет никаких доказательств? Я на них не обижаюсь. Тем более, никого посторонних в тот момент у нас не было. Дядя Костя так и сказал: "Если вещдоки там были и их забрали, то кто мог это сделать? Никого же нет на территории".

- Логично. А ты сама что думаешь?

- Я не знаю, что думать... но они там ТОЧНО были! Я не слепая и не сумасшедшая! И если бы только могла подумать, что они исчезнут, я бы сама их сразу взяла, несмотря, что страшно. Вы же понимаете, что это значит?

- Что?

- Что преступник уничтожил портсигар, потому что это - орудие преступления!

- Но портсигар нашли около... там, в оранжерее. Сразу, в тот же день. И экспертиза показала, что он - совершенно новый. В него ничего не клали - ни отравленную сигару, ни обыкновенную. И как портсигар мог оказаться в садовой печке, если его забрала полиция?

Арина грустно улыбнулась и потерла тыльной стороной ладони большие печальные глаза, отчего веки у нее еще больше покраснели.

- Вы никогда не читали детективов? В полиции кого-то подкупили, чтобы подделать результаты экспертизы. Или подменили документ в деле или еще что... А портсигар на самом деле уничтожили. Вот и все.

- Допустим. Но если отравленная сигара действительно была в портсигаре, то как она могла туда попасть? Ведь когда вы с братом заворачивали подарок - никакой сигары там не было, а потом Эльдар сразу его вручил, так?

- Да.

- И как же отравленная сигара могла попасть внутрь упаковки и внутрь портсигара?

- Не знаю... - ее глаза вновь наполнились слезами. - Я не могу себе простить, что не смогла... Он всегда меня от всего защищал, а я не смогла его защитить!

- Это не так. Ты не могла бы ничего сделать. Никто бы не мог.

- Неправда! - с жаром воскликнула девочка. - Вы не знаете! Это я во всем виновата... Камил звал меня пойти с ним, он хотел мне... хотел что-то сказать, наверное. В общем, он часто разговаривал со мной в оранжерее. Он звал, а я не пошла. Я хотела сначала доесть пирожное... а если бы я пошла - он бы не стал курить. Камил никогда не курил при мне, чтобы я не дышала дымом. А потом... потом что-нибудь бы произошло, как-то бы звезды иначе сложились... но я не пошла... и ведь я же чувствовала, что будет что-то плохое... будь оно проклято, то пирожное! - Арина опять разрыдалась. и уже не стала доставать таблетку.

Бэлла погладила девочку по шелковистым волосам. Арина напряглась на секунду - и зарыдала еще громче.

- Знаешь... - Бэлла старалась говорить как можно мягче и убедительнее. - Когда случается беда, нам всегда кажется, что мы в этом виноваты. Что могли что-то изменить, предусмотреть... но это - не так. Ты ни в чем не виновата. Это - судьба. Потерять близкого человека очень больно. Но жизнь длинная, она на этом не заканчивается. Надо жить дальше.

- Мне все это говорят, - глухо ответила Арина сквозь слезы. - Я и живу... пытаюсь жить.

- Камил любил тебя, как родную дочь, так? И он бы не хотел, чтобы ты все время плакала... Он смотрит на тебя сейчас откуда-нибудь сверху и расстраивается. Он хочет, чтобы ты радовалась жизни, чтобы выросла и стала счастливой. И...

Арина резко сбросила ее руку со своей головы и вскинула лицо, перекошенное злобой и отчаянием.

- Не лезьте ко мне со своими религиозными бреднями! После смерти ничего нет! Ничего! Ни рая, ни ада! И боженьки вашего нет! Это все - глупости для трусливых людей, которые думают, что им что-то там будет после смерти за то, что они тут, на земле, не умеют быть счастливыми. А ничего там не будет! Счастье есть только тут, на земле... и у меня оно было. А теперь нет. И я даже не могу... не могу отомстить тому, кто у меня его отнял. Уходите.

