Мокрый автобус

Юлька ждала у метро, как и было договорено. Одета она была в футболку и жилетно-шортовый льняной костюм, чему Дашка сразу позавидовала, едва увидев подругу сквозь пелену фонтана на Пушкинской. Она так и представила, как продувается ее костюм влажным ветерком с фонтана в то время, как сама она перлась с работы в белой блузке и юбке черного шелка. «Экзамен для меня – всегда праздник, профессор», вспоминались ей при этом слова их веселого шефа. Свободной от дресс-кода пятницы в их иностранной компании не было. Юлька махала рукой сквозь парящие струи и улыбалась так, что солнце меркло. Было лето, была пятница, подругам было 46 лет на двоих. Они ехали после работы в Подмосковье и их сумочки были набиты купальниками, кремами для загара и зарядками для медиа-устройств: ехали на все выходные.

- Привет! – радостно квакнула Юлька.
- Здарова, - Дашка выставила вперед руку, останавливая неизбежные объятия. – Погоди, дай постою… жарко…
- Душно, да. Грозу обещают.
- Не приведи господь, - ответила Дашка, вытирая шею платочком. – Купаться едем, нам гроза не нужна. Покурим, что ли?

Пока курили, Дашка провела подруге инструктаж: сейчас переходим на Пушку, садимся в метро, едем в Кузьминки, садимся там на маршрутку (можно пива выпить по дороге), идем в гости к Дашкиной кузине Аленке, вечером смотрим футбол под пиво (парни симпатичные придут), а утром – на карьер! На чистейший, бирюзовый на снимках из космоса Лыткаринский карьер, в секретное, еще не освоенное москвичами место, чистое и не загаженное. Там - шашлыки, загорания, активные игры, вечером – дискотека вплоть до утра, а все воскресенье – спать, спать, спать. Дело было за малым: доехать до Кузьминок, отстоять очередь на маршрутку, и добраться до городка, в котором их ждала классика жанра: предки на даче, свободная хата и гуляния с молодежью.

Все 25 минут до Кузьминок Дашка взахлеб расписывала подруге прелести подмосковного отдыха, чистоту карьера и веселость компании. Когда поезд, проезжая перегон между Волгоградкой и Текстилями, вырвался из подземелья на поверхность, подруги были слишком увлечены, чтоб увидеть висящую впереди маленькую, но очень сердитую тучку.

В Кузьминках Дашка выпрыгнула из синих дверей и потащила Юльку в сторону последнего вагона, привычно юля между многочисленными подмосквичами, следующими также на остановку маршруток. Людно здесь было постоянно, поэтому Дашка даже не напряглась, когда на выходе из вестибюля метро их встретила стена спин. Выпустив локти, она уверенно пробралась к поверхности, давя чьи-то ноги, Юлька послушно следовала в кильватере ее худой, но пробивной спины. «Чего толпятся… опять, что ли все двери позакрывали?» - недоумевала Дашка, расчищая себе дорогу. Внезапно толпа кончилась, перед нею возникла и тут же поддалась напору стеклянная дверь вестибюля метро и толпа выплюнула Дашку наружу, вслед ей выскочила Юлька. И застыли обе…

Ноги тут же погрузились по щиколотку в холодную воду, а с небес мелкой, но настойчивой дробью на их головы и плечи обрушились капли дождя. Хорошего такого, холодного дождя. Дашка инстинктивно прыгнула обратно к двери, но вертлявая дверь не поддавалась обратно: за нею была толпа народу, молча наблюдающего за двумя глупышками, выскочившими прямо под дождь. Дашка обалдела, оглядываясь вокруг: воздух был чист и прозрачен, площадь перед остановкой также была чиста. Ни очереди перед маршрутками, ни самих маршруток не было, она оглянулась к Юльке – та пыталась слиться с дверью, хоронясь от тяжелых капель под коротким козырьком вестибюля, со страхом и надеждой взирая на подругу.

- Ну ни фига себе… - может, домой поедем? – спросила Дашка.
- Не… я не могу домой. Анька сегодня парня пригласила, мне спать негде… - ответила Юлька.

