Как меня женить хотели

После армии дело было. Жил я в рабочем посёлке, в котором и работал на деревоперерабатывающем комбинате. От него, между прочим, и получил однокомнатную квартиру со всеми удобствами, которую практически сразу успешно приватизировал. Если заглянуть немного вперёд, то судя по всему, был я женихом перспективным. По тем временам.

И вот стою я как-то на автобусной остановке. В город собрался после получки, суббота, как никак. Стою, как говорится, никого не трогаю. Подъезжает автобус, я ничего не подозревая покупаю билет и сажусь. Двери в автобусе закрываются и он собирается трогаться.
Но не тут-то было. Дорогу ему перегораживает "Эмка" с коляской (мотоцикл такой, если что). Мотоциклист (теперь они откликаются только на слово байкер) соскакивает с мотоцикла и показывает водителю автобуса, чтобы тот открыл дверь. Дверь открывается, в салон врывается запыхавшийся Станислав, подходит ко мне, берёт за руку и тащит.

- Давай, быстрее пошли. Там мать приехала, хочет с тобой познакомиться.
- Какая мать, чья? Ты, что, самогонку на мухоморах настаиваешь? Я в город еду, твою ...
- Скоро всё узнаешь. Давай быстрее. Она специально приехала с тобой познакомиться.

Прицепился, как клещ и не отпускает.
Короче, вместо города едем мы на его драндулете к нему домой, где меня дожидается совершенно незнакомая мне женщина.

- Знакомься, - показывает он на моложавую тётку.- Это Людмила Петровна, мама Инны.
- Очень приятно, Володя,- отвечаю я, старая понять, что, собственно говоря, происходит.
- Инна много о тебе рассказывала. В общем-то, ты именно такой, каким я себе тебя представляла. И я прекрасно свою Инночку понимаю. Такой парень, как ты, и мне бы мог вскружить голову, будь я немного помоложе..

Я начинаю в уме перебирать всех Инн в округе и не нахожу ничего даже близкого, что бы могло предвещать такое развитие событий. С моей стороны даже попыток не было за Иннами ухлёстывать. Были Тани, Светы, Лены, Кристины и много ещё тех, кто оставлял следы в моём сердце, царапины на спине и засосов на шее, но Иннам не было спето ни одной серенады под окнами в безлунные ночи. Клянусь, все окрестные Инны по отношению ко мне девственно чисты и мне не знаком вкус их губных помад.

- Эх, молодёжь! Это мы, когда были молодыми, всё тянули резину, - мама Инны начала мне с какой-то странной ухмылкой подмигивать (мол, всё мне, в смысле ей, известно). - Время нынче другое, да, понимаю. А оно и правильно. Жизнью надо наслаждаться пока молодой.

Нет, ты мне определённо нравишься! Немногословный. Таким и должен быть мужчина. К чему эти бесполезные слова? Мужчина должен делать, а не болтать. И Станислав о тебе хорошо отзывается. Парень ты работящий, скромный, сама вижу. К старшим относишься с уважением.

Я так думаю, из тебя получится прекрасный зять! Ни о чём не беспокойся. Свадьбу мы вам шикарную устроим, да и с приданным всё в полном порядке, не сироту в жёны берёшь.

А теперь, дай-ка, сынок, я тебя чмокну в щёчку и Станислав отвезёт меня на остановку, автобус через пятнадцать минут. Нам понадобится немного времени для подготовки свадьбы. Костюм, я думаю, тебе подойдёт Валентина, отца Сашеньки, так что, не беспокойся. Костюм новый, он его одевал только один раз, на свадьбу. А хоронить в таком дорогом костюме было глупо, правда же?

- Да, в общем-то, я не слышал, чтобы апостолы дресс-код вводили,- пытаюсь я отшутиться. Передо мой явно открывается перспектива самому предстать перед Петром в костюме от Валентина.

Людмила Петровна на две минуты впивается в мои губы, при этом одна её рука опускается мне на филейную часть, нагло её сжимает. Я начинаю догадываться о причине, по которой нас покинул Валентин.

От затянувшегося прощания с зятем её силой отрывает Станислав и увозит.

Дожидаюсь его до позднего вечера, но он так и не появляется.

Весь следующий день провожу в размышлениях над тем, что это было, кому и кем приходился ныне покойный Валентин, кто такая или такой Сашенька, как выглядит моя будущая супруга Инна и как, в случае чего, отбиться от домоганий Людмилы Петровны.

Ад начинается в понедельник, когда выхожу на работу. Народ начинает сначала робко намекать на свадьбу, а потом бесцеремонно напрашиваться на неё. Многие грозятся обидеться, если не приглашу.

Попытки поймать Станислава остаются безрезультатными.

Этот кошмар продолжается две недели. Через две недели всё начинается по-новому. Теперь народ дружно поздравляет меня с рождением сына и предлагает мальчику имена. Я начинаю задумываться над тем, не взять ли мне самому одно из них, а заодно, не сменить ли фамилию и не сделать ли пластическую операцию.

Ещё через две недели объявляется Станислав, сообщает, что к свадьбе в следующую субботу всё готово и отключается. Через три дня родственники его увозят, то ли в какую-то клинику, то ли в монастырь для какой-то дегустации. Сельчане делятся на тех, кто утверждает, что дегустировать новый антиалкогольный препарат и на тех, кто считает, что новый Кагор.

В назначенную субботу утром перед окнами моей квартиры паркуется Москвич. Через минуту в дверь стучат.
Два здоровенных жлоба. Один с костюмом на вешалке, а другой туфлями в руках.

Оказывается, что это братья Инны, а по совместительству начинающее рэкетиры из соседнего городка. Они делают мне предложение, от которого невозможно отказаться: надеть обновки и последовать с ними на торжество бракосочетания.

В городской ратуше все готово. Дожидаются только жениха.

Распахивается дверь и тут появляюсь с заломленными за спину руками я в сопровождении двух свидетелей.

Их присутствующих узнаю только тёщу, которая держит за руку девочку лет четырёх и полушёпотом ей говорит:
- Сашенька, это твой папа, о котором я тебе говорила.

Девочка подбегает и прижимается ко мне:

- Папочка, родненький, наконец- то ты вернулся из командировки в Африку,- и обращаясь ко всем присутствующим,- это мой папка, военный лётчик. Он на войне был, теперь он будет жить с нами.

От умиления у присутствующих на глазах наворачиваются слёзы.
У тёщи течёт тушь.
По белому платью определяю невесту. Здоровенная кобыла под два метра ростом держит в руках младенца в пелёнках с кружевами, стоит с раскрытым ртом и с перекошенными накрест глазами.

Тёща забирает ребёнка со словами:
- Доченька, что же ты ждёшь, иди же к своему счастью.

Минутная пауза.

- Мама, это не он. Что за замухрышку вы мне привезли? – и дикий вопль.
- Сволочь!
- Ах ты гад!- повторяет эхо. Или это не эхо, а второй брат.

Я отключаюсь.

В себя прихожу в городском парке. В одних трусах и носках. И с паспортом в зубах.

Нервно перелистываю все страницы.
- Холостой, слава тебе, Господи!