Она

Она вызывает у меня самые сумасшедшие и глубокие чувства.
Порою, я ненавижу её всем сердцем и от души посылаю к черту. Порою, я люблю её безумно и так сильно, что не хватает слов выразить переполняющие меня эмоции.

Когда я смотрю на нее по утрам, она вызывает во мне дикое чувство грусти и боли. И, напротив, я безумно счастлив, когда она улыбается, сидя подле меня. Я так горячо влюблен, что не могу находиться рядом с ней дольше, чем одну томную страстную ночь. Я лучше не буду видеться с ней неделю, чем лицезреть её более суток.

Смотреть в её загадочные глаза, слушать её постоянные, душу терзающие и весьма недалекие вопросы. Её нельзя было понять, она увиливала от ответов и была крайне непостоянна, с ней, казалось, нельзя было разговаривать на серьезные темы.
Детский смех и хаотичные жесты руками умиляли и в то же время жутко раздражали меня. Я не понимал, что за чувства располагают меня к ней. Все симптомы склонялись к самому сильному. Я так боялся её. Её детской непосредственности и неприкрытого любопытства. Её несерьезности и шаловливости. Я смотрел на нее, и не мог осознать, что нужно ей.

Она лежала на кровати на животе, приподняв ноги, тем самым загораживая мне вид экрана телевизора. Руки она приложила к подбородку и вопросительно, впрочем, как и обычно, сверлила меня взглядом. Глаза в глаза. Жуткое чувство, будто она высасывала из меня всю душу и все мои нервы, что ей нужно, что?!
Затем она улыбалась, широко оголяя свои красивые ровные зубы. Она всегда улыбалась потрясающе, настолько искренне, обнажая десны, задорно сузив глаза. Как то по-особенному, так чисто и легко улыбалась в глазах.

Следующим её постоянным жестом следовали недоумение и злоба. Она резко хмурила брови, не оставляя и памяти улыбки на лице, прожигала взглядом меня, осматривая все части моего лица, постепенно, глаза, нос, подбородок и щёки, задерживала взор на губах и переключалась на волосы. И как то резко, весьма грубо отворачивала голову в сторону, опускала локти на кровать, медленно опускала голову на руки и грустно-грустно, почти как бездомная собачонка смотрела на меня. Порой мне даже казалось, что она вот-вот заплачет. Глаза её намокали, одной рукой она поправляла свои белокурые пряди, опять улыбалась, задавала вопрос и жадно смотрела на меня, выжидая ответа. Вопросы она всегда задавала разнокалиберные. Начиная, количеством моих женщин и заканчивая моим желанием заняться сексом на подоконнике. Как я хочу назвать детей, не пора ли мне женится, не пора ли мне подстричься и поменять парфюм.

Самое удивительное, что она никогда не говорила мне о своих чувствах ко мне. Отшучивалась и отнекивалась, мол, не выдумывай. Для меня она была самым чистым и нетронутым созданием.

Никто, кроме меня не имел к ней большего доступа. Она была для меня ангелом, ибо, так я её и называл. Но странное ощущение меня окружало постоянно. Я не знал, чего я хотел. Я не хотел быть с ней.
Мне было достаточно ночей, проведенных вместе и мимолетных звонков. Мы могли прогуляться по ночному городу, а могли спать каждый отвернувшись в свою сторону.

У нас было мало общего, и мы почти не разговаривали. Я видели и осознавал, что причиняю ей много боли и страдания своим отсутствием и безразличием.

Она так проникалась нежностью, когда я мог среди ночи разбудить её и схватив за руку, потянуть к себе, обнять и уснуть. Она пугалась, когда я изменял ей и заставлял обижаться. Это как обидеть ребенка, она толком не понимала за что с ней так, а только грустно смотрела в точку и плакала.

Наши отношения вовсе обесценились, когда она показала мне, что влюбилась в меня. Постоянные упрёки, ревность и недоверие. Нет, она не устраивала скандалов и не била посуду, не кидалась на меня с кулаками, хотя, видимо, именно это мне и было нужно. Эмоции, драйв, экстаз. Нужно показать как ты негодуешь, влепить пощечину, бить кулаками, что есть силы, раскидать вещи, разбить пару тарелок, послать к черту, чтобы потом устроить бурное примирение постельного режима. Мой ангел молчал.

Как то вечером, я, будучи в душе, имел огромною неосторожность оставить телефон на комоде. Хотя, может оно и к лучшему. Прочитав сообщения от другой, она, разревевшись, и не сказав ни слова, легла спать. Я даже не стал вникать, почему она не хочет повернуться ко мне. Осознание пришло днем, когда она уехала, позвонила и сказала.

Ребенок. Сущее дитя.