Злой глаз (окончание)

Однако домой Веня не попал. Анна Хеленовна, которую из дома грохот и треск вытащили на балкон, увидев его, крикнула:
– Зайди ко мне, Вениамин.
Анна была пожалуй единственным человеком, который называл его полным именем, остальные считали, что он еще не дорос до полного имени. Веня никогда не отказывал Анне ни в чем, потому что уважительно относился к женщинам вообще, а к Анне особенно.
 
Войдя в подъезд, Веня вздохнул полной грудью, бессознательно вдыхая аппетитный запах украинского борща. Если пахнет борщом, значит Галина Хохлова приехала, тетя Анны.
Была Галина Хохлова женщиной красивой, несмотря на то, что много лет ей было, разумной на вид, но фантазерка страшная. Представляете, что удумала? Целью задалась наполнить разумностью российскую жизнь. Всю жизнь Россия против ума жила, любое простое дело в безрассудство превращало. Надо же такой женской бесшабашностью обладать, чтобы супротив такой безрассудной силы пойти.
 
Возглавляла Хохлова фермеров района и тщетно добивалась, чтобы в магазинах продавалась не китайская продукция, и их, фермерская, выращенная заботливыми руками трудолюбивых людей.
Веня не был экономистом и никак не мог понять, почему ритейлу выгоднее торговать китайской картошкой, привезенной из-за тридевять земель, красивой на вид, но не съедобной. А своя собственная, рассыпчатая, была ритейлу невыгодна. Да и Галине Хохловой не было это непонятно и Анне, конечно, да и вообще у нас мало кто в экономике разбирается.
 
У Анны было хорошо и сытно. Веня съел две тарелки борща, еще круг кровяной колбаски, которую страсть как любил. Затем пили чай с молоком и янтарным медом. И беседу приятную вели. От еды у Вени жизненная энергия появилась, смысл жизни обозначился, а утренняя слабость показалась постыдной. «Хорошо-то как!» – думал он и мысль внутреннюю вслух высказал:
– Я, – говорит, Веня Анне и Галине, – теперь свою жизнь женщинами окружать буду. От них тепло и краса жизни происходит.
– Разумный человек ты, Вениамин, – говорит Галина, – только жениться тебе надо.
Так и сказала. По женскому уму неженатый мужчина еще не обрел смысла в жизни и цели свои в ней не определил.
 
Еще бы посидел Веня у них, но по природной своей деликатности решил, что пора откланяться. Откланялся дружелюбно и к себе пошел.
Идет, а у квартиры его Черный человек, которого он у Угодникова видел, поджидает.
– Давно я вас жду! – проявляет недовольство Черный человек.
– Если бы знал, что ждете, то пришел бы раньше, – воспитанно отвечает Веня.
Дверь открыл, Черного вперед пропустил и сам вошел. В комнату прошли.
– Располагайтесь, – говорит Веня, – где вам удобнее.
Сел Черный на диван и разговор начал.
 
– Я, – говорит, – ритейл.
– Какой еще такой ритейл? – спрашивает Веня, плохо в экономике разбирающийся.
– Такой, который торговлю развивает. Возглавляю торговую продуктовую сеть «Чертова дюжина» и развиваю.
– Получается? – спрашивает Веня.
– Нет, успешно к банкротству идем.
– Так вы, наверное, плохими продуктами торгуете, – высказывает предположение Веня.
– Как все, так и мы.
 
– А я знаю человека, который вам хорошую продукцию будет поставлять, – вспомнил Веня о Галине Хохловой.
– Нет. Такой подход тупиковый, – авторитетно заявляет Черный человек. – Хорошие продукты быстро раскупят, а куда мы плохие продукты денем. Нам бы научиться плохие продукты хорошо продавать.
– Ну и учитесь, только я вам в этом деле не помощник, – отвечает Веня.
– Вы вы как раз и можете помочь нашей беде. Слышал я о вашей уникальной способности – притягивать несчастья. Вот мы и хотим, чтобы вы посещали магазины торговой сети «Пятерочка», чтобы несчастья на них навлечь. Они основные наши конкуренты, это из-за них дела у нас плохо идут.
 
– Да, – соглашается Веня, – я и притягиваю несчастья, но не желаю его другим.
– Мы хорошо вам заплатим. Сто тысяч вас устроет?
– Нет, не устроит.
– Я не рубли предлагаю, а доллары, – убеждает его Черный человек.
– Ни за какие деньги не соглашусь, – режет по-живому Веня. – А вы не ройте чужому яму, сами в нее попадете.
 
