Часы с кукушкой

Дед Саши Никитина Антон Андреевич был белый офицер, сражался против советской власти, воевал в войсках Деникина на Юге России в Гражданскую войну.

В 1920 году, когда Красный террор коснулся ближайших родственников деда – большевики расстреляли его старшую сестру и её мужа, было принято решение уехать в Константинополь, а оттуда выбираться в Европу.

Неожиданно для Антона Андреевича старший сын Серёжа не захотел уезжать из России – напрасны были разговоры о неминуемом конце и страшной мести революционеров. Жена Антона Андреевича Ирина долго плакала, не зная, как уговорить сына уехать – всё было тщетно, он был непоколебим и стоял на своём: «не предам Родину, не уеду».
Одна из соседок посоветовала пойти к бабке, живущей на окраине города. Об Агафье Тихоновне ходило много слухов. Кто-то называл её целительницей, кто-то ведьмой и колдуньей. Вылечивала она разные болезни, может быть, сможет выбить дурь из Серёжи, дав какой-нибудь снадобье.

Зайдя в приземистый домик, Ирина, осмотрелась по сторонам, не сразу заметив небольшого роста сухонькую старушку. Открыла было рот, чтобы рассказать о своей беде, но старушка заговорила первая:
-Ничем не смогу тебе помочь, милая. Только напрасные хлопоты. Старший сын твой в России должен остаться, с врагом воевать будет.
-С каким врагом? Он совсем мальчик, ему только недавно 16 исполнилось! Если не уедет, его большевики уничтожат!
-Это не сейчас воевать придётся, а много позже. Ничего с ним не случится, пока…

Дальше старушка стала говорить настолько странные вещи, что Ирина подумала, уж не умом ли тронулась целительница. Но приходилось верить, делать нечего. Щедро отблагодарив Агафью Тихоновну, Ирина села в ожидавшую её двуколку и вернулась домой.

Накануне отъезда она зашла в комнату сына. Он что-то читал, низко наклоняясь над книжкой. При виде матери он быстро закрыл страницы, чтобы она не видела содержание.

«Видимо, читает что-то пролетарское», - с горечью подумала Ирина.
-Опять будешь отговаривать уехать? – недовольно поморщившись, спросил Серёжа.
-Нет, сынок, - вздохнула Ирина. Но я хочу тебя кое о чём попросить. Это очень важно. Жизненноважно для тебя. Слушай и не перебивай.

-Серёжа! Зачем ты тащишь с собой этот скарб, этот пережиток буржуйского прошлого – часы с кукушкой? Да ещё и заводишь их каждый день? Тёткина комната в Ленинграде очень маленькая, негде будет их поставить!

Полненькая девушка-блондинка захохотала и стала вынимать провизию из сумок. Казалось, совсем недавно Ольга, только что закончившая школу, приехала из небольшого украинского посёлка на строительство Днепрогэс, а вот уже и пришло окончание масштабной стройки. На пуск прибыл сам нарком промышленности товарищ Орджоникидзе! Именно на строительстве ГЭС бригадир бетонщиц познакомилась с молодым инженером Сергеем Никитиным. На скале Любви на правом берегу Днепра после смены они встречались тайком почти год. Сейчас его направляют в Ленинград на оборонный завод, а чем займётся Ольга, она пока не знает, так как итог их встреч с Сергеем уже скоро будет заметен –через полгода должен родиться малыш. Хорошо, что в Ленинграде у Ольги живёт тётка, согласившаяся пустить молодых в свою комнату. Да и с малюткой будет кому помочь!

-Эти часы, Олечка, - единственное, что у меня осталось от моей уехавшей семьи, вся моя жизнь! – весело ответил молодой человек, и украдкой поцеловал девушку.

Рождённого мальчика назвали Сашей в честь погибшего в Гражданскую войну Олиного отца. Пока Оля занималась малышом, Сергей работал на заводе, порой после многочисленных собраний приходил чрезвычайно поздно, но каждый день утром, вставая, скрупулёзно заводил часовой механизм.

Наступил 1941 год. Начальник одного из отделов «Кировского завода» Сергей Никитин имел бронь, но ушёл на фронт добровольцем.
Перед уходом, когда плачущая жена, совсем как двадцать лет назад мать, пыталась отговорить его от необдуманного поступка, Сергей подозвал к себе сына:
-Ты видел сынок, как я каждое утро заводил настенные часы?
Саша кивнул.
-Ты хочешь, чтобы я вернулся домой живой и невредимый?
Саша ещё энергичнее закивал головой. В глазах его читалось детское любопытство. Казалось, он хотел угадать, что же нужно делать, чтобы снова увидеть отца. Неужели просто заводить часы каждый день?
-Помнишь, как у Кащея в сказке? «В сундуке — заяц, в зайце — утка, в утке — яйцо, в яйце — смерть Кощея». А у меня в часах моя жизнь. Остановятся часы – мне конец. Попадут в чужие руки – случится беда со мной. Обещаешь заводить их каждый день?
-Папа, а ты разве Кащей? – всё ещё не понимая, шутит отец или нет, недоверчиво спросил Саша.
-Нет, поэтому у меня в часах жизнь, а не смерть, - без тени улыбки ответил Сергей.
-Обещаешь? – спросил он ещё раз.
-Честное слово! – торжественно произнёс сын, вспомнив недавно прочитанный рассказ про мальчика, который не мог оставить свой пост часового из-за данного обещания.

