Диванный день 28. Изнасилование, как его пережить?

Сегодня мы поговорим об изнасилованиях. Я не люблю «чернуху» и с радостью говорила бы только о «розах и морозах», но глупо молчать о том, что в нашей жизни есть. Достаточно того, что каждая 4-я женщина предпочитает молчать, если с ней произошло «это».

На моем Диване сразу две гостьи, Настя – Мафия и Даша – Тундра, у каждой своя история и своя боль. Я долго думала, объединять ли героинь в один материал или же делать два отдельных сюжета. Узнав их истории, вы поймете почему. Однако, думаю, полезней поговорить о явлении сексуального надругательства в целом. Как пережить то, что тебя изнасиловали? Искать возмездия или постараться скорее забыть о том, что случилось? Нужно ли сопротивляться или главное сохранить жизнь? Кто такой насильник – незнакомец из–за угла или тот, кого ты знаешь и доверяешь?

- Девочки, хочу сказать вам огромное спасибо, что решились прийти и открыто рассказать свои истории. Догадываюсь, как вам нелегко снова возвращаться к тем событиям, но все же – как и когда вы встретились с насилием?

Мафия: - Мне было 13 лет. Я гостила у бабушки в соседнем городе. Человека, который меня изнасиловал, я знала с детства - это был мой дядя, муж папиной сестры, то есть, не кровный родственник. Всё произошло в один из вечеров, когда сестрёнка уснула, а тётка, которая была в гостях, ещё не вернулась. Дядя был пьян, и заставил меня выпить шампанское. Та ещё гадость, надо сказать, но до сих пор помню головокружение и тошноту от того, что я выпила шампанское залпом, как лимонад. Мне было очень страшно. Наверное, моя 13-ти летняя дочь знает больше об отношениях между мужчиной и женщиной, я же в свои 13 интересовалась этой стороной жизни не особенно. Поэтому все дальнейшие действия были для меня... сюрреалистичными, абстрактными. Сейчас я даже не могу отчётливо восстановить картину. Я понимаю, что именно произошло, но такое чувство, что не помню как это было. Помню лишь тот момент, когда меня стошнило, мне стало легче, и я увидела, что в дверях стоит тётка.

Тундра: - Мне было чуть больше 17 лет. Ситуация получилась скверная, но в чем-то, как ни жутко это звучит, анекдотичная. С утра произошло какое-то недоразумение в подъезде, где я тогда жила, приехал следователь брать показания соседей. Через несколько часов, тот же следователь снова брал у меня показания, но уже как у потерпевшей – меня ограбили недалеко от дома. Украли мобильный, плеер и все деньги из рюкзака.

Собственно говоря, нападение произошло в тот момент, когда я шла домой после дачи показаний в участке. Была глубокая ночь и меня сопровождал отряд милиции. Перед поворотом к моему дому я заверила своих «кавалеров», что все в порядке и отпустила их. Буквально через минуту я услышала сзади шаги, но не успела даже повернуться – мне приставили к горлу нож.

Дальше все было как в плохом сне. Огромная тень завалила меня и, угрожая, что если я буду сопротивляться, он меня убьет, начала рвать на мне одежду.
В тот момент я четко осознала одну простую вещь – я обязана
сопротивляться, ведь если он решил меня убить, то все равно сделает это. Если же он не убьет меня, значит, у меня есть шанс остановить это. Я не имею права сдаться, ведь он может напасть еще на кого-то. И это будет уже отчасти на моей совести.
Одним словом, поставив на весы мою жизнь и ту боль, которую эта скотина может причинить кому-то еще, я решила не сдаваться.

Мы долго валялись в траве – он пытался меня душить (непонятно, зачем ему был нужен нож?), поэтому я даже не могла позвать на помощь. В какой-то момент нападающий сорвал с меня рюкзак и заявил, что он меня еще и ограбит.

