Выход есть всегда

Выражаю благодарность за создание этого цикла своему другу - monstryuga.

Часть 1.
Часть 2.
Часть 3.

Часть 4.

Жизнь шла своим чередом: работа, уроки, встречи с друзьями и… ожидание любви. Однажды Ольга опаздывала на работу, и «поймала» машину до метро. Водитель не скрывал своей заинтересованности в знакомстве, и в результате довез ее не до метро, а до работы.



Говорят, что первое впечатление при общении с новым человеком самое правильное. Николай – так звали нового знакомого - Ольге не понравился, но, тем не менее, она оставила ему свой телефон. А когда вечером он позвонил и предложил встретиться, согласилась. Во-первых, хоть какое-то развлечение, а во-вторых, была надежда на то, что первое впечатление обманчиво.

Нет… Она смотрела на Николая, пытаясь зацепиться хоть за что-то, хоть какую-то найти яркую особенность… И не то чтобы он был уродлив или глуп, нет… Просто ей не нравилось в нем ВСЁ. Внешне он напоминал какого-то грызуна, только никак не удавалось идентифицировать, какого именно. И в поведении… например, он не смотрел в глаза при разговоре, и вообще оставлял впечатление человека мало эмоционального. Как оказалось, на все это НАДО было обращать внимание…

Ольга думала: с ним я встречаться не буду НИ ЗА ЧТО! По счастью, оказалось, что на следующий день Николай должен был уезжать в командировку. Оля обрадовалась, не надо ничего придумывать, за две недели его отсутствия всё само сойдет на нет.

А через 2 недели Николай позвонил. Жаловался, что простудился в командировке, плохо себя чувствует и очень просил о встрече. Ольга вспомнила тетку Чарлей и ее знаменитую фразу: «я не знаю техники отказа пылким поклонникам»…



Они сидели в том же кафе, что и две недели назад. Ольге было безумно жаль этого мужчину, его бил озноб, было видно, что чувствует он себя совсем неважно… Что же делать? Как мягко и необидно ему отказать в продолжении встреч? Эврика! У нее же есть главный козырь – рассказ о своем здоровье и связанных с ним перспективах! Сейчас сам убежит сломя голову!
Мягко улыбаясь – а женственности Ольге было не занимать – она рассказала свою историю, уверенная в ее убойной силе и эффективности.
Николай был краток. По-прежнему не смотря в глаза, он ответил:
- Знаешь, я был женат и у меня есть дети. Поэтому всё это меня не волнует.

Тумблер щелкнул. У него двое детей – два мальчика от первого брака, значит «новые» дети ему не нужны. А значит… вдруг это ее шанс?! Надо присмотреться к нему повнимательней, ну не может же быть, чтоб ничего не зацепило…

По словам Николая, в разводе была виновата исключительно его бывшая жена. Ольга даже поморщилась, как некрасиво это прозвучало. И хозяйка она была, оказывается, плохая; и в интимной жизни не радовала… Не по-мужски это…

И друзей у него совсем не было… Для Оли это было по меньшей мере странно – у нее всегда было много друзей, которые приходят и с горем, и с радостью, и просто так, без всякой видимой причины. И это казалось настолько естественным, что даже представить себе невозможно, что может быть по-другому.

И Ольга решила попытаться построить отношения с этим непонятным ей человеком. Конфетно-букетного периода у них не было – Николай не считал нужным дарить цветы и всякие смешные глупости. Они много времени проводили вместе, ездили по Москве, разговаривали. Месяца через три Николай уже не казался девушке таким отталкивающим, она привыкла к нему и приняла таким, какой он есть. Пыталась мягко воздействовать на него, воспитывая в нем те качества, которые хотела бы видеть в мужчине.

Николай как-то очень быстро признался Ольге в любви и сделал предложение. Она ответила, что прошло мало времени и им нужно получше узнать друг друга. Вроде и замуж хотелось, но не так, черт возьми!

Ольга планомерно воспитывала себе мужа, учила его общаться с людьми, чего он совершенно не умел, учила не быть эгоистом, не относиться к другим потребительски, учила чувствовать и понимать не только себя… Сколько было ситуаций, когда он подставлял ее друзей, просто потому, что ему так было удобно! И вместо того, чтобы сделать, наконец, выводы, Ольга самоотверженно сглаживала острые углы, брала вину на себя, потому что знала: ей друзья простят, ему – нет.