Девочка сжалась в комочек, подтянув колени к подбородку, и отвернулась. Бэлла поняла, что больше ничего от нее не добьется. Но откуда настолько резкое, болезненное неприятие религии? В аккаунте Арины не было ничего такого, что могло бы навести на мысли о ее увлечением сатанизмом, оккультизмом или воинствующим атеизмом... и циничной нигилисткой она вовсе не казалась. Наоборот, в ее перепостах картинок и стишков - сплошная чувственность, сентиментальность. Даже слащавая вульгарная экзальтированность. Свойственная скорее сорокалетним дамам, тоскующим о прошлом, а не юным девочкам. Арина так тосковала по утерянному золотому детству? Или это - обычный подростковый протест в ответ на увещевания взрослых? Бэлла пыталась понять, в чем она совершила ошибку. Наверное, не надо было так быстро сокращать дистанцию, да еще и вести разговоры о потустороннем, не поинтересовавшись заранее взглядами девочки на эту тему. Что ж, попробуем с другой стороны.

Бэлла спустилась по лестнице, вышла в сад. Некоторое время она бродила среди цветущих благоухающих зарослей, пока не нашла достаточно уютное и уединенное место, оборудованное удобной скамеечкой, втиснувшейся между двумя небольшими одинаковой высоты кипарисами и скрытой тенью нависающей сверху кроны величественного клена с изогнутыми, как на японских картинках, ветвями... Бэлла устроилась поудобнее и достала смартфон.

Арина была в сети. В личных сообщениях Бэллы... вернее, Лели, висело новое письмо. "Леля" открыла сообщение. Оно было коротким:

"Леля, прости, что не ответила сразу. Непредвиденные обстоятельства".

Программа сообщала, что "абонент печатает". Бэлла наблюдала за бегущими на экране точками под набранным латиницей с маленькой буквы словом "жасмин" - интернет-ником Арины. Рядом - маленькая иконка с фотографией... что же это за актриса? Бэлла точно ее видела. Актриса была без грима, в вечернем платье. Не в роли, а в жизни. Похоже на парадное фото из журнала или постера для поклонников. Бэлла была уверена, что точно узнала бы ее, если бы это был кадр из какого-то фильма. Какого-то известного фильма. Там актриса выглядела совершенно иначе... Но память отказывалась давать подсказку. А терять время на поиск совпадающих изображений Бэлла сейчас не хотела. Она решила заняться этим позже и перевела взгляд на появившиеся на экране строчки письма.

"Я рада, что ты ко мне добавилась. Вокруг так мало хуманов (грустный смайлик) твой лук - супер (смайлик, сердечко, цветочек, сердечко), улыбнуло! Пасипки за няшные принты. А почему ты написала именно мне?"

Бэлла озадаченно уставилась на экран. Добавилась... наверное, добавилась в друзья. Это понятно. А остальное? Как-то не сообразила она, что в виртуальном пространстве Арина может разговаривать каким-то другим языком... в реальности-то девочка разговаривала по-человечески. Бэлла совершенно не подумала, что незнание жаргона современных подростков может ее подвести. Проконсультироваться у Марицы? Она никогда не слышала, чтобы Марица употребляла такие странные слова. Но это при взрослых. А с друзьями - кто знает? Нет, еще не хватало ребенка в это впутывать... Да и как? Признаться, что мама обманывает чужих детей, ведет с ними переписку от чужого имени в надежде выведать секреты? "Няшные принты" - надо полагать, те картинки с медвежатами и детенышами сусликов, которые Бэлла отправила Арине-жасмин в знак дружеского расположения. Но что за лук? И что такое хуманы? В звучании слова слышалось что-то неприличное. Но раз их "так мало" - скорее всего, девочка употребляет это слово с положительной коннотацией.

- Ну, что это все значит? - обратилась Бэлла к своей аватарке, вернее, к аватарке "Лели", откуда на нее смотрела рисованная девочка с непропорционально огромными глазами, носом-кнопкой и ротиком-точкой, которая не то говорила, не то пела в микрофон, размером почти с ее голову. Рисунок Бэлле приглянулся тем, что она усмотрела в нем забавную пародию на свой прежний образ телеведущей. Смех с капелькой ностальгии. Никакого лука у девочки не было. Ни того, из которого стреляют, ни того, что в суп кладут...