И тут мне стало смешно. Усталость и стресс сделали свое дело, и я начала смеяться (не забываем – я шла из милицейского участка после того, как меня ограбили). В этот момент я поняла, что мне совсем не страшно, хоть и очень больно, а еще сообразила, что в валявшемся рядом рюкзаке лежат детские ножницы. Знаете, те которые с тупыми концами.

Какое ни какое оружие! Я смогла их нащупать и попыталась ударить нападавшего по лицу, но попала в кепку. Зато мой истеричный смех и что-то металлическое в руке его явно смутили, и он перестал рвать на мне одежду и душить. Я увидела, что он замахнулся на меня ножом, и успела первая ткнуть его ножницами в живот. Послышался крик и нападающий стал тихо ругаться матом и отползать.

Я посидела на газоне, пришла в себя и пошла вызывать милицию. Приехал тот самый следователь, который в тот день брал уже два раза у меня показания. Меня повезли в дежурную травматологию. У меня была переломана левая рука, белок левого глаза затек кровью, а на руках и спине было несколько ножевых порезов.

Я была так счастлива, что мне удалось спастись, и что преступнику не удалось сильно меня искалечить! От этого я до того радостно улыбалась дежурным врачам, что они настороженно спросили у следователя, не показывал ли он меня наркологу.

- Несмотря на то, что у ваших историй разный финал - Даше удалось отбиться, Настя в силу возраста и обстоятельств даже не могла сопротивляться – как вы чувствовали себя после?

Мафия:- Я неделю не разговаривала и не ела. Не знаю, узнали ли о случившемся бабушка и дед. Думаю, вряд ли. Дед человек очень вспыльчивый, резкий, он не оставил бы всё так. Моя особенность - молчать, когда происходит что-то важное и страшное и переживать всё с температурой под сорок бабушке была известна. Это был второй случай в моей жизни. Никто не пытался меня разговорить. я просто лежала на диване и смотрела телевизор. Всё подряд. Потом уехала домой, к родителям, как бы попав в другой мир. Через год тётка разошлась с мужем и я его больше не видела.

Тундра: - Для меня это не стало психологической травмой. Помню, на вопросы как же я смогла отбиться, даже отшучивалась «а мне маньяк попался не такой уж и сексуальный!».

Я чувствовала, что сделала все, что смогла. Я победила зло. Звучит пафосно, но именно так я это ощущала.

- Настя, почему ты не рассказала родителям о том, что с тобой произошло?

Мафия: - Я никогда не была в особенно близких отношениях с мамой. Отцу же рассказать о таком мне бы и в голову не пришло, я же девочка. Что касается бабушки и деда, которым я доверяла - мне очень не хотелось их огорчать. И ещё, я знала, что бабушка никогда ничего не станет говорить тётке. Она ее побаивалась.

- Даша, ты обратилась в милицию. Знаю, что многие не делают этого только потому, что стыдятся расспросов, боятся, что их не поймут. Расскажи, как к тебе отнеслись в милиции?

Тундра: - Дело в том, что я до этого никогда не попадала в криминальные истории, в тот момент мне и в голову не пришло, что можно по другому. С такими ситуациями сталкивалась только в кино по телевизору, а там все идут в милицию и в финале преступника ловят. Так, слава Богу, у меня и получилось.

В милиции ко мне отнеслись просто как к дочери-сестре. Напоили чаем, сбегали в аптеку за успокоительным, заверили, что сделают все, чтобы эта скотина была поймана.
Вопросы задавали очень деликатно. Могло быть, конечно, и иначе – хамство и безразличие, но и тогда бы я не стала молчать.

Спасибо милиции! Следователь объяснил, что все отделение искренне хотело мне помочь, потому что их порадовал мой боевой настрой и то, что я была готова сотрудничать.
Дорогие мои! Что бы ни случилось в вашей жизни, никогда не бойтесь обратиться в милицию!

- Настя, что ты взрослая, можешь сказать девчонкам, с которыми произошло это – молчать или же искать защиты, в милиции, в школе, в семье?

