Он был моим другом...

Говорят, клинок помнит тех, кто держал его в руках… Интересно, а этот помнит?
 
Его подарили папе. Видимо у папы случился юбилей, вот и подарили. Это был кортик. Самый настоящий кортик в ножнах и с наборной ручкой. Подарил папин друг. Кортик торжественно повесили на ковёр и всё, папа ножей не любил. А меня кортик заворожил. Стоило нам с ним одним остаться в доме, как я вынимала его из ножен и разыгрывала из себя заправскую пиратку. Завязывала повязку на глаз, надевала папину парадную фуражку, натягивала тельняшку, подпоясывалась маминым шарфом и с кортиком прыгала по дивану, креслам, столику… мебель по советскому обычаю стояла вдоль всех стен. Что позволяло скакать по ней не падая в «воду» - на пол. Когда я пробиралась по длинной лакированной стенке – я брала кортик в зубы. Это приятно – держать нож в зубах. Я всегда чувствовала, что он – живой. Он холодил мой язык и он был опасный, но не для меня – как будто мы с ним договорились, что меня резать нельзя. Я играла так достаточно долго, несколько лет, пока не выросла и не сверзилась на пол соскользнув со стенки.
 
В то время у меня появилось увлечение – я стала читать. Когда родители были на работе, кортик «читал» вместе со мной – я таскала его и книгу везде, даже в ванну. Словом, нам с кортиком жилось совсем не скучно. Помню, я смогла протащить его с собой к бабушке на каникулы и пробовала метать его в стенку сарая. Ничего из этого не вышло – нас обнаружил дед, выдал мне подзатыльник, а второй «подзатыльник» получил папа, который «не глядит совсем чем ребёнок играется, а вдруг бы порезала себе что-нибудь?». Кортик у меня отобрали. И спрятали. Я всё равно его нашла. Нашла и поняла, что пока нельзя туда всё время лазить – иначе кортик совсем пропадёт. Я росла. Тянулась ввысь. Я мечтала, что мне исполнится, например 16 лет . и спросят меня родители – что же мне, взрослой такой подарить? И я попрошу кортик. Ну не откажут же они взрослому человеку?
 
Между тем мне исполнилось 14. Во дворе появились мальчишки, которых я заинтересовала не как подруга по играм в «казаки-разбойники» а, скорее, как партнёр по глубоким играм в «семью», но без ЗАГСа. Я была неиспорченным ребёнком, но на каком-то животном уровне сообразила, куда могут завести эти игры и отдалилась от прежней, во всю целующейся компании. Я стала дружить с малышнёй – водила их в кино, играла в куклы, много читала… Много позже, уже взрослая я совершенно случайно узнала предысторию событий, о которых я хочу написать.
 
Мы жили в длинных десятиподъездных пятиэтажках. Четыре таких дома образовывали двор, в центре которого обычно находился детский сад. Дошкольное учреждение, где днём обитали малыши, вечерами превращалось просто в злачное место. Беседки были пристанищем компаний, парочек и местной гопоты. И конечно, в нашем дворе был главный. Я не помню ни имени его, ни даже погняла – помню только, что был он намного старше меня и был он мал ростом и прыщав. Его слушались все. Он был крутой! Наркоман с ходкой на зону по малолетке. Словом вип-парень, чего уж!
 
Несколько раз меня пытались завлечь, а позже и просто затащить на такие посиделки. Но потом оставили это дело. И я зажила почти что спокойно – плановые пробежки и прыжки через заборы не в счёт. Так продолжалось до того дня, как меня «проиграли» в карты. Конечно, тогда я этого не знала…
 
В то время я сидела за одной партой с моим хорошим другом Димкой – мы дружили с ним с первого класса и часто нас пытались дразнить «жених и невеста». Но с женихательством тут ничего и быть не могло – просто он был хорошим человеком. Накануне мы с Димкой обсуждали книжку «Кортик. Бронзовая птица». И в частности – кортики. У Димки о кортиках было представление чисто гипотетическое, но, как многие мальчишки, он бы многое отдал за то, чтобы увидеть настоящий живой кортик. Как вы, наверное, догадались, я точно знала , что такое – кортик и где его увидеть. Не тащить же Димку домой – я пообещала назавтра взять кортик с собой в школу. Но предупредила, что покажу его только Димке, иначе растрезвонят и мне родители голову оторвут. Димка, конечно, загорелся.
На следующий день я потихоньку влезла в родительский тайник и вынула оттуда вожделенного друга. Полюбовалась. Потрогала заточку. Конечно, мне это только казалось, но сталь слегка вибрировала в моих детских совсем пальчиках….
 
Димка всю перемену выпрашивал кортик. Я сказала, что потихоньку суну его в димкин портфель и на следующей перемене он сможет уединиться и посмотреть. По всем канонам нас должны были засечь – но нет, нам повезло и в конце уроков кортик сново был у меня в сумке. После занятий меня заняли внеклассной работой, так что домой я шла вечером.
 
Я вошла в свой подъезд. Было очень темно – не горела ни одна лампочка. Ругая про себя местную шпану, я застучала каблучками по ступенькам. Поднявшись на площадку между первым и вторым этажом, я поняла, что меня ждут. И что намерения у ждущих отнюдь не добрые. Мне стало так страшно, что у меня сразу заледенели пальцы. Я стиснула рукой сумку, которая болталась на боку и почувствовала под пальцами ножны. Мой кортик! Это было глупо! Родители дома, если увидят – отберут совсем. Но я чувствовала – надо достать. Тихонько запустила руку в незастёгнутую «как всегда!» сумку и вынула кортик уже без ножен. Опустила руку вниз и пошла дальше.
 
То ли от того, что мне было страшно, то ли от того, что глаза привыкли к темноте, я увидела их. Их было двое. Один, тот что поменьше резко шагнул ко мне, как только я сделала шаг на площадку. «Не спеши» - просвистел он. Я узнала мальчишку из соседней квартиры. Мои родители дружили по-соседски с его родителями. Второй был намного больше. Сосед попытался толкнуть меня – я как-то ускользнула и вжалась в стену. Они навалились вдвоём. Не помню подробностей, я, кажется, не отбивалась, но тут я ощутила жар в ладони, где была зажата рукоятка кортика. Я стала пираткой. Вскочила и наискось махнула своим оружием. Раздался вопль. На крик выскочили мои родители и родители соседа. Второй нападающий, когда стали открываться двери, побежал на улицу. Соседу я распорола несильно руку. Картина, наверное, была ужасная – я, кортик в крови, визжащий мальчик, которого я порезала…
 

Кортик пропал из моей жизни, а вскоре мы уехали из нашего двора. Историю о том, что он проиграл меня в карты, мой бывший сосед поведал мне сам десятью годами позже. В тот вечер я должна была достаться выигравшему. Больше всего я жалею, что родители даже сейчас не говорят, куда они дели кортик. По их мнению, такая любовь к оружию ненормальна для женщины.
А он был моим другом…