Дашка лихорадочно соображала. Вспомнив, что чуть поодаль от маршруток существует остановка муниципальных автобусов, она потащила Юльку туда. Там было пусто. Нужна была передышка для раздумий, но размышлять под ливнем ни одну из них не учили, и мозги отказывались включаться под ледяным душем. Дверь за дверью, кафешка за кафешкой отказывали им в приюте: за каждой молчаливой стеной стояла толпа пережидающего стихию народу.

Спасение пришло из за угла: Дашкин взор выхватил из потока машин, быстро по поводу дождя состроившихся во внушительную пробку, нужный им муниципальный автобус. Она сорвалась с места, Юлька поскакала за ней. Толпы за стеклянными дверями безмолвно проводили взглядом двух сумасшедших, ринувшихся через дорогу в неположенном месте.

Догнав уже начавший мигать на повороте автобус, Дашка замолотила ладошкой по борту, по окнам, водитель открыл дверь, и она вскочила на подножку, втянув за собой спотыкающуюся Юльку. Двери закрылись и автобус, заложив крутой поворот под предосудительные гудки машин, направился по Волгоградке в сторону МКАДа.

Пассажиры встретили двух мокрых девушек враждебно: подняв двумя пальцами льющую воду челку, Дашка осмотрела салон: как они только поместились…на сиденьях сидели в два яруса, девушки на коленях у парней, орали дети, стоящие пассажиры гроздьями висели на поручнях. Все были мокрые. Ворвавшись вслед за подругой, Юлька прижала Дашку внушительной грудью сразу к двум парням-студентам. Дашка отжалась в сторону… парни синхронно перевели взгляды на ее фигуру. Белая блузка намокла и являла общественности кокетливое белье, шелковая юбка обтянула бедра и ноги. Дашка зарделась и отжалась еще больше.

- Дэушка, суда низя! – гаркнул на нее водитель. Дашка оказалась непосредственно в кабине, открытой по причине духоты, рычаг коробки передач оказался между ее коленок.

- Уважаемый, ну тесно же… мне держаться не за что… - Дашка включила ласковость.

Водитель посмотрел на нее в зеркало и, оценив откровенность мокрой одежды, сделал вид, что недоволен, но смиряется. Дашка подмигнула распростертой по двери Юльке. Автобус медленно, но уверенно двигался в сторону Люберец.

Пробка была зверская, автобус часто затыкался, что сопровождалось волной падений пассажиров и всплеском охов и детского плача. Водитель то и дело поглядывал на Дашку в зеркало и вроде как (так ей показалось) довольно улыбался. Она проклинала погоду и прогнозы на Яндексе и конструкцию автобусов, покорившись которой, держаться ей приходилось за панель над лобовым стеклом, и грудь ее в мокрой блузке при этом мало того, что приподнялась, еще и предательски подпрыгивала на радость южанину водителю. Юлька уже вовсю любезничала со студентами, хихикала и даже попивала предложенное пиво, Дашка же себе такого позволить не могла (в силу неустойчивого положения).

«Надо Аленке позвонить», подумала Дашка и подняла за шнурок мобильник, висящий на груди. Долгое нажатие кнопки 5, и трубка настороженно замолчала, Дашка приготовилась слушать гудки. Но вместо звонка она услышала сигнал неприятия и противный женский голос: «Вызов не может быть установлен». Деньги, что ли кончились? Она попросила телефон у Юльки, но у той не было сети. У самой Дашки, как оказалось, сети тоже не было. Студенты, а за ними остальные пассажиры стали тоже пробовать звонить, но сеть не работала ни у кого.

- Это из-за грозы, - прозвучало в середине салона, и, как подтверждение, над головами внушительно загрохотало. Раздался детский плач.

