Под "колпаком"...

… Закончились немноголюдные поминки, разошлись по домам сердобольные мамины сослуживицы и соседки, которые, собственно, все приготовили-убрали-перемыли, уехала к себе папина сестра. Ксана осталась одна в пустой квартире…
 
А следующим вечером у соседки раздался телефонный звонок: «Теть Том, а как картошку сварить?» Тамара тяжко вздохнула и принялась объяснять. Второй звонок прозвучал через полчаса: «Теть Том, а можно я ее… того, со шкуркой сварю?» Третий раз телефон зазвонил часа через два: «Теть Том, а как сгоревшую кастрюлю отмыть?» Тамара безнадежно махнула рукой и позвала Ксану на ужин. Ксане в то время было 37 лет…
 
… Когда Зиночка выходила замуж за Романа, многие на курсе недоуменно пожимали плечами: уж слишком они были «не пара»…
 
Роман, из семьи потомственных «интеллигентов» (профессура, писатели, врачи) и детдомовка-хохотушка Зиночка. Высокий, нескладный, немногословный очкарик и «огневушка-поскакушка», душа компании. Но – поженились. Свадьбу сыграли скромную, «студенческую» (родственники Романа никак не могли примириться с его выбором), и стали молодые жить самостоятельно, в комнатушке общежития.
 
Жили сложно: Зиночка понятия не имела, как вести домашнее хозяйство, не умела готовить, распоряжаться деньгами. Роман с голодным блеском в глазах проглатывал «комплексные обеды» в столовой предприятия, после работы бежал по магазинам, купить что-нибудь на ужин. Зиночка честно старалась: записывала рецепты на общей кухне, присматривалась, что и как делают соседки. К концу первого года совместной жизни Зиночка вполне освоила несколько простых блюд домашнего приготовления, но кулинарией так и не «прониклась» - не нравилось ей это…
 
Все шло своим чередом, и вскоре Зиночка поняла, что ждет ребенка. С этого момента жизнь семьи круто изменилась в первый раз: будущая мамочка стала неимоверно капризной и плаксивой. Роман выбивался из сил, чтобы угодить жене, готовил, убирал, закупал продукты. И все равно каждый вечер из их комнатки доносились безутешные всхлипывания Зиночки и растерянный голос Романа, пытавшегося ее успокоить. «Это гормоны», - успокаивали соседки, - «Пройдет!»
 
Все когда-нибудь заканчивается, закончилась и беременность Зиночки. Родила она вполне здорового ребенка, девочку. В то же время молодой семье выделили собственное жилье – «двушку» на пятом этаже. Лето того года было очень жарким… «Ребенку нужен свежий воздух!» - категорически настаивала молодая мать. Таскать коляску туда-сюда с пятого этажа в доме без лифта было весьма затруднительно. Зиночка практически «переселилась» на улицу: гуляла с раннего утра и до вечера, когда возвращался с работы Роман, днем могла попроситься несколько раз к соседям, на первом этаже – перепеленать Ксану. Поесть ей приносил Роман с работы – горячее, в судочках, он же готовил ужин и стирал бесконечные детские пеленки…
 
Ксана росла. Роман, по привычке, тянул всю домашнюю работу. Когда малышке исполнилось 2 годика, на очередном профосмотре обнаружилось страшное: туберкулез легких у отца, открытая форма…
 
Лечился Роман долго. Лежал в больнице, потом полгода был в санатории. Когда вернулся –выяснил, что ребенка от него полностью «изолировали», его самого переселили в отдельную комнату, со своим «набором» посуды. Отныне общаться с дочерью Роману, несмотря на вердикт врачей «здоров!», было запрещено. Но и это еще был не конец… После лечения стрептомицином Роман полностью оглох.
 
Жизнь продолжалась. Ни в какой детский садик ребенок не ходил: Зиночка, после декрета, работала на пол ставки, присматривала в ее отсутствие за Ксаной сестра Романа. На работе Зиночку жалели: муж-инвалид, маленький ребенок… Единовременные пособия, займы из кассы взаимопомощи лились рекой. А Роман… Роман работал, как и прежде, удивительно быстро научившись «читать» по губам. И все заработанные деньги по прежнему отдавал в семью!
 
Пришла пора Ксане идти в школу. Зиночка, видимо, исходила из принципа: «Раз уж мне было не дано, пусть хоть дочь получит!» Ксану определили в «немецкую» школу, с обязательным музыкальным образованием! И инструмент для дочери Зиночка выбрала соответствующий – бандуру…
 
… Все «школьные» годы мать встречала Ксану после занятий и «продленки». Ни о каких прогулках во дворе вопрос даже не стоял: Ксана могла только из окна пятого этажа наблюдать за сверстниками, увлеченно прыгающими через «резинку» или гоняющими на велике – для нее все это было недоступно… Тихо и незаметно «ушел» Роман – лечение туберкулеза дало осложнение и на почки, они у него просто отказали. Зиночка с Ксаной остались вдвоем…
 
Закончились школьные годы. Нескладная, худая Ксана (вся в папу!) поступила в университет, на немецкую филологию. Зиночка по прежнему провожала утром дочь на занятия и встречала после пар… Домашнее хозяйство мать забросила окончательно: лишь изредка могла пожарить яйца или сварить сосиски, все остальное время питались мать с дочерью в кафешках-«забегаловках», благо, Зиночкина зарплата это позволяла. Ксана жила в полной изоляции: ни друзей, ни подруг у нее не было…
 
После универа Зиночка «пристроила» Ксану на непыльную работу – в библиотеку. Распорядок жизни и контроль, при этом, ничуть не изменился: мать все так же провожала дочь на работу и встречала после нее… Личная жизнь? Вы о чем?!
 
Но… «Железная» Зиночка тоже стала сдавать. Когда прозвучал диагноз «неоперабельный рак», было уже поздно. Несколько месяцев в больнице – и Зиночка буквально «сгорела» дома, в считанные дни. Осталась Ксана…
 
Ксана, которая в 37 лет не умела сварить картошку и пожарить яйца! Ксана, у которой за всю жизнь не было ни одного друга…
 
И Ксана – выстояла! Научилась готовить и оплачивать счета за квартиру. Общаться с людьми (при жизни Зиночки она всегда говорила за дочь!) и вести домашнее хозяйство. Научилась одеваться, ходить на концерты, дружить… Поставила родителям памятник на кладбище. Просто – живет, не хуже, чем многие, кому это так тяжко не давалось. Лично я ее глубоко уважаю!