Даже спустя много лет Ольга не могла ответить на вопрос: а любила ли она Николая? Она столько душевных сил вложила в его «воспитание», что уже не могла не любить свое собственное творение.

Николай же, почувствовав уверенность в себе, стал вести себя совершенно по-другому. Исчезал на несколько недель, не объясняя причину, не отвечая на звонки. Потом появлялся и рассказывал, что безумно любит свою бывшую жену, или, как вариант, свою любовницу, которая была при первой жене. (Опа, как интересно! Значит, была любовница… То есть, в разводе, оказывается, не только жена была виновата…). Спустя несколько дней плакал и просил прощения, повторяя, что любит только ее, Олю. Эти отношения стали приносить нестерпимую боль, пугать своей непредсказуемостью. Он то хотел жениться, то категорически не хотел, то вроде бы и хотел, но чего-то боялся… Ольга измучилась совершенно, она несколько раз пыталась прекратить общение с ним, но каждый раз ее останавливал страх. Да-да, именно страх остаться одной и опять искать, разочаровываться, отчаиваться…



Тогда Ольга привела его в церковь. Сама она не была воцерковленной, но к вере относилась всегда с уважением и почтением. А Николай неожиданно очень проникся православием. Через какое-то время его поведение выправилось, стало более понятным и предсказуемым. Вскоре молодые люди подали заявление в ЗАГС и поженились. Свадьба , увы, не стала «хэппи-эндом». Ольга потом сама не могла объяснить, куда смотрела, о чем думала, как могла не обратить внимание на массу пугающих деталей… Например, свадьба была организована полностью за ее счет: и кафе, и машины, и букет невесты… Даже костюм жениху приобрела она, у Николая якобы не было денег. И когда он приехал за невестой, Ольгины друзья организовали «выкуп», он стоял и мямлил, что денег нет, даже мелочи, хотя всё обговаривалось и он был предупрежден… Женька, муж Олиной подруги, довольно громко сказал тогда: «Ребят, можно я ему по морде дам?» Отговорили. А Оля ничего этого как будто не видела. Она бежала навстречу счастью, которое оказалось миражом.



Жить они стали у Ольги, вместе с ее мамой и бабушкой, отец к тому времени уже умер. Она старалась быть хорошей женой, разделять увлечения мужа, поддерживать его во всем. Многочасовые велопрогулки… как же ей было тяжело! Но разве ей привыкать жить через силу, на пределе своих возможностей?! Каждое воскресенье они ходили в храм, соблюдали посты, вычитывали молитвенное правило. Ольгу беспокоило только одно – муж почему-то первостепенное внимание уделял внешним проявлениям религиозности, а ей всегда казалось, что главное – то, что внутри. Так он еще и поучал ее, дескать, нельзя краситься, носить украшения, а одевать можно только длинные юбки и платок. «Коля, ты не с того начинаешь», - отвечала Оля.

Через некоторое время Ольга стала плохо себя чувствовать, периодически появлялось онемение ног, нарушения координации движений. Однажды в храме ей стало плохо, она попросила мужа поехать домой, но он – весь в образе правильного прихожанина – воскликнул:
- Ты что? Нельзя уходить до конца службы, грех!
Мест присесть не было. Минут через пять Ольга упала в обморок. Постоянные прихожане храма визуально знают друг друга, и тут Николаю досталось:
- Неужели ты не видел, что жене плохо?! Только о своей благости печешься, а боль и страдание родного человека не замечаешь…

Ольга испугалась, что «проснулась» опухоль и на следующий же день поехала к своему доктору. Сделали снимки, опухоль вела себя спокойно. Тогда врач сказал, что нужно сделать МРТ головного мозга. Ольга в принципе уже догадывалась, что с ней, но до последнего не хотела в это верить. Рассеянный склероз… Доктор сказал тогда слова, которые не раз потом помогали Ольге:
- Это значит, тебе дано нечто гораздо большее, чем просто здоровье…



Он дал направление в специальный центр, где занимаются такими больными. Там Ольгу быстренько положили в отделение. Недели две она не могла выйти из состояния шока. Не может быть, чтобы всё это происходило с ней! Так не бывает!.. А вокруг были люди с тем же диагнозом, преимущественно молодые, и люди эти либо вообще не могли самостоятельно передвигаться, либо каждый шажок давался с огромным трудом. Оля понимала, что это – ее будущее, рано или поздно.