Дашке тоже хотелось плакать. Выходные были испорчены, зачем-то она еще и подругу потащила в такую даль… та, правда, не сильно напрягалась, да и давили ее меньше. Дашка же мотылялась, как мочалка на колу, встречая худой спиной и попой все острые части тела пассажиров, валившихся на нее при каждом торможении. Водила уже несколько раз, как будто бы случайно, хватал вместо рычага коробки передач ее коленку. Дашка решила отвлечься, послушав музыку: однако намокший плеер не работал. Экранчик, показывающий время и название трека, горел ровным голубым светом, наушники молчали. Дашка окончательно расстроилась. Автобус миновал МКАД и застрял в перманентной пробке перед Жулебинским светофором. Юлька уже заболтала с каким-то дядькой, и он вез на коленях ее сумку. Дашка, не вынимая молчащих наушников из ушей, надела расстроенное лицо и безучастно смотрела вперед, на застилавшую трассу пелену дождя, поливающего стоп-огни машино-потока в серых сумерках непогоды.

Тучка сопровождала автобус весь путь по Волгоградке, обильно поливая его дождем. Протекало даже в закрытый люк, о чем постоянно сообщалось недовольными пассажирами. Ехали без тишины: постоянно кто-то скандалил, орали дети, препирались в тесноте пассажиры. У самого Лыткаринского поворота тучка решила оставить коробку на колесах в покое и продолжила преследование пробки по прямому курсу. Автобус въехал в прохладный, пронизанный солнечными лучами сосновый лес. Пассажиры примолкли, завороженные красотой вида и чистотой воздуха. Дашка воспряла в надежде, что погода налаживается.

В Лыткарино дождя не было вообще. Ни капли. Два неработающих балбеса, щелкая семечки и изнывая от жары, сидели возле остановки на 3-м квартале, обсуждая проезжающие мимо иномарки. Внезапно из леса показался чистенький, без пылинки, умытый автобус, сверкая стеклами и весело урча, и притормозил на остановке, дыша прохладой. Двери раскрылись, и из них выползло несколько совершенно мокрых людей. Балбесы раскрыли рты… люди устало посмотрели на привычные пейзажи и поплелись своими дорогами, провожаемые взорами балбесов и других попавшихся по пути совершенно сухих прохожих.

Дашка спрыгнула с подножки первой, подождав поднимавшуюся с колен дядьки Юльку. Напряжение на левом плече подозрительно ослабло: так и есть. Лямка замшевого рюкзачка Шанель оборвалась. Автобус поехал по своему маршруту, оставляя на абсолютно сухом асфальте мокрые следы. Дашка надела рюкзак задом наперед, как гармонь, засунула оборванную лямку в боковой карман и двинулась в сторону дворов, где их уже встречали взгляды нескольких гуляющих с детьми мамаш.

- Девчонки! Эт что это тут такое началось, а? – окликнул их один из балбесов.
- В Москве осадки, - авторитетно и устало отозвалась через плечо Дашка.

Юлька, похоже, без ущерба и без единого синяка пережившая крайне некомфортную поездку, весело семенила рядом с подругой.

- Слушь, похоже, тут дождя вообще не было, - щебетала она, рассматривая сухие пыльные деревья и аккуратных не растрепанных прохожих.

- Может, и не было… - мрачно проговорила Дашка и нажала кнопки домофона у Аленкиного подъезда.

Дверь открыли без вопросов и подруги вошли внутрь.

- Прико-о-ол! – трендела Юлька. – Никто не поверит! Мы вымокли, а тут дождя даже не было.

Дашка молча ждала лифт, думая, щас врезать подруге, или уж потом, на этаже… Зашли в лифт.

- А прикинь, если б завтра дождь пошел, когда мы на карьере были бы! – Юлька, похоже, не понимала мордобитного настроения подруги. А та созрела. Но в момент, когда она уже раскрыла рот, чтобы отписать Юльке весь запас матерных выражений по поводу ее радости, ее уши наполнились веселыми звуками песни Рикки Мартина: плеер решил заработать. Она вздрогнула, прикусила язык и дала себе слово не ругаться. Дашка посмотрела на телефон: сеть работала нормально. Какая бы летающая тарелка с дождем ни сопровождала их с Юлькой из Москвы, теперь всё – мистика кончилась.