Бесконечно прекрасное. Часть 3

Мы каждое лето с родителями ездили к морю. Ну, вы же знаете… Палатки, шашлыки, надувные лодки, песок – все как положено. Тогда я был красив и молод…
 
-А сейчас ты старый и дряблый? – сморозил Вова.
 
- Есть немного, - вздохнул Максим. – Так вот, кратко говоря, был красивый курортный роман, я был ее первым. Но, тогда сотовые еще зарождались и это считалось прерогативой бизнес-элиты. Мы обменялись почтовыми адресами, и обещали писать письма. Она жила в соседнем городке – деревня, по сути. Я написал ей, как только вернулся, пару писем, но ответа так и не дождался. И все отлегло через некоторое время. А тут так живо всплыло – романтика, купания под звездами, десять дней радости и безумного секса. И меня реально перемкнуло – хочу ее увидеть и сказать, что я ее помню, спросить, почему она не писала…
 
Я ей позвонил через пару дней, набрался-таки смелости. И, под благовидным предлогом, мол, статью надо доделать, нужные ее рекомендации, пригласил ее в кафе. Крышу просто унесло. Не смотря на всю ее обычность с первого взгляда, она оказалась душевным собеседником, интересной, живой и светящейся изнутри. Потом дня три ходил, как в воду опущенный.
 
Смотрю на Светку исподтишка, и понимаю, что она настолько тихая и спокойная, что еще пару лет такого общения, и самое интересное общее занятие для нас будет – молчаливое пяление в телевизор. Мы с ней крайне редко разговариваем вообще. Все делаем молча. Она хорошая, хозяйственная, такая домашняя и уютная…
 
- Э, брат, да ты я смотрю, влюбился по уши, - прищурил один глаз Вова, пытаясь проверить, насколько его догадка верна.
 
- А Светка-то не дура, наверняка заметила твои стенания? – допивая пиво, отметил Антон.
 
-Еще бы! Из-за этого и получал на орехи. Она на меня дня два пристально так смотрела с немым вопрос в глазах «Мол, ничего не хочешь мне сказать?» А на третий, ее прорвало: сначала она забилась в угол и тихо плакала. Потом когда я начал ее успокаивать, она закатила истерику, что я ее не люблю и живу с ней, потому что домработница из нее неплохая. Потом она рыдала во весь голос. Потом заперлась в ванной. Потом решила посуду погромить в кухне. Благо я ее все-таки умудрился завернуть в одеяло, и она уснула у меня на руках.
 
Она ругается, а ведь я ей ничего-то и вразумительного ответить не могу. Даже слово «люблю» поперек горла застревает и все. И я, впервые за пять лет нашей совместной жизни, задумался, а в какой именно момент это все просто вошло в привычку? И ужины, и стираные носки и секс только ночью и только под одеялом, и совместное смотрение мыльных драм. Все это привычка и только.
 
Неужели не бывает иначе? Почему не может быть совместных походов, прыжков с парашютом, поездок в дальние страны? Я ее спрашиваю – пойдем в кино, а у нее вечно один ответ «Давай лучше дома посидим?».
 
- Знаешь, Вов, Макс не влюбился, ему просто стало скучно жить.
 
Вова понимающе посмотрел на Антона, вытащил деньги из кармана и молча, отправился к барной стойке за добавочной порцией.
 
Глава 4
 
День не задался с самого утра – сначала уронила на себя кисточку в туши, когда красила глаза, пришлось переодевать. Опаздывая, вбежала в метро и, тут обнаружилось, что деньги на транспортной карте закончились. И, как всегда, очередь перед окошком неповоротливой кассирши – конечно, она никуда не спешит, она уже на работе. Потом примчавшись в офис, как раз к раздаче «горячих пирожков» от шефа, получила и свою порцию за пресную отчетность. А что он хотел? Продаж за неделю больших не было, а строить графики из трех цифр, как-то совсем не серьезно.
 
В офисе, как и много где в стране, сидели продажники. В это слово можно вложить столько смыслов, сколько захочется. Продажники – это не только те люди, которые продают, но иногда еще и те, которые предают. Одна из подопечных в отделе настучала на Наталью, что она абсолютно не контролирует подотчетный ей офис в одном из районов города, и после общего массово нагоняя, шеф пригласил Наталью к себе.
 
Наташа догадалась, кто злословит. Злобно зыркнула на Ольгу исподлобья, а потом тут же сменила гнев на милость, когда в голове промелькнула мысль, что всем зачтется, спокойно и размеренно зашла в кабинет шефа.
 
-Еще раз добрый день, Константин Эдуардович, - Наталья присела на стул напротив шефа, сложила документы на стол и послушно убрала руки на колени. Все ее существо выражало покорность. И кто бы мог подумать – ведь она первая бунтарка на деревне, и за словом в карман не полезет.
 
- Наталья, что у нас по Дзержинскому офису? Мне бы хотелось услышать лично от тебя о сложившейся ситуации.
 
- Я подала в отдел кадров заявку на последовательную замену всех членов офиса. Они разболтались чрезмерно. А после жалоб со стороны одного подставного клиента на хамство продавцов салона, я приняла это решение.
 
-И когда ты мне собиралась сообщить об этом?
 
-Когда поступит отчет от отдела кадров о кандидатурах. Я планировала лично проводить собеседования с отобранными.
 
Константин Эдуардович замолчал. Наташа решила, что настал тот самый момент, когда должно «засчитаться» для некоторых.
 
- И еще, Константин Эдуардович, дайте добро на проведение психологического исследования моего отдела. У меня сложилось мнение, что некоторые слишком много на себя берут. Я планирую сделать зачистку рядов, человека на три, но мне необходимо подтверждение собственных слов и предположений.
 
- Наташа, если бы не твои мозги, тебя бы здесь не было. Подготовь все бумаги на согласование и назначай Матвею работу с его психами на следующую неделю. С тебя личный подробный отчет в среду.
 
-Спасибо, Константин Эдуардович. Я могу идти?
 
-Нет. Поехали на обед через час.
 
-Хорошо, через час жду внизу.
 
Наташа, молча, собрала бумаги со стола, и с невозмутимым видом вышла из кабинета. Посмотрела еще раз на Ольгу, но уже с легким состраданием. Несмотря на сложное начало дня, все сложилось как нельзя кстати. Все по плану.
 
Продолжение следует....

Ваша Катерина Ковальски