Тупейный художник

Нас судьба очень часто сталкивает с людьми, которые потом добиваются в жизни больших профессиональных высот, становятся знаменитостями, известными если не всему миру, то, по крайней мере, на всём постсоветском пространстве. Так случилось и со знаменитым российским кутюрье Сергеем Зверевым, который начинал когда-то простым «парикмахером» в далёком губернском городке на востоке Казахстана.

***


По меткому замечанию пани Моники из кабачка «13 стульев»: в парикмахерской легче голову сложить, чем волосы уложить. Проходят десятилетия, проносятся бури государственных переворотов, меняется общественно-политическое устройство стран, в экономике внедряются новые технологии, но неизменно над нашей головой угрожающе щёлкают ножницами хамоватые и самоуверенные тёти Клавы.

В приснопамятные застойные времена сфера услуг считалась элитной, и потому попасть в салон к высококлассному мастеру было довольно трудным делом. Если, конечно, не было у вас так называемого «блата». Простым же смертным довольствоваться приходилось обычными парикмахерскими, где хоть Золушка ты, хоть её мачеха – навертят вам «халу» или букли на голове, взобьют начёс с башню, зальют намертво лаком «Прелесть» – и маркиза де Помпадур готова. Сколько слёз, испорченных праздников было после, ведь разбить эту забетонированную намертво копну возможно было разве только кувалдой.



Типичная картинка дамского зала того времени: дородная тётя Дуся накидывает клеёнку на очередную жертву, слегка её придушив, завязывает на шее тесёмки и… продолжает оживлённый разговор со своей товаркой, пытаясь перекричать шум фена, рокот стригущих машинок. Раскрутив кресло, как центрифугу космонавта, она ловко расчёсывает шевелюру. Покорный клиент сначала с любопытством, а потом с ужасом наблюдает, как «облетает головы его куст». Кстати, здесь весь фокус в расчёске, между зубьями которой вставлена бритва. Наверное, именно тогда (после таких процедур) и вошли в моду парики.

Так, по принципу – «нашу продукцию знают, плачут, но берут» мы и жили. Примерно так я в школьной юности пыталась на дому привести в божеский вид друзей своего младшего брата – химическим карандашом проводила линию по лбу и ушам и смело стригла всех желающих под «битлов»…

И вдруг, в конце 80-х годов прошлого века по Усть-Каменогорску прошёл слух, что появился интересный парнишка-пэтэушник, стрижёт как Бог! Но попасть к нему непросто: народ повалил к нему в салон от мала до велика, женского и мужского пола, ведь красоте все возрасты покорны! И потому он один из первых ввёл предвари-тельную запись.



...И вот я наблюдаю за работой Сережи Зверева. Ему лет семнадцать, невысокий, субтильный. Внимательно слушает клиента, отходит от кресла, задумчиво смотрит в окно.
– Нет, я не буду вас стричь, ведь юности у вас остался краешек, когда вы ещё сможете ходить взвихренным и патлатым. И цвет кардинально менять не буду, может, чуть добавим платины.

Юное создание, довольно взмахнув струящимся «сессоном», выпархивает из кресла. Тут же в него плюхается увесистая тётя с авоськами в руках. «Зёлёный» маэстро обращается к ней:
– Сударыня, я весь внимание!
– Слухай сюда: спереди – каскад, сзади – «Диана» и всё под перманент.
Серёжа, виртуозно откидывает кокетливую накидку:
– Мадам, ваша причёска будет называться «шаманаиха» (здесь Серёжа перефразировал название одного маленького восточно-казахстанского городка на границе с Россией – Шемонаихи). Пересядьте в другое кресло, вы не моя модель.



…Как он после мне объяснил, в подобных случаях сколько ни старайся и ни фантазируй, ни мастер, ни клиентка не будут довольны результатом, слишком разные у них вкусы и понятия.

А вот девушке широкоскулой, с неправильными чертами лица стрижёт он глубокую ассиметрию, слева волосы срезаны на нет, пышная длинная чёлка на пол-лица справа, акцент на красивые глаза, и перед нами настоящая восточная красавица!

Сергей по натуре был человеком открытым, легко находил общий язык с клиентами, и потому я быстро с ним сдружилась. Было нам интересно друг с другом ещё и потому, что я литератор по профессии, а он обожал поэзию. К тому же я в то время совсем недавно вернулась на родину из Германии и передала Сергею ряд модельных немецких журналов, фотографии из которых он рассматривал с лупой в руках, черпая из этого многие будущие свои знаменитые причёски и стрижки.



Я называла его – «тупейный художник». Есть такая пронзительная повесть у великого русского чародея слова Николая Лескова. И лучше, чем он о Сергее Звереве не скажешь. «И в это время он сам всякого красавца краше, потому что ростом он был умеренный, но стройный, носик тоненький и гордый, а глаза ангельские, добрые, а густой хохолок прекрасиво на глаза свешивался – так что глядит он бывало на вас как из туманного облака».



***

С тех пор, Серёжа, конечно же, очень изменился. И во многом – не в лучшую сторону. Как говорится, Бог ему судья, и всё же в памяти многих жителей Усть-Каменогорска (особенно его прекрасной половины) он навсегда останется застенчивым и талантливым пареньком, с божьей искоркой в душе, Мастером с большой буквы...