Помучившись немного сомнениями, Бэлла заключила, что, в общем, бояться разоблачения ей не следует, так как Арина и сама должна чувствовать себя неуверенно, прикидываясь двадцатипятилетней женщиной, и еще больше должна бояться себя выдать.

"Мне тоже двадцать пять, - набрала Бэлла и мечтательно вздохнула (Эх, вот бы в жизни - как в Интернете...). - Я думаю, ты меня поймешь. У тебя умные глаза", - Бэлла добавила два смайлика, один из которых изображал поцелуй в щечку, второй - дружеское рукопожатие. Лесть никогда не помешает.

Реакция не заставила себя ждать.

"Пасипки. Да, я пойму. Меня тоже никто не понимает".

Бэлла оживилась. Это уже что-то! Ну-ка, в чем ее никто не понимает...

"ОК, - продемонстрировала Бэлла знание современных аббревиатур. - я тебя слушаю".

"Сначала - ты", - ответила Арина.

Ну, что ж! Бэлла тут же кратенько пожаловалась на жизнь. В двух словах. И тщательно следя за тем, чтобы, заигравшись, не вклинить в текст жаргонные словечки восьмидесятых. И не быть пойманной на "старперских" оборотах речи. Суть истории "Лели" сводилась к тому, что у нее была любовь всей жизни, а потом он погиб. То есть, его убили. В темном переулке. И Леля не знает - кто. И не знает, как ей теперь пережить эту потерю и не повеситься. Нажимая кнопку "отправить", Бэлла почему-то чувствовала себя отвратительно, как если бы пыталась подделать святыню - например, подсунуть искренне верующим паломникам, проделавшим немалый путь, кушак от своего халата вместо пояса Богородицы. Но она понимала также, что вывести девочку на откровенность можно только взаимной "откровенностью". и желательно, чтобы история показалась ей близкой.

Увы, Арина и не думала открывать душу! Она участливо спросила, поддерживает ли "Лелю" кто-то из близких. Выразила соболезнование кучей плачущих смайликов. А затем... принялась давать советы "с высоты своего опыта"! Мол, она-то сама потеряла любимого человека уже давно, и ей тоже было больно, но... она поняла, что нельзя в этом застревать, надо жить дальше! Потому что он, глядя на нее с небес, не хотел бы видеть ее слезы. Он желает ей счастья...

Получи, фашист, гранату! - Бэлла чуть не швырнула телефон на землю, увидев повторение своих собственных слов, которыми только что пыталась утешать Арину. Нет, в самом деле, с чего она взяла, что девочка разоткровенничается в незнакомым человеком в сети? Но ее удивило, что Арина в сети оказалась гораздо красноречивее (если отбросить обилие непонятного Бэлле жаргона), чем в реальности. Арина подробно рассуждала о том, как неправильно - концентрировать внимание на прошлом, тормозя свой личностный рост, и даже снабдила свои советы обрывками знаний по психологии личности, походя вставила какие-то термины вроде "гештальт" и "комплекс вины". Арина много читает? Или нахваталась этого всего от персонала в больнице, когда ее реабилитировали после душевной травмы? А Бэлла-то с ней - как с дитем малограмотным! А девчонка-то не так проста, как кажется...

Бэлла сделала еще несколько попыток вызвать Арину на откровенность, отчаянно входя в роль молодой девицы, горюющей о смерти любимого, но и они не принесли успеха. Арина все больше занимала позицию "взрослой дамы", поучающей "несмышленыша". в чем же дело? Бэлла чем-то себя выдала? Или Арина таким образом, играя "гуру" в сети, компенсирует какие-то свои депревации? Недостаток внимания? Недостаток восхищения и поклонения, которые получала от отчима?

И все не давало покоя смутно-знакомое лицо актрисы. Иностранной актрисы. Хотя вряд ли это что-то значит. Мало ли девчонок ставят на аватарки фото актрис? Смартфон заистерил, требуя зарядки... Бэлла снова отложила поиск оригинала "жасмин" на потом.

-----------------------------

Продолжение: http://www.myjulia.ru/article/814343/