Как ни уговаривал Веню Черный человек, тот не соглашался. Вынужден был Черный человек временно отступить. Глазом наметанным квартирку оглядел, видит нужда здесь живет большая. И подумал: «Я не уговорю, нужда уговорить». И ушел.
Веня рад был его уходу. Тяжело и тревожно было как-то возле Черного.
Сразу же лег в постель и заснул. Намучился-таки за день, бедолага.
 
Проснулся Веня от того, что кто-то истошно звонил в дверь. С трудом разлепил глаза, нацепил тапочки и пошел дверь открывать. Открыл, а там два добрых молодца в черных костюмах, которые однако не могли скрыть того, что молодцы эти принадлежат к темному миру.
– Не могли бы вы, – вежливо так говорят молодцы, – проехать с нами к Борису Грызкину?
– Мог бы, – отвечает Веня, – но зачем? Я ведь его не знаю.
– Как не знаете? Мы вчера лично его к вам сопровождали.
– А! Вот вы о ком, – сообразил Веня, что Черный человек и Борис Грызкин есть одно лицо. – Сейчас оденусь, умоюсь и к вашим услугам.
 
И привезли Веню в хоромы Бориса Грызкина. Сидит хозяин в кресле, левая рука в гипсе. Увидел Веню и говорит:
– Любые деньги плачу, только сними с меня заклятье.
– Какое еще заклятье?! – удивился Веня. – Я никакого заклятья на вас не налагал.
– Не ты ли мне вчера сказал: не рой чужому яму, сам в нее попадешь? – спрашивает Грызкин.
– И что из того, – отвечает Веня. – Это был всего лишь от народа совет.
 
– А то, что теперь у меня не твердая почва, а зыбучий песок. Вчера до дома еле добрался, да споткнувшись, руку вот левую сломал. Это по-твоему не заклятье, – упорствует Черный на своем убеждении.
Веня тут растерялся. Оно и понятно: ведь с чудесами не каждый день дело имеешь.
– Что тебе Николай Угодников сказал? – в лоб спрашивает Грызкин.
– Поосторожнее с пожеланиями! – отвечает Веня.
 
– Так я и знал, что тебя он даром наделил, о котором я сам его просил! – воскликнул Черный.
– Каким еще таким даром? – спрашивает Веня, желая полную ясность получить.
– Дар этот называется Злой глаз. Теперь, чего ты человеку пожелаешь, то и будет, – объясняет Грызкин.
Еще более растерялся Веня – не просил он о таком даре, хотел лишь, чтобы несчастья перестали преследовать его.
 
– Что ж делать-то теперь? – спрашивает Веня, больше самого себя.
– К Николаю Угодникову ехать, – говорит Черный. – И попроси его, чтобы с меня заклятье сняли, исправляться начну.
Это он, конечно, преувеличил, так как закон такой есть: «Горбатого только могила исправит». Конечно, исправить нельзя, но в рамки приличия поместить можно.
– А продукцией фермеров будешь торговать? – предварительные условия ставит Веня.
– Буду, буду, – уверяет Черный убедительным тоном, уж очень ему не хочется, чтобы земля под ногами зыбучим песком была.
 
Добры молодцы тут как тут. К Николаю Угодникову его повезли. Сами понимаете, человек Силы уже ждал Веню.
– Нет, – говорит он Вене, – сам ты заклятье не можешь снять, только налагать можешь.
– Как же быть? – говорит Веня. – Не желаю я людям зло причинять, не судья ведь.
– Чара Чаронговна, – позвал тут кого-то Николай Угодников.
И тут из другой комнаты вышла она – недостающий фрагмент головоломки.
– Вот она, – говорит Николай Угодников, – может снять заклятье. У нее Добрый глаз.
 
Девушка улыбнулась и Веня понял, насколько у нее добрый глаз, поскольку взгляд ее проник глубоко ему в душу, да там и остался.
– Чара! Ты кого больше всего на свете любишь? – спрашивает человек Силы.
На такие вопросы девичья скромность не позволяет прямо отвечать, но Чара оказалась не только доброй, но еще и искренней.
– Мужчин, – говорит, – люблю.
– А ты, Вениамин, кого больше всего любишь? – вопрос лобовой задает Николай Угодников.
У Вени само собой и вырвалось.
– Чару люблю, больше жизни.
– Вот ведь, как сошлось. Судьбой вам суждено быть вместе. Крепче союза Доброго и Злого глаза нет ничего на свете, – сказал человек Силы, как отрезал.
 
Вот тут и конец истории и начало новой. Как-нибудь расскажу. Да, Анна тоже замуж вышла, а Галина Хохлова продолжает успешно бороться с безрассудством российской жизни. Веня и Чара ей в этом помогают.