С фронта приходили редкие письма от отца, а тем временем наступила зима, в Ленинграде начался голод. Кольцо блокады сжималось всё сильнее, усиливались бомбёжки.
Как-то раз воздушная тревога была объявлена рано утром. Полусонный Саша послушно следовал за матерью в бомбоубежище, когда внезапно осознал, что забыл завести часы. Мальчик, не обращая внимание на крики испуганной матери, что есть мочи побежал обратно в квартиру. Он успел как раз вовремя. Стрелки уже замедляли ход, когда он ворвался в комнату, Через три дня мать велела собирать Саше вещи – их должны были эвакуировать в Сибирь.

Напрасно Саша убеждал мать взять с собой отцовские часы. Он и сам понимал, что это невозможно, лишние вещи безжалостно выкидывали из грузовиков. Как говорил отец: «Попадут часы в чужие руки, со мной случится беда». Но делать нечего, придётся всё равно часы кому-то отдавать.

Саша решил сдать их в находящийся недалеко от их дома музей.
«Ведь это всё временно, мы скоро вернёмся, а пока часы будут в надёжных руках», уговаривал он себя, замирая от ужаса при виде уходившей под лёд Ладожского озера очередной машины с людьми.

Им с матерью повезло, они выжили, вернулись домой после окончания войны. Сашина квартира уцелела после бомбёжек. Первое, что увидел повзрослевший Саша, когда они вернулись домой, была зияющая пустотой стена, где когда-то висели часы с кукушкой. Музей, где они должны были находиться, был разрушен.

Саша плакал, не переставая. От отца не было никаких сведений. «Без вести пропавший», - так, печально вздыхая, говорила мать соседкам.

Нужно было жить дальше. Мать была ещё молодой привлекательной женщиной. На работе, как когда-то с Сашиным отцом, она познакомилась с начальником строительного треста.

Как-то раз он пригласил их с сыном пообедать домой.
В огромной прихожей сталинского дома у метро «Московская» висели… отцовские часы с кукушкой!
-Отдайте, это наше! – не своим голосом закричал Саша.
-Саша! Тебе показалось. Таких часов миллионы, - мать одёрнула сына, недовольная его поведением в доме ухажёра.
-Это наши! Я запомнил номер, он там, внутри! – упорствовал мальчик. – Я сейчас его на бумажке напишу!
-Надо же! Таблицу умножения не можешь выучить, а номер часов запомнил! У нас и правда были такие часы, - обратилась она к хозяину дома.
Тот пожал плечами и открыл дверцу. Номер совпал.
Торжествующий Саша, упрекаемый за несносное поведение мамой, бережно нёс часы домой.

Через неделю, когда мать была на работе, в квартиру позвонили. На пороге стоял худой, небритый мужчина в рваной шинели. Несмотря на ужасный вид, Саша сразу же узнал отца.
В тот день, когда мальчик отдал часы в музей, Сергей попал в окружение, был взят в плен немцами, прошёл все круги ада, испытав на собственной шкуре унижения и лишения. Но остался жив. Началась мирная жизнь, отец снова вернулся на завод, мать дала отставку начальнику треста, уволилась, больше нигде не работала.

Всё также регулярно отец заводил часы по утрам, никогда с ними не расставался. Отпуск проводил на даче, уезжая, обязательно брал с собой часы. Незаметно подошла заслуженная пенсия. К тому времени Саша жил уже отдельно, обзавёлся семьёй, у него подрастала дочь.

Зайдя как-то к родителям, Саша застал своего отца за чтением письма. На столе лежал конверт, обратный адрес был написан на иностранном языке.

Нашлась младшая сестра Сергея. Она жила в Австралии, писала, что у неё всё хорошо, приглашала в гости.
Мать уговаривала отца съездить в Мельбурн. Неизвестно сколько кому осталось жить, а увидеться надо. Долго оформляли визу, собирали деньги на дорогущий билет на самолёт.
Наконец, настал день отъезда.

Совсем как много лет назад в 41, отец, внимательно посмотрев на Сашу, попросил его заводить каждый день часы. Но случилось непредвиденное – возвращаясь к себе домой из родительской квартиры, переходя дорогу в неположенном месте, Саша был сбит машиной и попал в больницу.

Пришедшая навестить отца дочь, с удивлением выслушала его единственную просьбу, как можно быстрее завести дедушкины часы. И с недоумением произнесла: «Обещаю, честное слово».

Через несколько дней она снова посетила отца в больнице.
-Ну как, всё в порядке? Ты заводишь часы? – спросил Саша, посмотрев показанные дочкой фотографии с вечеринки.

-Да, буквально на следующий день утром после гулянки в клубе приехала к дедушке с бабушкой и выставила правильное время. Часы, правда, уже стояли, но какая разница, часом раньше, часом позже завести? От этого ведь ничья жизнь не зависит, правда?

Сергея Антоновича похоронили на русском кладбище Мельбурна рядом с могилой его матери. На похороны приехала внучка, не преминувшая посетить на следующий после похорон день модной городской ночной клуб.