Болезнь молодых, красивых и умных, будь она неладна… Она не могла понять мужа, который в это время спокойно отдыхал на даче, не считая нужным поддержать ее, побеседовать с врачом… Обострение в больнице сняли, и следа не осталось, но отныне вся ее жизнь измерялась не днями, неделями или прочими временными интервалами. Она измерялась обострениями. Каждое следующее обострение было более сильным и оставляло какие-то следы. Когда случится новое обострение и как оно проявит себя - непредсказуемо, пострадать может все: зрение, речь, ноги, руки... всё, что угодно. Предосторожности были ей уже во многом знакомы – не менять климат, не перегреваться, не переохлаждаться, не перенапрягаться, избегать солнца, стрессов и беременности.

Жизнь Ольги изменилась, она больше не могла составлять мужу компанию в его увлечениях. А Николай что-то менять ради нее совершенно не собирался, и Оля все чаще плакала, оставаясь одна.

Она по-прежнему работала, правда, на каблуках ходить уже не могла, но это ведь не самое страшное. Боролась, цеплялась за жизнь зубами, ногтями, чем могла. Поддержки и помощи не было.

Николай видимо почувствовал, что теперь жена от него вообще никуда не денется, кому ж она такая нужна… Однажды он рассказал ей о своей измене, причем без малейшего раскаяния, а даже с ухмылочкой, не стесняясь подробностей. Ольге было противно именно от того, КАК об этом говорилось. В висках пульсировало одно слово: «крысёныш». Вспомнилась их первая встреча, когда он напомнил ей какого-то грызуна. Точно, крысу и напомнил! Она сказала: собирай вещи и уматывай. Муж понял, что она не играет и стал просить прощения, плакал и клялся, что больше никогда… Через несколько дней Ольга его простила. Только вот ходить в церковь перестала. Ей казалось теперь, что там все такие же лживые и лицемерные, как ее муж.

Но спокойной жизни больше не было. Николай, зарабатывая немногим больше, чем Ольга, просто перестал вкладывать деньги в семейный бюджет. И всегда у него были «уважительные» причины. Сначала нужно было сделать ремонт в квартире отца. Потом он взял машину в кредит и усиленно его выплачивал. А потом он вдруг захотел летать и приобрел себе параплан, который стоил как машина. И опять долги…
Ольга не жаловалась, она просто работала, занималась домашним хозяйством, валилась с ног от усталости. То, что ей тяжело, не принималось во внимание. Она перестала чувствовать себя женщиной, скорее предметом бытовой техники, обеспечивающим мужу комфортную беззаботную жизнь в свое удовольствие. Мама твердила: «терпи, ты же никому не нужна», и далее по всем пунктам. Создавалось такое ощущение, что за то, что он просто с ней живет, ему уже надо памятник поставить при жизни… Друзьям Ольга ничего не рассказывала, ведь столько сил было положено на то, чтобы они его приняли, и вдруг она начнет жаловаться… Обострения стали более частыми, организм не выдерживал нагрузки.

И тут… как гром среди ясного неба… беременна. Не может быть, они же всегда предохранялись. Но факт оставался фактом. Понимая, какой это для нее риск, Ольга все же не могла сдержать радостный трепет. Вечером она сообщила обо всем мужу и спросила, сияя счастливой улыбкой:
- Ну что, будем рожать?
Николай ухмыльнулся и ответил:
- Ага. А кто потом будет ухаживать за ребенком и за тобой, парализованной?
Ольга поняла, что, и правда, некому…

Этот ребенок не родился. Это было ее решение, и оно далось непросто. Она готова была на сумасшедший риск, ей только нужно было немного понимания, заботы и уверенности в том, что ребенок будет кому-то нужен на этом свете… Повесить на свою 70-летнюю маму все эти проблемы было слишком уж безответственно.

На следующий день Ольга подала на развод.

Окончание следует...