Мафия: - Мы все очень разные люди. Кто-то может пережить сам, кто-то не может. Мне повезло - я смогла больше не видеть того, кто это сделал и, думаю, во многом благодаря этому, я легче пережила случившееся. У меня нет ответа на этот вопрос, это очень интимное дело. Но, если человек чувствует, что не справляется сам - надо идти и говорить. в этом нет ничего страшного или зазорного.

- Все инструктажи по самообороне и поведению в экстремальных ситуациях гласят одно «не сопротивляйтесь – главное сохранить жизнь». Как вы обе можете прокомментировать это наставление?

Мафия: - И здесь опять всё упирается в адекватную оценку ситуации и собственных сил. Если вообще в такой ситуации она возможна, эта оценка. Естественно, жизнь приоритетна, но если есть шанс избежать насилия - стоит им воспользоваться.

Тундра: - Если каждый муравей будет думать только о себе, то муравейник развалится.

- Даша, затрону не слишком приятную для тебя тему, хотя какая из сегодняшних тем приятна? – твой неудавшийся насильник скончался в тюрьме от последствий нанесенной тобой травмы… Как ты себя чувствуешь зная это?

Тундра: - Я не скажу, что это такая уж больная для меня тема. Просто я редко ее поднимаю.
Думать, что что-то в этом мире происходит по моей вине – у меня не настолько болезненно завышена самооценка). Я православная, а потому знаю, что все происходит по воле Господа нашего! Господь мне помог в тот день спастись и он же решил судьбу того человека. Когда узнала о его смерти (прошло 2 года с момента нападения), я пошла в церковь, помолилась за своих родных, знакомых, милиционеров, семью того человека. Поставила свечку за упокой и исповедалась. Все хорошо.

- Как сложилась ваша жизнь после нападения, как вы справились с тем, что произошло?

Мафия: - Я считаю, что вполне нормально сложилась. У меня не возникло фобий, я не стала строить стен между собой и мальчиками. Как будто где-то глубоко внутри, я разделила морального урода и весь мир. Мир - прекрасен, зачем из-за глупых страхов себе отказывать в чём-то. Вот только когда подросла моя дочь, я стала видеть кошмары. Очевидно, вытеснить это из памяти до конца не получится.

Тундра: - Я стала сильнее. Ни что не разучит меня улыбаться!

- Что вы можете сказать тем, кто сейчас только переживает то, что вы уже прошли?

Мафия: - Желаю им как можно скорее понять - то, что случилось не конец света. И они в этом не виноваты. Как только пройдёт чувство вины - жить будет легче.

Тундра: - Может быть это прозвучит черство, но оставьте на секунду свой эгоизм и подумайте о близких вам людях. Им пережить вашу боль не менее тяжело, чем вам. Вы должны справиться с этим ради них. Вы должны жить дальше!



Встав с Дивана:

- Девушки, почему вы согласились на этот непростой разговор еще и без масок?

Мафия: - Если говорить об этом инкогнито - значит, признаваться в том, что история не окончена, что это "больной мозоль". Для меня эта история давно закончилась, но она была. От того, что я буду о ней молчать, лучше или хуже я не стану. Мне кажется, что если жертвы станут чаще говорить открыто, возможно, что-то реально изменится. Нет, не в насильниках, а в близких тех, кто через это прошёл.

Тундра: - Важно, чтобы каждая девушка, женщина, кто, не дай Бог, попадет в подобную ситуацию, осознала, что она не сделала ничего преступного. Она ни в чем не виновата.

И я не виновата в том, что случилось. Не моя вина, что этот человек оказался таким подонком. Меня не было на суде – я была не первой его жертвой и без меня хватило показаний.

Мне нечего скрывать, потому что я не совершала ничего, чего мне стоит стыдиться.


- Есть ли что-то еще, о чем вы хотели бы рассказать, но я об этом не спросила?

Мафия: - ))) те немногие, кто знал об этом, обычно спрашивают "ты мужу рассказала?")))

Тундра: - Да! хотелось бы поговорить еще о чем-то добром и радостном, а тема, вот, сегодня не способствует. Но мы же с тобой не последний раз встречаемся, правда?