Мемуары плутовки с берегов Невы (продолжение)

- Возможно, ты хочешь после такого стресса побыть один, - произношу я, прекрасно понимая, что никакому стрессу не затмить его желание обладать мной.
- Люда! Ты предлагаешь тебя выгнать посреди ночи на поиски приключений? После всего того, что ты для меня сделала?
- По-моему, после того, что я сделала, я должна быть хорошенько наказана, - игриво говорю я.
- С удовольствием бы тебя отшлёпал, - продолжает улыбаться Карлос. - А ты не будешь сопротивляться? – спрашивает он меня полушутя-полусерьёзно. – Может быть, заранее вызвать медицинскую бригаду? А то положишь меня на лопатки, буду валяться без сознания…
Люда, конечно же уложила Карлоса на лопатки, но, как ты догадываешься, мой читатель, совсем не потому, что хотела от него отбиться. Впрочем, подробности и здесь опускаю, книга, как мы уже договорились, для семейного чтения.

«Нет лучшего приворотного зелья, чем обычный кофе, сваренный собственноручно. Когда мужчина его попробует, он уже никуда не денется», - вспомнила я слова великой Софи Лорен.

Карлос, впрочем, и так не собирался куда-то пропадать. Эти выходные он полностью принадлежал мне. В субботу решено было поехать в Синтру.



Пока мы добираемся до дворцового комплекса Пена по потрясающе красивой дороге, окружённой причудливыми деревьями, Карлос включает в своей «Шкоде» мелодию из «Основного инстинкта».



Музыка актуальна как никогда – основной жизненный инстинкт Карлоса не дал мне вчера никаких шансов на спасение. Обещанное им наказание превратилось для меня в сладкую муку. Я медленно закрываю глаза и вспоминаю события прошлой ночи. Испанцев всегда отличала особая страсть, но вчера Карлос переплюнул всех бравых мужей своей нации. У меня до сих пор мурашки от того, что он со мной вытворял.

- Карлос! – кричу я, стоя на краю колодца-лестницы во дворце Риголейра. –Отчего люди не летают?



И в который раз с досадой думаю, что он опять меня не поймёт! Вряд ли Карлос читал классика русской литературы, хотя Островский, конечно же переведён на испанский язык.
Мой друг (а теперь уже и любовник) загадочно улыбается.
- Летают, Люда, и иногда даже очень часто летают.