Природный обман

Анатолий Лень



рассказ


Седой старик, бывший таксист Игорь Тарасов испытал шок.
Его разуму в конце жизни, когда он как мужчина ослаб, пришло просветление и открылся жуткий природный обман.

Он начал понимать, что всю жизнь прожил в угаре сексуально озабоченного человека. И что затуманивала его ум всесильная природа — которую кроме размножения ничего не волнует. По сути она держала его десятилетиями в животном состоянии. Лишь на время включая разум в периоды болезней, опасностей, важных проблем, чуждой для нее цивилизации.

Она через страдания вынуждала его, на сколько было сил, вести развратную жизнь. Ту нравственность которую ему в детстве прививали родители, педагоги, общественность он не приемлел, из-за природного опьянения.

Стало ясно, что его высококлассного инженера привели к работе таксистом не романтика, любовь к дороге, желание быть в гуще народа, а доступность женщин.
В голове как в ускоренном кино начали мелькать события.

Чтобы добиваться женщин он тратил львиную долю заработка. Часами выстаивал перед закрытием у ресторанов. Чтобы выловить ту невезучую гулену, которая выберет его, как последний шанс. Если не ладилось, рискуя свободой шел даже на насилие. Хотя по натуре был человеком добрым. Своих соперников жутко ненавидел, срывался на мордобой и поножовщину. Все свое время, умения, знания, энергию он тратил на достижение взаимности у женщин.

Природа взывала к молниеносным связям и торопила к новым знакомствам.
Ему было стыдно за свою слабость перед ней. Хотя он и понимал, что те кто не поддавался ее влиянию, хуже размножались и она через естественный отбор стерла их роды с лица земли. Несколько успокаивало лишь то, что в плане размножения он своих предков и потомков не подвел. Ему даже кажется, что в его маленьком городке слишком много детей похожих на него. Он понимал, что таких как он становится все больше, а менее активные и однолюбы — исчезают.

Успех не радовал, потому что, ведь он не кролик и двояк. А природа почти совсем не отвела ему роли, как здравомыслящему, созидающему, творческому существу. И отпустила лишь в старости.
Надо хоть что-то человеческое наверстать. Он в панике не знал за что хвататься.
Радовало лишь одно — абсолютный холод к женщинам.