(GEBO) Дар Богов (продолжение)

*****
 
В который раз я сидела у окна на кухне и плакала. Я смотрела на играющих во дворе детей, и мне было страшно. Страшно, что они посмотрят в мое окно ядовитыми глазами, что желчь слов польется из раскрытых от омерзения ртов. Я не понимала их ненависти. Что я сделала, что?! В который раз спрашивала я себя и не находила ответа. А дети продолжали весело смеяться за моим окном. От страха быть замеченной я отодвинулась подальше от окна, но все равно вытягивала шею, что бы уловить хотя бы частицу их счастья. Что заставляло этих детей издеваться надо мной, плеваться в мою сторону. Меня никогда не били, только высовывали свои язычки - жало и начинали дразниться.
 
Для меня никогда не придумывали кличек, только исковерканные фамилия и имя. Они издевались над самой моей жизнью. Каждый мой поступок был для них словно соринка в глазу, вроде и не больно, а смотреть мешает. Я очень быстро прощала, лишь только у маленьких монстриков появлялся ко мне интерес, и весело играла с ними до тех пор, пока у кого-нибудь не появиться повод для моего выдворения из коллектива. У меня было только две стадии настроения веселое - холерическое и удушающее печальное – меланхолическое. Я была самой обыкновенной девочкой, не лучше и не хуже других. Просто какая-то сила заставляла людей портить мне и без того не легкую жизнь. Все в этой жизни давалось мне исключительно с одной целью – продвинуть мой дух настолько, чтобы получить ДАР. Окружающие люди, «замечательные» подружки, одноклассники, учителя – все для укрепления духа.
 
Правда, чтобы я совсем не умерла, и не свихнулась, мне дарили встречи с самыми необыкновенными, таинственными и мудрыми людьми. Я отошла от окна, мне хотелось на воздух, ведь на улице лето. Поэтому я решила выйти на балкон. Страх перед новыми насмешками был настолько силен, что сначала я намочила несколько носовых платков в ванной, и только после этого вышла. Я не боюсь вас, я просто вешаю выстиранное белье, я занята, поэтому и не выхожу на улицу. Я чувствовала, что они знают о моем страхе, но не покажу этого никогда. Я никогда не плакала на людях и не отвечала на насмешки. Я видела, как издеваются над теми, в ком почувствуют слабину. Гордость была моим спасением от продолжения спектакля. Не получая нужного эффекта, насмешники обычно отступали. Поэтому постепенно я завоевала право гулять, пусть одной, но в свободном пространстве от гадости. Они научили меня думать и мечтать. А главное наблюдать за миром. В летние дни я с самого утра уходила к морю, на дикий берег, через лес. Мои босые ступни знали все тропинки к морю. Лес привык к постоянным посещениям человека, и даже комары не кусали меня, воспринимая меня как древесное растение.
Возвращалась я поздней ночью, когда на небе появлялись звезды, и их бледное свечение не могло проникнуть сквозь кроны мачтовых сосен. Тогда тропинка подставляла свою извилистую ленту под мои пятки, стремительно выкидывая камушки и ветки из-под моих ног. Я шла домой наугад, ничего не видя вокруг. Зимой же я старалась познать себя. Однажды я прочитала изречение одного мудреца: «Когда я был умен, то понял, что должен изменить мир, когда стал мудрым, то понял, что должен изменить себя». Я как могла, следовала совету мудреца. Я старалась следовать и другому совету: «Если тебе плюнули в лицо, уйдите со словами, простите, что я встал на пути вашего плевка». Эти два изречения спасали меня от стрессов и ненависти к людям.
 
Мое тайное сумасшествие длилось до шестнадцати лет. В этот период многие девчонки верят в гадания, магию. Я слышала, как некоторые девочки говорили, что хотят приворожить какого-нибудь парня. «Люблю», - говорили одни. «Ненавижу, - говорили другие, - отомстить хочу!» Однажды я не выдержала и подошла к одной из девочек моего класса.
- Послушай, Наташа, - прошептала я, - привораживать никого нельзя.
- Почему это? – девушка удивленно воззрилась на меня, - все это бабушкины сказки. На самом деле все можно. Да и откуда тебе знать?
Я таинственно улыбнулась.
- Дело в том, что привороженный человек долго не живет. Ты можешь приворожить его тело, но душу никогда! Он потянется к тебе, не сможет без тебя дня прожить, но однажды встретит настоящую любовь. Тело душе не соперник. Человек начнет разрываться между двумя желаниями. Борьба доведет его до того, что он либо сойдет с ума, либо умрет. И проклятье падет не на колдунью, а тебя! Как возмездие за вмешательство в судьбу другого человека. Как помеха планам бога.
Я замолчала, первый раз ощутив силу моего слова в действии. Когда я говорила о том, что действительно знаю, время как бы останавливается, а человек находится в состоянии траса. Девушка молчала, глаза ее затуманились. Прошло несколько минут, прежде чем она снова заговорила.
- Ты говоришь так, будто сама все это умеешь.
- Ну не то, что бы умею, но все эти привороты у меня есть.
- А на руке ты случайно гадать не умеешь? – у Наташи загорелись глаза.
Я без желания взяла ее руку:
- Ну ладно, давай погадаю.
Гадаю я всегда по наитию. У некоторых только посмотрю на руку, и сразу идет информация, вперемежку с линиями на руке. А у некоторых смотри, не смотри, никакого толку. Вот и приходится сообщать только то, что на линиях написано. У Наташи информация пошла. Я рассказала ей все, что могла, и попросила никому об этом не говорить. Девушка пообещала. Однажды Наташа прибежала на урок литературы расстроенная, нервная. Она сразу же кинулась ко мне:
- Ну, скажи, пожалуйста, что будет? – слезно просила она, - ты ведь все знаешь, - ну погадай!
Народ вокруг нас насторожился, особенно девчонки: «Как это погадай?» Наташа настойчиво продолжала меня тормошить. Я ненавидела гадать на картах, и во избежание дальнейших просьб, благоразумно решила умолчать о том, что конкретно я умею.
- Гадать я не умею, - твердо заявила я, - но, что будет дальше, расскажу. И я поведала ей дальнейшую судьбу.
Прошло три дня, и все подзабыли инцидент с предсказанием. Но тут снова ворвалась в класс Наталья, и принялась восхищенно летать возле меня.
- Все, все сбылось! – щебетала она, - все до единого слова. Ты знаешь кто? Ты… ты…, - она пыталась подобрать слово, - вот! Ты экстрасенс!
Я поморщилась:
- Сама ты экстрасекс, ненавижу это слово.
- А и, правда, ты не экстрасенс, ты колдунья, а лучше ведьма.
С этого дня все поняли, что я что-то умею такое, чего не могут другие. Все тут же дружно протянули мне свои ладошки на предмет гадания, но я большую часть отвергла. Мне ужасно не хотелось рассматривать линии, запачканные моими страданиями. Так у меня появились завистники.
 
*****************
От воспоминаний меня оторвал высокий, вибрирующий звук.

продолжение следует...
 

Богданова Виолетта.